Мне пришлось задуматься о выборе очень рано. Мы с братом погодки, и поэтому в раннем детстве я не видела разницы между девочкой и мальчиком и считала, что могу выбрать, кем стану, - мужчиной или женщиной, - когда вырасту.
Поскольку ранним детством, согласно мудрому Льву Толстому, определяется все наше развитие, в моем характере отмечали мужские черты и мой шеф в аспирантуре, и тёщи моего брата. Уж слишком часто родители малышей подчеркивали, как важно мальчику быть благородным.
Понятно, что хорошие качества хотят иметь все дети. Главное для них - знать, что ценят родители. Мои же никогда не скупились на пожелания. Не скажу, чтобы это сильно облегчило мою взрослую жизнь. Скорее наоборот: я всю жизнь недооценивала нравственные черты женщин и слишком верила в мужское благородство.
Жизненный опыт, полученный в школе, только подтвердил эти заблуждения. Из-за коварства и обмана учительницы по черчению я получила не золотую медаль, а серебряную, хотя таких, как она, среди женщин не так уж много.
Шестнадцатилетняя подруга обманула мое доверие, выдав девчонкам класса тайну моей влюбленности, которую вынудила меня сообщить ей, упирая на то, что я так мало ценю ее дружбу.
В институте, напротив, меня проучил мужчина. Даже три разных. Первый, назову его Б., на втором курсе сыпал меня на экзамене за то, что я терпеть не могла, когда он читал лекции вместо нашего старика, изумительного человека по фамилии Молодший.
Молодший во время войны поехал на картошку со студентами, и они попали в окружение. За это его репрессировали. Семья от него отказалась. Вернувшись из лагерей, он продолжал преподавать. Но в середине шестидесятых у него бывали запои.
Чужой лектор засек мою недовольную мину, когда пришел на замену. Я молча презирала его за неопрятный вид, вечно сальные волосы и перхоть на плечах, за примитивный лексикон.
Наш старик навсегда завоевал мою любовь, сравнив на одной из первых лекций какую-то функцию с ароматом розы. Здороваясь на бегу по лестнице, он так потрясно произносил: «Честь имею», - в ответ на мое «Здравствуйте»!
Отвечать на экзамене Б. – был мой выбор. Мне захотелось проверить его «на вшивость». Забегая вперед, скажу: на этот предмет его проверила жизнь. Защитив через несколько лет диссертацию на факультете, он бросил жену с двумя детьми, прихватил молодую аспирантку и, по слухам, общие материалы с кафедры и отправился в Ленинград начинать новую жизнь.
Засыпать меня на «неуд» Б. не удалось, хотя он использовал методику из сборника «Физики шутят»: переспрашивал с коварным видом «Неужели?» или что-нибудь вроде того на каждое мое утверждение. Голова шла кругом от самопроверок на каждом слове. И заданную задачу я завалила.
«Удочка» по любимому предмету меня раздавила, и через месяц я пересдала экзамен членкору, который после матанализа читал у нас методы математической физики. На «отлично». И впоследствии именно из-за этого у меня образовался «красный диплом».
Второй, пусть будет доцент М., пообещал припомнить на экзамене мою излишнюю болтливость на его семинаре. Но сам мараться не стал, доверил меня аспиранту под своим приглядом. Билет тянуть не предложили.
Аспирант, догадываясь о желании шефа, решил спросить меня про концепцию воспитания Антона Макаренко. В программе курса она особенно не подчеркивалась. Приближалось столетие Крупской, и все акценты в советской педагогике расставлялись в ее пользу.
Вопрос был подарком судьбы. «Остапа понесло». Чтение было моей страстью, а «Педагогическая поэма» и «Флаги на башнях» увлекательно написаны и были прочитаны с восторгом. «Отлично» я заработала на ура.
Третий же, К., отличился особой жестокостью. Он был ингушом. И имя его нерусское я помню до сих пор. Конфликт был, на мой взгляд, виртуальным. По крайней мере, без слов или иных объяснений.
Будучи аспирантами, мы готовились к кандидатскому минимуму в одной читалке. Мне предстоял экзамен по философии, ему – по иностранному языку. Познакомились, назвав имена и кафедры, и даже не разговаривали. Сидели в разных местах, но лицом друг к другу.
