XVI
– Итак, Антисфен, сын Антисфена, был афинянином, но нечистокровным: мать его была фракиянкой. Завистники не единожды попрекали его этим, на что он отвечал: «Матерь Богов – тоже фригиянка». Верно, Присцилла?
– Разумеется, можно сказать и так. Хотя, помню, маленькой, лет до десяти-одиннадцати, я всё время путала Фракию и Фригию…
– Учитель, извините, а почему вы спросили подтверждения у нашей соученицы? – интересуется сын вольноотпущенника. – Она что, тоже нечистокровная римлянка?
– Она самая что ни на есть… – но наставник заметил знаки патрицианки. – Она жрица Кибелы. Также на подобные упрёки он возражал: «Но ведь и атлетами мои родители не были, а я тем не менее атлет». А когда Антисфен отличился в одном сражении, Сократ заметил, что от чистокровных афинян никогда не родился бы столь доблестный муж. Сначала он сам учился у знаменитого софиста Горгия Леонтинского, потом появились и собственные ученики. Но вскоре Антисфен примкнул к Сократу, и, по его мнению, столько выиграл от этого, что и своих учеников стал убеждать вместе с ним учиться у Сократа, и, живя в Пирее, каждый день ходил за сорок стадиев, чтобы послушать великого мудреца. Аппий, – обратился Стабилий к сыну всадника, – что ответил Сократ на вопрос слушателя: «Учитель, как объяснить, что на твоём челе нет печали?»
– У меня нет ничего, о потере чего я мог бы печалиться.
– Молодец. Именно переняв твёрдость и выносливость Сократа и подражая его бесстрастию, Антисфен этим положил начало кинизму. Он утверждал, что труд есть благо, и приводил в пример великого героя…
– Геркулеса!
– Верно, Присцилла. И свои беседы Антисфен проводил в гимнасии Киносарге при святилище Геракла неподалёку от городских ворот. По мнению некоторых, от этого и получила своё название киническая школа; сам же он называл себя Истинный Пёс. Кроме нечистокровности, его попрекали тем, что он водится с дурными людьми, он сказал: «И врачи водятся с больными, но сами не заболевают». А когда однажды его хвалили дурные люди, он заметил: «Боюсь, не сделал ли я чего дурного». А на вопрос, почему он так суров с учениками, Антисфен ответил: «Врачи тоже суровы с больными»… После данного примера, надеюсь, у вас, досточтимые мои слушатели, не возникнет вопросов о моей строгости.
– О нет, наставник. Прошу, будьте со мной строже.
– И со мной, – заявили юноши.
– А я буду надеяться на свой разум, – ответила Фабия на обращённые на неё взгляды. – Ещё припоминаю – не так давно мне довелось привести его в своей речи – одно высказывание. Вот только запамятовала, Антисфен ли его автор.
– Какое, Присцилла? – спросил Стабилий и. услышав ответ, подтвердил. – Действительно. Узнав, что Платон дурно откликается о нём, Антисфен сказал: «Это удел царей: делать хорошее и слышать (о себе) дурное». Позднейшими авторами чаще приписывается царям: Александру, диадохам, эпигонам. Кстати, об окружении царей и вообще высокопоставленных людей, тоже слова основателя кинизма. «Лучше попасться воронам-стервятникам, – по-гречески процитировал Стабилий, – чем льстецам: те пожирают мёртвых, эти – живых». И ещё о властителях, точнее, о власти и государстве. Нелепо, говорил Антисфен, отсеивая мякину от хлеба, исключая слабых воинов из войска, не освобождать государство от дурных граждан. Государства погибают тогда, когда не могут более отличать хороших людей от дурных. И ещё пара его известных изречений. Братская близость единомыслящих крепче всяких стен. Сдержанность нужнее тем, кто слышит о себе дурное, нежели тем, в кого бросают камнями.
Пнув попавшийся под ногу маленький камушек, философ, недолго прохаживавшийся туда-сюда, снова присел.
– А теперь ближе к основной тематике нашего курса. То есть, высказывания и мнения Антисфена о добродетели. На вопрос, как стать прекрасным и добрым, он ответил: «Узнать от сведущих людей, что необходимо избавляться от тех пороков, которые в тебе есть». Кто-то восхвалял роскошную жизнь. Возможно, некий киренаик, – добавил Стабилий, взглянув на Присциллу. – «Такую бы жизнь детям врагов наших!» – воскликнул Антисфен. Часто он говорил: «Я предпочёл бы безумие наслаждению». А вот вкратце его мнения. Человека можно научить добродетели. Для мужчины и женщины она одна и та же. Разумение – незыблемая твердыня: её не сокрушить силой и не одолеть изменой. Стены её должны быть сложены из неопровержимых суждений. Благородство и добродетель – одно и то же. Достаточно быть добродетельным, чтобы быть счастливым: для этого ничего не нужно, кроме Сократовой силы. Мудрец ни в чём и ни в ком не нуждается, ибо всё, что принадлежит другим, принадлежит ему. Безвестность есть благо, равно как и труд. В общественной жизни мудрец руководствуется не общепринятыми законами, а законами добродетели. Он женится, чтобы иметь детей, притом от самых красивых женщин: он не будет избегать и любовных связей – ибо только мудрец знает, кого стоит любить. Хороший человек достоин любви. Все, кто стремится к добродетели, друзья между собой. Своими соратниками надо делать людей мужественных и справедливых. Лучше сражаться среди немногих хороших людей против множества дурных, чем среди множества дурных против немногих хороших. Не пренебрегай врагами: они первыми замечают твои погрешности. Справедливого человека цени больше, чем родного...
На мгновения Стабилий задумался.
– В общем-то, много говорить о взглядах Антисфена я не буду, если с вашей стороны не последует соответствующих вопросов. Ибо он считал, что добродетель проявляется в поступках и не нуждается ни в обилии слов, ни в обилии знаний. Добавлю лишь следующее. Можно считать, что именно Антисфен положил начало самым строгим стоическим обычаям. О которых не будет неуместным привести такую эпиграмму Афинея.
О знатоки стоических правд! О вы, что храните
В ваших священных столбцах лучший завет мудрецов!
Вы говорите: единое благо души – добродетель.
Ею сильны города, ею живёт человек.
А услаждение плоти, для многих предельная радость –
Это лишь малый удел только единой из Муз.
Антисфен был образцом бесстрастия для Диогена, самообладания для Кратета, непоколебимости для Зенона: это он, если позволите так выразиться, заложил основание их строений… И напоследок. Те, кто хочет обрести бессмертие, должны жить благочестиво и справедливо.
– Слава Минерве!
Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2012/03/16/1670
---------------------------
фригиянка – греки переняли культ Матери Богов Кибелы из Малой Азии, из Фригии.
киники – считали себя атлетами как борцы с пороком, с собственными пороками.
Горгий Леонтинский – знам. др.гр. ритор и софист, V-IV вв. до н.э.
Пирей – порт Афин, находившийся примерно в 7 км от них.
киник – от гр. слова пёс, собака, «Киносарг» – «зоркий пёс»
стервятники и льстецы – гр. korakes и kolakes.
Афиней – здесь: др.гр. поэт, сочинитель эпиграмм. О знатоки стоических правд…– пер. по изданию «Греческая эпиграмма», М. 1960.