12.1
Волшебный друг
http://www.proza.ru/2012/03/16/621
Может быть, вы мне не поверите, но у меня появился друг. Необычный друг. Не знаю точно, кто он – гном, эльф или лесной дух…
Просто однажды мне было очень-очень грустно. Я брела по нашему старому парку, в мыслях сетуя на судьбу, и сама не заметила, как стала шепотом обращаться к окружавшим меня деревьям. Внезапно, совсем рядом я услышала насмешливый голос:
- И ты вправду думаешь, что твоя «беда» стоит того, чтобы вот так убиваться и считать себя самой несчастной на свете?
Я вздрогнула и удивленно стала оглядываться по сторонам, потому что парк был безлюден в тот час, и меня испугало, что кто-то «подкрался» так незаметно. Наконец, я разглядела его. Он сидел на старой березе. Дерево росло у самой тропинки, по которой я шла, и было изогнуто примерно в полутора метрах от земли, образуя что-то вроде сидения. Вот в этом «кресле» и примостился он – крохотный человечек, наряженный во все зеленое – брюки, курточку и смешной колпак с помпоном на конце.
Он насмешливо взирал на меня, подтянув одну ногу к груди и покачивая другой в воздухе. Его вид до такой степени меня изумил, что я даже забыла об обиде от его слов. А он тем временем продолжил:
- Знаешь, мимо моего дерева все время ходят люди, так что я многого наслушался и насмотрелся. И радости, и горя. Люди часто делятся с деревьями своими чувствами. Дерево, если ты не знаешь, самый лучший собеседник. Оно умеет слушать, кивая своими ветвями в такт твоим словам. Иногда, осыпая тебя каплями прошедшего дождя или пожелтевшими листьями. Вы люди этого не замечаете, но подсознательно все же что-то чувствуете. И приходите к нам снова и снова… Так вот. Должен тебе сказать, девочка, что твоя печаль просто смешна по сравнению с горестями многих и многих людей.
- Ну конечно, - язвительно заметила я, - «по сравнению с Бубликовым», как сказано в одном старом фильме. Только знаете, трудно утешаться чужими бедами, переживая собственную…
- А и не надо, - как-то легко согласился он. – Чужой беде надо сочувствовать. А чужой радости – радоваться. Только для тебя сейчас это пустой звук. Вы люди, ужасно эгоистичны. Каждый уверен, что вся вселенная вращается исключительно вокруг него…
- Ну, вас послушать, так мы люди – самые худшие создания на свете, - обиделась я, как-то позабыв уже удивляться такому обращению («вы люди»), да и спросить, а он, собственно, кто такой?
- Да нет, - усмехнулся мой собеседник. – Вы не худшие. Просто, понимаешь, я вот живу на этом дереве уже больше ста лет. За все это время я ни разу его не покинул. Весь мой мир – это дерево, этот парк… И вы. Из года в год проходящие мимо. О том, что находится за пределами парка, я тоже знаю только с ваших слов, но иногда мне кажется, что тот огромный мир, что находится там, - он неопределенно махнул рукой куда-то, - этот мир я знаю лучше вас…
- Но как такое может быть? – спросила я. И он стал мне объяснять и рассказывать про свои наблюдения.
«Видимо, ему все-таки тоже одиноко тут, вот и захотелось выговориться», - подумалось мне. Что ж, каким бы мудрым философом не был этот странный «человечек», но и философам иногда требуется с кем-то поговорить, хотя бы для того, чтобы поделиться результатами своих вековых размышлений.
Мы общались больше часа. Наверное, со стороны это выглядело очень забавно, хотя за все это время по тропинке не прошел ни один человек. Не знаю, может быть, это было какое-то особое волшебство? А еще волшебством оказалось то, что за время нашей беседы я совершенно забыла о своей «печали». Даже позже, уже вернувшись домой, я с трудом могла вспомнить, из-за чего собственно, я так сильно «убивалась».
С тех пор мы подружились, хотя больше я его ни разу не видела. И не только с моим лесным духом, как я его теперь про себя величала, но и со всем парком. Может быть, это результат моей буйной фантазии, но мне стало казаться, что временами я слышу, как шепчутся о чем-то деревья, делясь своими, только им известными новостями.
А каждый раз, когда я прохожу мимо старой изогнутой березы, на меня обязательно падает или несколько капель прошедшего дождя или пожелтевших листьев. Я точно знаю, что это мой друг приветствует меня. И каждый раз после этого мне становится очень светло и весело!
Вот такой у меня есть волшебный друг - маленький «лесной философ»!
12.2
Мышонок и снег
http://www.proza.ru/2009/01/19/452
Воздух был хрустальным, искрящимся и даже звенел, как бывает, когда постукивают ручкой по стенкам хрустального бокала, чтобы проверить его качество. Тихонько шелестели опадающие с деревьев листья. А может быть, это духи Леса переговаривались, готовясь к встрече Ледяной Красавицы, ведь тихий звон, разлитый в воздухе, так похож на ее дивную песню.
И все обитатели Леса будто оцепенели в предчувствии прихода Ледяной Девы, забились в свои норы, залегли в берлоги, затаились. Лишь один мышонок любопытно поводил носиком, во все глаза любуясь на так непривычно опустевший, будто тщательно вымытый аккуратной хозяйкой Лес.
А Лес, тихий и загадочный, манил его, нашептывая на ушко о волшебных секретах, которые он обязательно должен разгадать.
И мышонок не выдержал. Он выбрался из норки и побежал, не разбирая дороги, зачарованный волшебной, звенящей мелодией, разлитой кругом. Наконец, он оказался на краю огромной поляны и отважно двинулся вперед, хотя обычно боязливо жался к кромке деревьев, прячась в их тени.
Мышонок был уже почти на середине поляны, когда его ударил резкий порыв ветра. За ним еще один. И на Лес обрушилась настоящая буря. Ветер вперемежку со снегом безжалостно хлестал малютку, и тому приходилось тратить все силы на то, чтобы не дать ветру оторвать себя от земли и унести в неведомую даль.
Вдруг мышонок заметил невдалеке камень и, дождавшись перерыва в яростном дыхании бури, бросился к нему. Конечно, это было не самое надежное укрытие, но все же камень защищал от ветра.
Кроха зарылся в старую пожухшую траву, устроив себе что-то вроде колыбельки. Там он пригрелся, успокоился и заснул.
Проснулся мышонок оттого, что вокруг снова стояла тишина. Он осторожно выглянул из своей норки и не поверил глазам. Лес изменился до неузнаваемости. Как будто кто-то огромным ластиком стер с холста все краски, оставив его девственно чистым. Земля, кусты, ветки деревьев – все было укутано белой пушистой периной.
Мышонок взобрался на камень и скатился с него, как с горки. Потом он нырнул в снег, снова выбрался на поверхность, и ему сделалось ужасно весело.
Он восторженно нырял в эту удивительную мягкую перину, выскакивал из нее, носился по лугу, создавая цепочками своих следов загадочные узоры, катался по снегу, превращаясь в маленький живой снежок…
Наконец, вдоволь нарезвившись, мышонок отправился к себе домой, где в теплой норке сладко спало все мышиное семейство.
Малыш тоже устроился поудобнее и сладко заснул. А снилась ему волшебная белая перина, которой красавица Зима заботливо укутала Лес, чтобы тому тепло и уютно спалось, пока не вернется ее веселая сестричка – Весна.