Кокетством я никогда не отличалась и потому озверела, когда, вернувшись после очередного перерыва в работе, нашла на своем столе записку с указанием места и времени встречи, которую мне назначал К. Меня никто не спросил! Автор записки уже ушел.
Разумеется, я об этом и думать тут же забыла. Как будто нечаянно толкнули в метро. Но не таков оказался К.! При очередной встрече он демонстративно вздернул голову и не поздоровался. Тем самым из «невоспитанных» тут же переместился в «хамы».
Но и этого ему показалось мало. В день экзамена, когда я уже отработала над билетом и ожидала освобождения одной из комиссий, дверь аудитории открылась, и на пороге нарисовался К. с каким-то пожилым типом, которому демонстративно указал на меня.
С тем и исчез, а тип направился к председателю экзаменационной комиссии и слащаво предложил свою помощь. Все аспиранты сдавали комиссиям из трех преподавателей, поэтому сначала доброхоту было отказано. Но он настаивал. Поняв, что ему легче уступить, чем от него отвязаться, председатель дал разрешение, но внимательно посмотрел, на кого это тот нацелился.
И началось! Что я ни скажу, экзаменатор снова пересказывает, как будто поправляет. Быстренько смекнув, что так он может мне влепить любую оценку, я повысила голос и начала отвечать на всю аудиторию.
Ответив на два вопроса, я заметила, что председатель комиссии слушает только меня. Мы встретились взглядами, и уж не знаю, что он прочел в моем, но профессор встал и присоединился к нам.
- Как ответ?
- Прекрасно! - заявил экзаменатор.
- Ну и ставь «отлично» в лист!
В руках у него был экзаменационный лист. Всем другим оценки сообщали после совещания всей тройки, они ждали известий в коридоре. А мне вот так! Но экзаменатор не сдался:
- У нее еще один вопрос.
- Что ж. Послушаем еще один ответ.
И остался рядом до конца.
Не сказать, что я горжусь этим последним ответом. После всех переживаний у меня что-то сдулось. Однако «отлично» было заслужено и проставлено. К. же я больше никогда не встречала. Или он мне просто не попадался на глаза.
Правда, и сегодня я почему-то верю в мужское благородство больше, чем в женское. Хотя опыт подсказывает, что, как в каждой национальности, есть свои герои и свои подлецы, так и к полу нравственность не привязана.
В начальной школе мне уже нравилось быть девочкой по весьма странной и далекой от реальной жизни причине. Мне казалось, что делать предложение руки и сердца – это чрезвычайно неприятная и чреватая моральным уроном обязанность каждого мужчины.
Недавно с удивлением узнала, что моя первая любовь в тринадцать лет была «правильной» с точки зрения гендерной психологии. Я влюбилась в отчаянного хулигана и тщательно скрывала свои чувства, потому что сама была скорее примерной девочкой.
Но он для своих ухаживаний выбрал еще более примерную девицу, которая не расставалась со своим младшим братиком. И я получила прививку ревности на всю оставшуюся жизнь: к маленьким детям меня тянуло с детства, а тут еще взрослое чувство.
Зато никогда больше мне не пришлось ревновать. Ведь этот парень объяснился мне в любви тогда, когда я уже им переболела. Принцип относительности в действии: не важно, какая ты, - я же не изменилась; не важно, кто он, - он тот же. Важно во-время.
Следующим важнейшим вопросом я задалась, когда уже была совершеннолетней и знала, что не сегодня-завтра выйду замуж. Влюбленность была перманентным состоянием, но через несколько месяцев проходила.
Иногда и раньше. Если происходило объяснение, и я выслушивала предложение. Принять решение я должна была раз и навсегда, как мама, как все близкие родственницы. А каким критерием задаться, чтобы быть уверенной, что чувство не пройдет?
Несчастный случай с незнакомой молодой парой дал ответ. Пьяный муж попал под трактор, остался жив, но куском мяса. Молодая женщина, поведавшая об этом несчастье, сокрушалась по поводу участи его жены. Я и не поняла сначала.
Зато когда до меня дошло, все сразу встало на свои места: замуж надо выходить за того, за кем в любой момент жизни будешь счастлива горшки выносить.
Теперь-то я знаю, что, если есть преданность в характере, будешь помогать и чужому. Но тогда это открытие имело для меня решающее значение. Оно отодвинуло влечение на задний план с первого, а сущность человеческую поставила во главу угла.
