По радио услышал знакомую фамилию, и перед глазами возникли два образа . Я знал его еще по Ташкенту, когда город восстанавливали после землетрясения. Мы работали в одном проектном институте, но в разных архитектурно-планировочных мастерских. Высокий, немного сутуловатый, вечно куда-то спешащий парень. Подрамники с его работами постоянно украшали коридоры. Мне нравилось смотреть, как он работает. Ладони порхали над чертежом, ни одного лишнего движения. Линии ложились ровно, четко, быстро, редко прибегал к резинке. Так опытные штурманы на флоте ведут прокладку курса на карте.
Известно, что при проектировании общественных сооружений, где важна эстетическая составляющая, архитектор и конструктор всегда антагонисты. Конструктора волнуют прочность, жесткость, долговечность, сейсмичность. Эти параметры редко совпадают с пожеланиями архитектора. Мой знакомый как раз был ведущим архитектором одного из уникальных объектов республиканского значения. В его проекте господствовали большие пролеты, консоли, здание получалось ажурным, изящным. Впервые в качестве покрытия предлагалась армоцементная оболочка, размеры которой привели конструкторов в бешенство.
Несколько дней в мастерской стоял крик. Решили провести технический совет. Пригласили и меня как представителя отдела механизации инженерных расчетов. Главный конструктор института тоненьким голоском, скороговоркой безапелляционно разнес в щепки вариант с оболочкой. Его поддержали коллеги рангом пониже.
Я понимал, откуда такая реакция: во-первых, не было аналога, не на что опереться разработчику, во-вто-рых, нет даже методики расчета конструкций. Браться за подобное - большая ответственность, а ее-то и боялись.
Первая волна натиска прошла , и архитектор начал защищаться. Уже был изготовлен макет со снимающимся покрытием, выполненный в двух вариантах: первый - с фермами, второй—с оболочкой. Держа в руках оболочку, архитектор начал с коротких комментариев. Чувствовалось волнение, но постепенно аргументы становились все весомее, убежденность в голосе росла, щеки горели. Его случайно брошенный взгляд на слушателей поразил, Где я такой видел? Боярыня Морозова? Врублевский демон? Наконец-то, вспомнил...
Отбыв в командировку в Самарканд, я посетил могилу Улугбека. Там в небольшом музее есть фотография, где в окружении учеников запечатлен выдающийся антрополог Герасимов с черепом Тамерлана в руках. Он с большим трудом добился разрешения на вскрытие гробницы Тимура, делом его жизни было восстановить по черепу лицо полководца. На фотографии Герасимов Взволнован, волосы упали на лоб, и этот взгляд - торжествующий, фанатичный!
Прошло много лет, но когда я слышу фамилию того архитектора, возникают два образа: его самого, держащего в руках оболочку, и Герасимова с черепом Тамерлана. У обоих - неповторимая целеустремленность в глазах.