Сказочному конкурсу К2 посвящается
Ох, уж эти сказочки!
Ох, уж эти сказочники!
Неуклюже раскорячившись среди лыжных лабиринтов в районе Бабаевского прудика, (что между Капотненской ТЭЦ и нефтехранилищем), Золушка устало вытерла пот с морщинистого лица. Её тут же освистали ехидные выползни, а юркие колибри закидали тычинками. Плевать. Где же ещё, как не на лыжне, подцепить старичка-бодрячка? Тем более кокунь гарантировал сегодня богатый улов.
Кокунь - единственный обитатель прудика. Весьма болтливая и прожорливая тварь: когда не лакает жидкокристаллический циклопенталфеноплен, цитирует «Старик и море» или «Моби Дика». Но если хорошенько взять его за жабры и потрясти, может исполнить желание. Правда, нужно держать ухо востро – так и норовит обжулить.
Вот и в этот раз, вместо обещанного принца, из-за поворота показался круглый гражданин уголовной наружности – местный алкаш Колобок из теремка-бомжатника покатился опохмеляться, теряя по ходу органы разной степени выпечки, от чего Золушке в голову полезли всякие чикатилы.
Чтобы отвлечься, Золушка проворнее засучила лыжами, попутно любуясь анемонами на обочинах. Проклятая одышка. Но останавливаться нельзя – на пятки наступали неприятности в виде молодящихся пенсионерок Машеньки и Белоснежки. Женщины такого типа опасны на коммунальной кухне, в очереди за квасом, на бракоразводном процессе и в толкучке метро - особенно по утрам, когда они еще не совсем проснулись и остро переживают вчерашнюю вечернюю ссору с гномами, жабами или медведями.
Наряженные в попугайско-цветастые лыжные костюмы, словно в вечерние наряды, соперницы насмешливо оглядывали её сермяжное одеяние.
Первой начала Белоснежка: «Да, расстояние часто искажает перспективу. Когда на человека смотришь снизу вверх, его подбородок кажется чрезмерным. А когда сверху вниз - в глаза бросается несоразмерный нос».
Золушка не осталась в долгу: «Что вы всё зацикливаетесь на второстепенном. "В глаза смотри!",- как говаривала Медуза Горгона»...
Белоснежка: «У меня от природы глаза бегающие. Прыгающие. Метающие взгляд. Было бы пятиборье для глаз – я претендовала бы на медаль».
Золушка: «Так у вас пятиглазие? И почему Вы до сих пор не в Книге рекордов Гиннеса? Неужели от скромности?»
«А правда, что ваш последний муж превратился в тыкву? Надо же, Не успела догрызть из него семечки – и опять на лыжи?!» – вступила в бой Машенька.
«Ой, кто бы говорил! Как там медведики поживают? Небось, три шкуры с них содрала?!» – молниеносно парировала Золушка.
«Тоже мне, нашлась гринписовка» – прищурилась Машенька – «У моих медведей на темечках столько вишни зреет, что вишнёвого варенья на всю зиму хватает, а из шерсти я пояса радикулитные валяю и носки вяжу на продажу»...
Они могли травить друг друга и без змей по капле, и скорее всего, дело кончилось бы дуэлью на лыжных палках, но внезапный порыв ветра с кладбища метафор обдал спорщиц залпом яблок – хрустким и слегка порочным красноватым наливом.
А когда яблоки иссякли, пришел черёд огромных гусе-лебедей, с красными как угольки, злыми глазками и клювами, полным острых зубов. Они кружили над лыжнёй, хлопали крыльями, разевали зубастые пасти. Сказочные пенсионерки отбивались как могли, закрывали руками лица и головы, но злые птицы уже подцепили Машеньку с Белоснежкой за пёстрые комбинезоны, и унесли ввысь.
От целой птичьей стаи остался один довольно откормленный аист. Старый выпендрёжник то заходил на бреющем, то демонстрировал чудеса вертикального взлёта – он даже попытался сделать мёртвую петлю, но, не совладав с восходящим потоком, сорвался в штопор, чуть не вывихнув крыло, и воткнулся клювом в прибрежный ил.
«Орнитоморфный» - удивилась Золушка. – «Взаимно» - нахохлился аист, не переставая щелкать клювом: «робатум-горбатум-перпетум-парапетум...». Бедняга оказался жертвой пространственной трансгрессии сознания и пытался перебором подобрать пароль к своей человеческой оболочке.
