Трудился в нашем совхозе человек в должности экспедитора.
Звали его Сайда.
Роста он был длинного и худой настолько, что даже в июльскую жару, чтобы выглядеть полнее и спрятать свою костлявость и худобу, так как комплексовал из-за этого, носил теплые ватные кальсоны, а поверху надевал вельветовые брюки.
Но вельветовые брюки были короче и синеватый низ кальсон у туфель, нет да нет, да и выглядывал при каждом шаге.
Ну, а сами брюки были такого фасона, что мотня доходила почти до колен и ноги Сайды казались из-за этого короче, а тазовая же часть туловища казалась двухэтажной.
Внешне он был похож на худого, потрепанного орла с ущелий, такие же острые черные глаза, длинный дугой, тонкий нос.
Ходил он вразвалку, покачиваясь из стороны в сторону, в такт размахивая длинными руками.
Тонкая, словно сплющенная с боков, вытянутая вверх голова, дополняла неудачный портрет человеческой природы.
Издали, заметив знакомого, он удивленно взметал брови вверх, острый глаз горного орла вонзался в человека и резкий возглас вылетал из маленькой щели под его тонкими и редкими черными усиками:
«Ай, ахь х1у леладо…?» (Ай, а ты что здесь делаешь…?)
Был он очень эмоционален, хотя сам мало говорил, за то любого слушал с непрерывными и громкими возгласами:
«Ахь х1у дуьцу? Ахь боккъал бохий? Хьай Делла дохь дуй? Остопираллахь!
(Да неужели, да не может быть! Ва Да Да Да Дай!») и так далее.
Самый незначительный эпизод, рассказанный собеседником, вызывал у него резкий всплеск эмоций.
В общем, Сайда был очень эмоциональный, но вместе с тем совершенно безвредный для окружающих человек.
Наверное, с этого и потом уже, после одного знаменательного случая, за ним прочно закрепилась погоняло - кличка «Чуть не подрался»
А дело было так. Раз его послали на элеватор за комбикормом для скота.
Был конец года и все хозяйства агропромышленного комплекса пытались своевременно вывести с элеваторов выделенные им государством лимиты кормов.
Плановая экономика была построена таким образом, что не выбранные в текущем году лимиты пропадали и потом приходилось "пробивать" заново новые.
Через Москву, через министерства, ведомства и стоило это много трат времени и средств.
Вот с этим и был связан ажиотаж у ворот элеваторов.Но аналогичное положение было и на предприятиях других отраслей.
Нашему экспедитору пришлось в тот день не сладко.
Он занял с утра пораньше очередь у ворот элеватора и нервничая ждал, голодный и злой.
И только к вечеру дошла его очередь на въезд на территорию.
Но, как всегда бывает, находятся сильно нетерпеливые и нахальные, которые пытаются обойти очередь, с помощью различных ухищрений.
И вот один из таких типов, нагло вырулил свой транспорт и стал перед машиной, в которой нетерпеливо дожидался своей очереди Сайда.
Сайда вышел из машины и решительно направился к нарушителю.
Нарушитель, видя тщедушного человечка, худого, длинного, с тонкими, как плети руками, даже не взглянул на него.
Сайда вперив в него свой орлиный взор, произвел попытку поругаться со словами : «Ахь х1у до, х1ай?». (Ты что?!)
Но тот, словно видел перед собой тень человека, даже не шелохнулся и более того, с пренебрежением усмехнулся из окна своего автомобиля.
В этот момент ворота открылись и нахал, газанув, тронулся на территорию элеватора.
Сайда быстро нагнулся и, подняв с земли маленький камешек, догнал нахала и запустил его по кабине бессовестного нарушителя.
Камешек, ударившись об металлическую часть кабины, отскочил и вернулся рикошетом самому Сайде прямо в глаз.
"Военные действия" на этом завершились.
В тот день, несмотря на этот бескровный конфликт, он всё же привез к ночи комбикорм.
И так как склад был закрыт, уже рано утром, разгружаясь на складе, он всем собравшимся рассказывал о произошедшем грандиозном сражении на элеваторе.
И говорил: «1алелай! Там была такая очередь...!!! Столько автомашин!!
Но я всех там разогнал. И чуть не подрался...!!! Был там один здоровый и дурной ламаро (горец), так он всё без очереди пытался пролезть.
Но я ему поддал перцу и он, поджав хвост, как драпанул оттуда…!!
Ха, ха, ха!!».
И подходя к каждому слушающему в образовавшемся круге, эмоционально, пылко, с покрасневшим лицом, громко выговаривал:
«Вот видите. 1алелай, я чуть не подрался. Вот смотрите, глаз, глаз…»
и пальцами рук, раздвигая веки, показывал воспаленное глазное яблоко, крутя влево и вправо головой, чтобы всем было видно.
А потом, отчитываясь у директора совхоза на планерке, снова так же, показывая свой покрасневший глаз, все повторил.
Директор ему говорит:
«Да, товарищ Гастамиров, ты молодец, что привез комбикорм!
Но что не подрался, тоже хорошо! Все должно быть мирно.
Лучше нам комбикорм, чем война...!»
После этого случая, за Сайдой прочно закрепилась кличка:
«Чуть не подрался».
Каждый раз, когда планировалось направить экспедитора за грузом на элеватор или еще куда, то заместитель директора по хозяйственной части, в ведение которого входила служба экспедиторов, писал в журнале диспетчеру:
«Пусть туда снова поедет «Чуть не подрался».