И хотя с мужем мы развелись, не прожив и десяти лет вместе, он уникален по сей день. Не только для меня. Кто еще в нашей стране может своими руками построить и дом, и луноход и ни разу при этом не выматериться?
Мужской выбор, опять же с раннего детства, не уставал обосновывать мой отец. Он женился в конце войны, а потом многие годы работал летчиком-испытателем. Мы с братом часто слышали, что жена обеспечивает тыл мужа.
Говорят, хорошо быть за мужем, как за каменной стеной. Моя мама так и прожила. Но отец всегда подчеркивал, что, может быть, жив остался благодаря своему выбору. Он был спокоен в том, что жена в случае его гибели вырастит его детей так, как он бы этого хотел.
Когда однажды среди моих поклонников оказался военный вертолетчик, слушатель академии, он показал мне на улице красавицу блондинку с сыном и сказал:
- Эта женщина никогда больше не выйдет замуж. По крайней мере, за летчика.
- Почему же это? Она такая привлекательная.
- Два ее мужа разбились в полете. Все заново поступившие слушатели сразу об этом узнают.
Как припечатал. Гласность нам открыла, что бывали случаи, когда пилот в одиночном полете кончал жизнь самоубийством из-за жены.
А мой дед, отец моего отца, сугубо штатской профессии, лесничий, учил его с двенадцати лет, как выбирать невесту.
- Главное, смотри на семью. Весь уклад семьи невесты с ней возьмешь.
Разве не так? В любом браке рано или поздно люди вольно или невольно начинают выдвигать привычные с детства требования. Приспособляемость имеет границы. Терпение не беспредельно. Не надо на него и рассчитывать.
Но есть кое-что и похуже. Несмотря на то, что и ста лет не прошло, как мы живем вне Домостроя, роли в семье сменились кардинально. Традиционно патриархальная русская семья практически исчезла.
Уже можно встретить семейства, где роль мужчины в поколениях принижается. Он занимает место приживала, обузы и нередко платит алименты на детей, проживающих совместно с ним.
Какой бы муж ни достался невесте из такой семьи, она автоматически будет его позиционировать в ущербном для него положении, априори считая, что она умнее, хитрее и, главное, успешнее в делах.
Поменять свой взгляд ей удастся, потерпев не один крах своей семейной жизни. Если, конечно, ее целью будет перспективный муж, а не подкаблучник. Любители необъезженных мустангов приветствуются как соискатели в мужья такой особы.
От себя к дедовским заветам я добавила бы пожелание пофантазировать на тему будущих детей: станет ли невеста счастливой матерью, если родит копию свекрови или золовки.
Хоть большинство, - я в это верю, - мечтает раз и навсегда выбрать своего суженого, согласно статистике чуть не половина современных браков распадается. Каково это – развестись с мужем и всю жизнь мучиться с унаследованным его характером, а то и неважным здоровьем в оставшемся с тобой ребёнке!
Счастье возможно и на обломках, главное – любовь. Ребёнок как залог любви родителей окрашивает всю жизнь в радужные цвета. Какие бы трудности ни случились, все можно преодолеть, руководствуясь самозабвенным чувством.
Фаина Раневская определила свое одиночество как невозможность кому-то рассказать свой сон. На мой взгляд, это было сказано ради красного словца, ибо у нее слушателей хватало. Не было родной души.
Моя мама как будто направленно не воспитывала меня в матримониальном плане. Однако ее рассказы о том, сколько кавалеров за ней увивалось в юности, и какое колоссальное впечатление интеллект жениха произвел на ее интеллигентных родителей, подспудно определяли и мои отношения.
Для меня всегда было важно, как примут моего избранника мои родные. Он просто обязан был ни в чем не уступать отцу и брату. Кстати сказать, и двоюродные, и троюродные мои братья были из завидных женихов. Теперь можно сказать – успешных и неразводящихся мужей.
Однако главный материнский посыл был теоретического плана. Он заключался в лаконичной формуле: на чужом несчастье своё счастье не построишь. Многие сегодня забывают эту аксиому жизни.
Как писал великий психоаналитик Эрих Фромм, супружеская любовь предполагает наличие четырех составляющих: половое влечение, заботу, уважение и интерес. Если весь квартет сопровождает союз всю жизнь, то он обречен быть счастливым.