Вокруг аиста струился радужный дым, завивающийся и ветвящийся кельтской вязью. А из его клюва лез полупрозрачный и толстый, как удав, бамбук, точнее, целый бамбуковый лес. Он тянулся и загибался к небу. «Что это?!» - безголосо спросила Золушка, заворожено наблюдая, как по колосящемуся бамбуку деловито взбираются мелкие, размером с кошку, сиренево-желтые с разводами панды. Вслед за пандами из клюва высунулся ядовито-салатовый заяц с перископными ушами. Он хищно осмотрелся и, неожиданно широко раззявив пасть, слизнул ближайшего беззащитного зверька как карамельку. Панды словно по команде съежились и заметно убавили в скорости, а несколько даже сорвались в пропасть - видимо, от безысходности. Заяц сплюнул кроваво-красным, и, раскорячившись, пополз по бамбуковым стволам, орудуя безжалостным языком и плотоядно облизываясь на Золушку.
Оторвав полный ужаса взгляд от жуткого зайца, Золушка завопила что есть мочи: «Ма-а-а-ма!!!» и окрестности заволокло мыльными шариками. А посреди этого пузырящегося безумия показалось разбитое корыто со склонившейся над ним стойкой оловянной солдаткой, у которой внутри скопилось столько силы воли, хоть затыкай ей дырки в гараже, чтобы не дуло. От стойкости она периодически покрикивала: «Стой, кто идёт?» Пришлось посыпать её содой, чтобы не пенилась.
Немного отстоявшись, солдатка заговорщицки шепнула в золушкино ухо: «Если вас интересуют настоящие мужчины, я, так случилось, знаю одного. Лично. Мы с ним одно время были близки. Квартирами - он снимал напротив. Всем хорош, единственный недостаток – какой-то он собирательный. Его фамилия что-то вроде Мартынов или Гонзалес. Сейчас точно не помню...нет не Гонзалес! Его фамилия Залетный. Немного смешная, не правда ли? Но он ей соответствует на сто процентов. Когда на него смотришь, сразу думаешь, ну конечно, его фамилия Икалов - он все время икает. И фамилия под стать. Это редко случается, чтоб фамилия и личность так совпадали. Хотя у меня есть еще знакомый по фамилии Журавлёв. И он очень любит размазывать по тарелке манную кашу с вишнёвым вареньем. Представляете? Как Буратино»...
Золушка возразила: «Я больше люблю ухогорлоносов. Блудливая рука в резиновой перчатке! - А? Каково! И чтобы уронить слезу ему в баночку для анализов, а он бы слушал биение моего сердца стетоскопом, и спрашивал урологическим голосом: "Давно это у вас?" - пульпируя груди... А потом: "Я никого не лечил с такой страстью" - и застегнул бы свой белый халат не на ту пуговицу».
Солдатка мрачно слушала и стирала, расплёскивая вокруг себя всё больше мыльной пены, пока посреди лыжни не образовалась огромная мутная лужа, угрожающе побулькивающая. Золушка расплакалась – ну и как прикажете теперь заниматься биатлоном? - Она ведь совершенно не умела плавать в лыжах. И цветы у неё не росли. На темечке. Только распускались в виде лапши над ушами, но она поспешно их срывала и бросала в воду.
Вдалеке раздался мерный топот. «Урра!» – обрадовалась Золушка, - «Али-Баба с сорока землемерами спешат на помощь аршинными шагами. Вот кто пронесёт меня сквозь и вернёт на лыжню!» Но не тут-то было. Дойдя до края, землемеры слаженно уселись на кисельном берегу, достали из своих необъятных штанин картофель и принялись усердно его чистить, меряясь длиной лушпаек.
Золушка бросилась в ноги к Али-Бабе: «Умоляю, хоть вы перенесите меня через лужу! Я всегда любила вас за глазной блеск. У остальных глаза мне кажутся какими-то тусклыми, без живинки».
