Он продавец в книжном магазине. Молодой, высокий, вежливый, квалифицированный. Можно подойти, спросить:
-- Хантер Томпсон, автобиографию.
Достанет с верхней полки, протянет «Царство страха», посочувствует:
-- Дороговато.
Порекомендует:
-- «Дзен и искусство ухода за мотоциклом» уже видели?
Бабушки к нему так и липли. Особо возиться с ними никому не охота, а Вадик обстоятельно расспросит, проведет по всему залу, поможет соориентироваться и подскажет, чем Ерофеев отличается от Ерофеева. И кто из них настоящий.
Я в этот магазин часто хожу и, на определенном этапе, мы начали с Вадиком здороваться. Сначала кивали друг другу, затем стали жать руку.
-- Привет.
-- Здравствуйте.
-- Что-нибудь привозили?
Он шел в другой зал и приносил книгу, на его взгляд, могущую меня заинтересовать. Обычно так и бывало, но с небольшой поправкой. Предлагаемые им книги действительно были мне интересны несколько лет назад. А сейчас, став более требовательным и капризным, я искал чтение исключительного качества. Часто непонятного мне самому. Я мог купить «Крестного отца» и даже не открыть его. Или приобрести сверхлаконичный боевик Кена Бруена и прочесть за два часа. Ставить пометки и подчеркивать предложения в книге о потребительской революции, наслаждаясь каждым словом. Испытывать неприличный восторг, читая биографию математика Перельмана. Плеваться от Бунина и перечитывать «Зеленую милю».
В общем, мы с Вадиком приятельствовали на территории магазина, а в более широком смысле, литературы.
Продавцы там менялись очень часто, большинство исчезали через месяц-два. Лишь некоторым удавалось зацепиться почти на год. А Вадик держался третий. Я все это списывал, с одной стороны, на дурость менеджера по персоналу, самовлюбленной фифы тридцати пяти лет, часто болтавшейся по залу, и на дурость самих продавцов. С другой – на доброжелательность Вадика и его, действительно, любовь к книге.
Мы обсуждали с ним серийные издания, иногда сходясь во мнении, но чаще не совпадая.
-- Как издано, – говорил я, вертя в руках Сарояна из серии «Интеллектуальный бестселлер» – держать приятно. Чисто конфетка.
-- Гм-гм – хмыкал Вадик – не согласен.
-- Вот – он брал любой том издательства «Корпус» – другое дело.
-- Оно конечно – соглашался я, любя все книги.
И шел в другой зал, покопаться в публицистике.
Вообще, покупал много книг, зачастую понимая, что ту или иную никогда не прочту. Но все равно брал. Есть здесь некая магия и радость, обладать хорошей книгой потенциально, не читая, как изделием. А, может, мы всегда надеемся, что еще будет время прочесть все отложенное до лучших времен. До счастливой старости и поры неспешных философствований и подведения утешительных итогов. Да просто, до поры отдыха и наслаждения чтением.
Потом Вадик пропал, я несколько раз заходил в магазин, не видел его, но спросить стеснялся.
А когда мне сказали, что он хапнул восемь лет за вооруженное ограбление, я сначала рот открыл, а потом тут же закрыл. Мне показалось, что все логично. У приятеля, который сообщил новость, я переспросил:
-- Вооруженное?
-- Ювелирку бомбанули.
-- А…
-- Вроде, подстрелили кого-то.
-- А…
-- Точно не могу сказать. Ты же знаешь, как это бывает.