Задорный весенний ветер развивает мои волосы. Ярко светит солнце, смело выглядывая из-за снежных туч, с неба падают редкие огромные хлопья , тая на городском асфальте. Собираю в пучок свои чёрные, как вороново крыло волосы и прячу под платок. Ветер не даёт мне это сделать, но со второго раза у меня получилось. Я стою напротив дверей Свято-Веденского монастыря, а туда с непокрытой головой нельзя.
Захожу внутрь, в воскресенье здесь всегда многолюдно. Слышно звуки церковного хора, пахнет ладаном, плавленым воском и свежей выпечкой. Покупаю две свечи за здравие себе и маме, и ещё девять за упокой ... Несправедливая пропорция, поэтому и пришла просить у Бога послать мне любимого и близкого человека, который бы понимал меня и принимал со всеми моими недостатками и странностями, которому была бы нужна моя нежность и любовь, с приходом которого, исчезло бы это хроническое и болезненное чувство одиночества…
Иду дальше. Огромная очередь, напоминающая причудливо выгнутую змею. Все эти люди хотят прикоснуться к чудотворной иконе Богоматери с младенцем. Становлюсь в край очереди. Тихое пение и полумрак, храм освещает только свет нескольких десятков свечей и слабые лучи, которые пробиваются сквозь стёкла двух маленьких окошек, расположенных почти под потолком.
Вспоминаю слова молитвы, котрой меня когда-то учила бабушка. Не помню. Поднимаю взгляд и встречаюсь глазами с молодым человеком. Он останавливается и растерянно смотрит на меня две, три, четыре секунды. Так нельзя,- срабатывает в моём мозгу, забитый в детстве шаблон восприятия мира. Резко отворачиваюсь, боясь, что кто-то успел заметить произошедшее, но никто не замечает, все сосредоточены на своих внутренних монологах с просьбами и молитвами (или это всё-таки диалоги с Богом?).
Рассматриваю икону. Она огромная, на ней изображение женщины с малышом, рядом на тёмном фоне такого же размера стекло, когда-то оно накрывало икону, а потом кто-то заметил, что изображение проявилось на стекле, так как будто кто-то взял и нарисовал его там лазером. Сняли, исследовали, сказали не лазер. Назвали чудом. Я не знаю, я просто верю. И прошу исполнить мою просьбу.
Нахожу в толпе того самого мальчика. Он стоит рядом с девушкой в очереди, человек на 20 раньше меня. Украдкой наблюдаю. Тихо шепчутся, похоже, давно знакомы, но нет, это не романтические отношения, сестра? Не родная, слишком разные они внешне. У него такие правильные черты лица, аристократический нос, голливудская улыбка, слегка выделяющиеся скулы, придающие образу мужественности и светлые волосы. А она? Она какая-то обычная. Хотя, может я не объективна.
По спине пробегает холодок. Он заметил, что я его рассматриваю. Неудобно, но он спасает ситуацию, начиная изучать и меня с ног до головы. Без стеснения и боязни быть замеченным, любознательно разглядывает меня как атом под микроскопом. В душе пробивается улыбка, но я не решаюсь ею воспользоваться и мышцы на моём лице остаются неподвижны.
Очередь медленно двигается. Я с опаской думаю, что когда мы выйдем за порог и смешаемся со всем остальным миром, то больше нигде и никогда не встретимся. Паника, что делать? Может я всё себе придумала и искра между нами только плод моей фантазии? Ответ приходит из неоткуда. Просто нужно попросить! Прошу, сбивчиво и неуклюже про себя, глядя в добрые глаза Богоматери, прошу знакомства с ним, прошу долгие годы счастливой жизни и целую вечность вместе…
Его очередь прикасаться к иконе. О чём он просил, закрыв глаза и прикоснувшись рукой к образу? Об удачном бизнесе или о любви? Перекрестившись, он медленно направляется к выходу, глядя на меня. Моё сердце готово выскочить из груди, такое чувство, что этот стук слышно даже на улице, но я не пошевелилась, простояв как вкопанная. Он ушёл.
Стало грустно. Это так нелепо, но за полтора часа в моей голове пролетела целая жизнь рядом с незнакомым мальчиком. Красочные картинки со свадебным платьем, аккуратным кругленьким букетиком из роз, голубями, потом экран УЗИ-апарата, делающий первое фотоизображение ещё не рождённого малыша, потом осень и мы старенькие гуляем рука об руку на берегу моря…
Я вдруг вспомнила все слова бабушкиной молитвы, опустив голову, начинаю их шепотом повторять, с головой окунувшись в смысл произносимых слов, закрываю глаза. Из этого состояния меня вырывает неуместный здесь знакомый аромат . Это «Givenchy Play». Открываю глаза, а рядом со мной стоит он, испуганно протягивает мне что-то в ладошку и шепчет: «Мне сейчас нужно ехать. Позвони мне, пожалуйста, ты такая красивая…». И исчезает.
Разжимаю ладошку – визитка. Оглядываюсь, но никто ничего не замечает. Наступила моя очередь прикоснуться к иконе. Наверное, я уже ничего просить не стану, я просто поблагодарю, прикоснувшись, горячим лбом к холодному стеклу.