Али-баба раздумчиво почесал нос: «Был у меня подобный случай. Как-то я переносил через лужу женщину с авоськой, как вдруг из авоськи с тихим всплеском прямо в лужу выпали огурцы. Я сделал несколько шагов вперед, но женщина попросила меня вернуться, эти огурцы она купила для сына, и потому они были ей весьма дороги. Я послушно вернулся, и она, как джигит с коня, свесилась, закатала рукава и стала шарить в луже на предмет огурцов. Однако вместо огурцов нашарила почти новую шину, которую повесила мне на шею. «Вы уж извините», - сказала она, - «но у моего мужа как раз сегодня сняли заднее колесо на платной стоянке». С тех пор я придерживаюсь твёрдого правила: если ты не муж, опасайся луж! Хотя, с другой стороны, многое зависит от дамы. Лучше всего переносить крановщиц – они к привычные к высоте. Или бухгалтерш (только без очков, конечно) - эти тяжело дышут в ухо и стонут. А вот со смазчицами нужно быть осторожнее – выскальзывают. А ведь есть ещё шпалоукладчицы. Впрочем, они предпочитают переносить мужчин сами. Ну и конечно, всякие доярки-птичницы. Но у них имеются резиновые сапоги. На предложение: «А не перенести ли вас через лужу?» - могут и локтём двинуть, потому что луж этих видели-перевидели. И это только несколько категорий дам, достойных переноски. Вы, моя дорогая, определённо принадлежите к непереносмимым»
С этими словами Али-баба пустился в неистовый пляс под музыку Boney M. Удивителен был этот танец. Удивителен и страшен. У Золушки появилось нехорошее предчувствие. Али-Баба старался, выделывал коленца, выписывал невероятные кренделя, и в какой-то момент подхватил Золушку вместе с лыжами и воспарил с ней над лужей, извиваясь как водяной змей. Но не рассчитал, и на выходе из пируэта выронил Золушку на другом берегу, а сам впечатался в истоптанный снег. Замершие вдруг землемеры с изумлением наблюдали, как блестящий глаз Али-бабы резко покинул своё место и шмякнулся прямо в разбитое корыто. Возникла неловкая пауза. Али-баба невозмутимо подошел к корыту, извлек оттуда глаз, протер, продемонстрировал публике и выбросил в лужу.
«Так вы одним глазом землю меряете? – изумилась Золушка.- «Отчего же одним», - криво усмехнулся Али-баба, - «Смотрите» – ловким движением он извлек второй глаз, и отправил его вслед за первым. – «Вот такие пироги с котятами» - Он нехорошо засмеялся, перекувыркнулся в воздухе и растаял, вместе со всеми своими землемерами и лушпайкой, оставив после себя лишь снегопад истерзанных ромашек.
Золушка вздрогнула, и поймав один цветок на ладошку, начала гадать: «бородатый-бритый-бородатый- бритый-бородатый». Значит, не обманул кокунь, пообещав в суженые импозантного бородача.
А вот, кажется, и он бежит себе на лыжах: высокий, без пивного брюшка, сразу видно - аристократ. Голубых бровей. В смысле, подкрашенных разбавленными синими чернилами для благородства седины. Вообще, из волос у него росли только брови, но лысину он не красил: это было бы слишком даже для аристократа.
Незнакомец принялся разглядывать Золушку исподлобья, и от этого ей снова стало не по себе – в голову опять полезли маньяки с извращенцами. Чтобы как-то их отпугнуть, она спросила с наигранной весёлостью: «Ну, и где же ваша знаменитая борода?» - Незнакомец тяжело вздохнул: «Понимаете, я вырос без мамы. В детстве у меня были только два папы. Оба бородачи. В начале шестидесятых я перестал бриться, и у меня пошла буйным сорняком кудрявая борода и усы. Но, когда я вырос достаточно, мне все-таки захотелось узнать, кто из пап моя мама. И однажды, набравшись смелости, я спросил их в лоб. Они оба показали друг на друга. Но я знал, что так не бывает. И сам назначил одного из них мамой. Он был не такой волосатый, как другой. И, хотя бы, без бороды. Ведь что за мама с бородой? Но, став мамой, папа сильно переменился в характере, и, однажды заманив меня в уборную, обрил налысо. С тех пор у меня из волос только брови».
«Значит, рыбный мутант все-таки меня обманул!» - расстроилась Золушка. Псевдобородач постарался её утешить: «Чего вы хотите от бедного кокуня? Мир - абсолютный хаос в моментальном балансе. Что произойдет в следующий момент никто не знает. В нынешнее бешено ускоренное время прогнозы напрасны и не реальны. Только по законам хаоса можно предсказывать вероятности. Кстати, нет ли у вас на примете какой-нибудь девушки непреклонного возраста c неразделенной любовью?»
Золушка кокетливо улыбнулась: «Почему же именно с неразделенной?» - Голубобровый вдруг стал абсолютно серьёзен: «Поймите, речь идёт о неразделённой любви к разделённой девушке. Раньше я любил целых девушек. То есть правая и левая их половины воспринимались мной как единое целое. А теперь приходится выбирать – то ли печень, то ли аппендицит. Хотя в целом мысль о дележе девушек мне нравится. Но как убедиться, что делишь поровну?» - «За этим надо обратиться в Институт точных мер и делений им.Потапа Расчленёнкина. У них там большой опыт» - ответила Золушка голосом главбуха. – «Вы какая-то совершенно жуткая чиновница, ей-богу, - все время отсылаете по инстанциям. Говорите прямо - если надо откатить, то я не против. За полдевушки имеет смысл – половину-то мозга ей уже вынесли, с остатками можно как-то ужиться, если не вытекут при трепанации. Так что хорошенько подумайте, предложение пока в силе».
