Нет! Спустя годы я понял, что эта фраза стоила мне счастья.
Для меня начало эссе, сочинения, рассказа всегда было самой сложной частью в написании. С годами, взрослея, привычка не ушла, но я ей нашел хорошее сравнение. Не думая об этом, я пришел к выводу, что написание вступления это словно первый раз признаться кому-нибудь в любви. Да ты можешь пылко и страстно выплеснуть всю информацию, но я не люблю компот и вся штука в этом. Вступление - это подготовка человека к какому-то событию или же кульминации. А разве жизнь подготавливает нас? Нет! Она бьет как вода выходящая из пожарного шланга, сильно и прямо в цель. Поэтому я, честно говоря, не люблю вступления. Я вообще человек малолюбивый, а если совсем честно, то в моей жизни есть много понимания и много уважения, но люблю я только одно. И это одно все связанно с ней.
Я давно о ней не думал, но сегодняшний день... Я встретил ее, и никто меня к этому не подготовил. Сегодняшний день был очень забавным, и улыбка меня вплоть до обеда не покидала. С начала она была искренняя в силу того, что на учебе я встретил товарищей и несколько друзей. Когда прошло 15 минут от занятия мы с улыбкой поняли, что дружно забыли, что сегодня нам ко второй паре. Хоть мы и негодовали, но внутри нас засеяло солнце, ибо мы так редко собираемся вместе, чтобы пообщаться. Всегда куда то торопимся (в этом, кстати, на мой взгляд, есть ошибка общества, но даже я порой поддаюсь на эту провокацию). Хотим больше успеть сделать, но сейчас не об этом. Собрав консилиум, нам пришло в общую голову взять ключ и пойти в кабинет, где нам никто не станет мешать. Я давно так не смеялся. Нужно было убить почти два часа времени. Мы решили поиграть в мафию. Ах, сколько в этой игре коварства и притворства. Эта игра похожа на политику. Время быстро пролетело, и об этом нам напомнил вошедший преподаватель. Следствием чего стало смена моей искренней улыбки, на ироничную и временами злобно-агрессивную улыбку. Не хочу говорить, что последовало этой перемене в подробностях. Скажу только то, что меня всегда цепляла справедливость не только по отношению к себе, но и по отношению к народу. На почве этого у студента и преподавателя произошел конфликт. Студент досадовал, а преподаватель игнорировал. Ничто так не выводит тебя из равновесия как молчание обороняющейся или атакующейся стороны. Где-то было сказано, что спокойствие есть твой капитал. Мне не удавалось никогда его продемонстрировать, когда наступали, словно артналетом эмоции. Поэтому я эволюционировал эту мысль и говорю себе: "холодные эмоции есть твое спокойствие". А спокойствие порой так важно. С ним невозможно наломать дров. Но я снова наломал. Теперь нужно извинятся, хотя я не чувствую в этом инциденте своей вины. Я человек религиозный и не могу позволить себе, как вид какой-то роскоши - гордость. Почему люди не умеют уступать друг другу? Глупые люди говорят, что они отстаивают свои интересы, предаваясь ложной истине. Я же считаю, что идеальным примером уступок является принятие, какого-либо действия в сфере бизнеса между партнёрами, когда обоим нужно получить наибольший "успех" от операций, действуя по принципу: я уступлю тебе это, а вот ты дай мне это". Подумайте. Куда приведет нас бизнес без уступок? Для бизнеса не найдется happy end`а. На этом думы мои прекратились, оказывается, я находился в негодовании почти сорок минут, уделив все время своим размышлениям. Я не остался еще на одну пару. Подумав, я решил, что если уйду то огорожу себя от неприятностей, которые могу наделать. Поэтому, учтиво встав и пожелав всем всего доброго, ушел.
Холодный воздух Ленинграда остудил мой пылкий, но справедливый нрав (не признаю названия города Санкт - Петербург, после встречи с блокадницей. Все помню даже её лицо, хотя честно сказать плохо их запоминаю. Она со слезами на глазах защищала гордое название Ленинграда, и презирала сегодняшнее название С.-Петербурга). Идя до метро, я не помню, о чем думал и думал ли я вообще. Сев в метро и тронувшись по направлению к дому, я подумал, остыв окончательно, что метро мне напоминает муравейник, и довольный своей мыслью я позволил себе улыбнуться. После этого легким и решительными движениями открыл Анну Каренину, которая не нравился мне как персонаж. Я любил больше общество Константина Дмитриевича Левина и Кити и их парадоксы, которые так мило описывал Толстой. Я вспомнил, что еще давно года два назад она читала эту книгу, когда мы с ней хоть как-то общались. Мне на ум пришла милая и от того грустная штука. Я подумал, что, читая эти строки в данную минуту, и зная, что она их, когда-то читала с таким же переживанием, как и я. Мы снова становились вместе в моей усталой от разочарований душе. Мне стало совсем грустно. В такие моменты мне помогает счастье других людей даже, когда они не подозревают, что счастливы на их лицах это всегда можно было прочесть. Такие люди дают тепло, а я так сильно замерз, что боялся слечь от пронзившей меня болезни. Пытаясь наткнуться на счастливые очи какой - нибудь молодей или же уже пожилой женщины. Я перестал читать, потому что понял бессмысленность данного чтения в ту самую минуту. Да, до конца пути искав те глаза, которые должны были меня излечить. Я вышел из метро так и не найдя их.
