Всё невнятно, безвыходно-гадко:
было время, теперь безвременщина.
Двери настежь, шаги звучат гладко:
то - жена... то - свободная женщина.
Как-то наспех, без сцен расставания -
в сумке вешалки кучей топорщатся -
обозначилось всё расстояние
от "люблю" до любови-притворщицы.
Вызов принят. У зеркала женщина
зашивает суровыми нитками
память сердца. А всё, что обещано,
в бестелесность уйдёт с пережитками...
* * *