«Очень надо!» - фыркнула Золушка,- «мне мои печень и аппендикс одинаково дороги. И я не собираюсь из себя что-либо вычленять, даже ради такого франта, как вы!»
«Вот они - нынешние пенсионерки! Я вас, можно сказать, вывел в люди, приодел... но может, и не приодел, но тем не менее. Передаю вам бесплатно культуру предыдущих поколений. Вон, вы даже стали употреблять такие вам ранее незнакомые слова, как "Сарандон, Гибралтар, Осоавиахим, рибонуклеин и др." которые вы не могли услышать в вашем парке, где пахнет опохмелкой. Но я на вас не сержусь. И не злопамятен. Но я вам это припомню, подкараулю при случае, и вы у меня запоете!» - и угрожающе нахмурил брови.
«Зачем откладывать на потом?» - удивилась Золушка, - «Я спою вам прямо сейчас песню для расставания навечно». - И запела, мерно покачивая животом: «ОММ мани падме хуммм, омм МАНИ падме хуммм, омм мани ПАДМЕ хуммм, ом мани падме ХУММ» - И по мере того, как она пела, потенциальный маньяк постепенно приплющивался и сжимался, заворожено покачиваясь, пока не превратился в упитанного салатного жаба с прекрасными густыми голубыми бровями. Жаб пару раз квакнул и запрыгал в сторону Бабаевского прудика. «Вот и славно» - умилилась Золушка, - теперь кокуню хоть будет с кем перекинуться словечком».
Но не тут-то было – сверху, откуда ни возьмись, спикировал аист, плотоядно щёлкнул клювом – и кокунь снова остался один.
«Какой же вы всё-таки неотёсанный мужлан» - рассердилась Золушка, от возмущения топнув лыжей. – «А я ещё хотела помочь этому чудовищу!» - «Помогите» - умоляюще заклацал аист и упал на одно колено. - «Помогу, но только при одном условии» - «Я готов на всё, что угодно» - страстно прощёлкал он – «Вот и отлично», – обрадовалась Золушка, - «женитесь на мне, пока вы пернатый. А то потом, когда очеловечитесь, ищи ветра по кабинетам, а с печатью в паспорте далеко не улетишь!» - «Женюсь», - буркнул аист – «видно перевелись в наше время бескорыстные замарашки», - и зацепив Золушку клювом, полетел в ЗАГС.
Окольцевав аиста, счастливая Золушка чмокнула его в клювик и шепнула на ушко заветное слово.
Аист каркнул: «Мутаборрр!»
... И превратился в генерального директора Капотненской ТЭЦ. Свадьбу сыграли не в эту пятницу, а через две недели. Потому что на следующей неделе, выпадало 13-е число. Оказалось, что некоторые Золушки на редкость суеверны.
В фильме снимались:
Престарелая Золушка вместе с лыжами, лыжнёй и молодящимися пенсионерками: http://www.proza.ru/2012/03/09/378
Кокунь-мутант, вместе с Капотненской ТЭЦ и нефтехранилищем: http://www.proza.ru/2012/02/19/1444
Машенька с медведями-мутантами: http://www.proza.ru/2012/02/22/1159
Братья Колобки: колобок-уголовник: http://www.proza.ru/2012/02/20/2071 и колобок-расчлененец: http://www.proza.ru/2012/03/13/8
Роковые гуси-лебеди с зубьями острыми, как швейные иглы: http://www.proza.ru/2012/03/06/365
Немолодой упитанный аист, жертва пространственной трансгрессии сознания: http://www.proza.ru/2012/02/23/1268
Стойкая оловянная солдатка: http://www.proza.ru/2012/03/08/590
Землемеры-картофелечисты, вместе со своим безглазым предводителем: http://www.proza.ru/2012/03/10/2135
Свадьба не 13 числа (отдельное спасибо котику в сапогах): http://www.proza.ru/2012/03/04/468
А также в эпизодах растерзанные ромашки, порывы слегка порочного красноватого налива, мыльные шарики, яд без змей по капле - безссылочно, так как автор снял своё "Чудовище" с конкурса.