Мысли о ней меня все не покидали. Я вспоминал многое, я помнил все. Несмотря на то, что жили мы на одном переулке. Мы не встречались почти семь долгих месяцев. Я не думал о ней, но порой редкие приливы так нагружали мой каменистый берег, что обеспечивали мне не большую, но все же бессонницу на два три дня.
Сделав несколько робких и в тоже время уверенных шагов мои глаза озарились счастьем. Идя по инерции, но при этом, замедлив шаг, я шел к ней навстречу, и мы разминулись в сантиметрах двадцати друг от друга. В ту секунду как мы сравнялись я подумал: " Призрак". Подумав так только потому, что она не заметила меня. Сделав еще три, четыре шага я остановился окончательно. Развернулся. Она хотела уже скрыться, но остановилась, вспомнив, что в её сумочке есть мусор, который стоит выкинуть. Пока она рылась в своей сумочке, я кого-то толкнул и наступил на ногу. С улыбкой невинного дурочка я попросил извинить меня. Человек лицезрев мое лицо не смог разозлиться на меня, только сказал "Ничего страшного! Со всеми бывает" и пошел своею дорогой. Я сказал, что это был человек, потому что не могу вспомнить, она это была или он. Я знаю точно, что это была не обезьяна! Большего сказать ничего не могу. Я не переставал смотреть на нее. Она почувствовала, что какой-то человек её поедает взглядом. Оторвавшись от своей сумки, она подняла свой стан. Стала искать, но меня не увидела. Быстро вернувшись к поиску мусора, она познала успех и выкинула его в урну. Сейчас я думаю, возможно, она смутилась, увидав меня периферическим зрением своих красивых глаз, но это были только мои догадки.
Она ушла! я понял это спустя минуту. Надо было подойти, поздороваться. Но она так быстро ушла, что я не успел опомниться. Собрав все свои силы, я продолжил свой путь к дому. Не обижайтесь на меня друзья и не судите строго только потому, что я не описал её необыкновенную и в тоже время проницательную красоту. Я не готов. Всякий раз, когда я её вижу, земля уходит из под ног. Ненавижу клише, но в данном контексте лучше и не сказать. Внутри все переворачивается, амплитуда сердца становиться такой большой рядом с ней. Сердцу просто не хватает места в организме. А язык сводит как несозревшая хурма, поэтому, когда мы общались с ней, я больше слушал, нежели говорил сам.
Потеряв время, я шел домой, не обращая внимания на ветер, на мокрый снег и на грязь под ногами. Читая нынче Анну Каренину немудрено было сравнить себя и её с одним из моментов этого романа. Константин Левин, приехавший к лугу проверять свое сено, разобравшись, решил полежать и подумать о себе и о своих планах на жизнь. Так он провел весь день и почти всю ночь. Опомнившись от холода и оттого, что бабы с мужиками перестали петь, а значит, они ушли, надо было идти домой. За это время Левин нарисовал себе три варианта дальнейшей жизни. Поэтому он был так доволен собой. Выйдя на дорожную колею, послышался стук экипажа. В ней сидела милая девушка, смотревшая в окно, которой не спалось в эту ночь. Когда карета подъехала и сравнялась с Левиным, она посмотрела на него, и он узнал в ней Кити. Она тоже его узнала, об этом свидетельствовала её легкая, еле заметная улыбка. Экипаж уже скрылся. Он направлялся к Долли - сестре Кити. Левин, поняв всю безнадежность ситуации, понял, что все, что он надумал за долгий сегодняшний день невозможно осуществить ибо все планы его были без неё. Он только тяжело вдохнул и сказал вслух: "Ничего не выйдет. Я люблю её". Так же я вспомнил Вронского, который выступал у меня в голове в роли общества. Общество, которое одурманивало и забирало мою дорогую Кити.
Закончив мысль, я оказался перед железной дверью. Открыв её, потом, еще открыв другую дверь, я вернулся домой. Скинув небрежно сумку и в тоже время, снимая ботинки я направился к себе в комнату, где быстро переодевшись и включив ноутбук нашел её фотографию. Ноутбук стоял вблизи дивана и, понимая, что мои силы отступили от меня, я рухнул на диван. Несмотря на то, что я выспался. Я дико захотел спать. Еще раз, посмотрев на фотографию, я закрыл глаза. Последнее о чем я подумал перед наплывавшем на меня сном.
Она стала для меня мечтой. Я люблю её! Как бы я не отрицал этого факта в своем сердце и как бы этому не противился мой разум, это стало константой. Моя любовь к ней и её неоднозначность. Непризнание того факта, что я ей тоже небезразличен, стала моей сублимацией по жизни. Мои глаза закрылись.