1987-й
Полгода спустя
«Нет, девочки, не могу, не пойду», - она рыдала на руках Вали и Лены. До свадьбы оставалось полчаса.
«Как я с ним спать буду, без любви?»
«Как, как? Как все!» - отрезала Валя.
«У тебя не худший, а лучший вариант, не пьет, не курит, уже зам.прокурора, квартира, зарплата. Стерпится, слюбится. Не ты первая, не ты последняя. Нельзя уже, пойми, нельзя, поздно».
«Валя права, - тихо произнесла Лена, - народ собрался, ждет. Они-то чем виноваты?». Как всегда, доводов других не было.
«Ну что ж, народ ждет шоу, народ его получит».
Она наотрез отказалась от свадебного платья, надела вызывающее красное платье в сеточку, красные туфли. Платье сидело идеально, подчеркивая ее сексуальное тело. Она умудрилась накраситься, подчеркивая при этом зеленые глаза. Изящные красные туфли делали ноги неправдоподобно длинными. Все, она во всеоружии. Подруги молчали.
Эта была необычная пара: красивая невеста во всем красном, неказистый жених. Невеста была почему-то холодной, спокойной, а жених сиял от счастья.
Гости были шокированы, когда после первых криков «горько», невеста встала и сказала, что не собирается прилюдно целоваться. Ее тон был безоговоричен.
Весь вечер невеста танцевала, смеялась, шутила. И всем казалось, что она счастлива.
Они остались вдвоем. Ему не терпелось ее обнять, поцеловать. Ведь за все это время она не позволяла к себе прикасаться. Таково было условие ее согласия. Она сразу ему сказала, что нужно время, чтобы примириться с прошлым. И он терпеливо ждал. И ночь настала, она рядом, стоит только дотянуться, но он не решался.
Молчание стало таким гнетущим, тягостным, она не выдержав, сказала: «Я покурю». Подойдя к окну, она смотрела в ночь, какая темень, не видно ничего. А где же звезды? Затягиваясь с удовольствием, она посмотрела на Павла. Ей опять нестерпимо стало жаль его, ведь он любит и ждет, затушив сигарету, тихо произнесла:
«Подойди и обними меня, пожалуйста».
Он решился и начал очень осторожно гладить по волосам, прикоснулся к губам.
«И ничто души не потревожит и ничто ее не бросит в жар», - думала она позже. Оказалось все довольно терпимо: «Да, кто любил, тот любить уже не сможет, кто сгорел, того не …». Она посмотрела на спящего Павла, тот был счастлив до безумия.
«Ладно, сама не познала счастья, хоть кто-нибудь будет счастлив», - устало подумала она.
Совсем недалеко, всего в нескольких кварталах, его рука потянулась к уже привычному стакану. «И мне налей, не забудь», - послышался чей-то довольный голос из-за спины. «Саш, ты просто супер, неугомонный такой», - не унималась. «Да заткнись ты, и убирайся быстрее», - прокричал он и направился на балкон. Ему не хотелось даже слышать эти меняющиеся голоса. Почти каждый вечер он их менял, ни одна не побывала в его постели дважды. Как все прозаично, как оказывается все скучно. Он закрыл глаза и вспомнил, как ЕЕ жаркие губы касались тела, целовали так нежно, что сердце разрывалось… Он устал от этих воспоминаний, эротических снов.
Все чаще и чаще вспоминал тот вечер, как она стояла у окна, вся испуганная, маленькая и что-то пыталась неуверенным голосом прошептать. Да, она ведь тогда шептала,даже не могла говорить. Нет, такое нельзя сыграть. Наверное, ей на самом деле было плохо, а он оттолкнул. Своими руками в бездонную пропасть. Ну почему он даже ее не выслушал? Стакан, еще стакан и он забывался…
Человек оказывается такое существо, что ко всему привыкает. Она привыкла тоже. Секс, слава богу, всего два раза в неделю, можно и потерпеть, даже иногда и страсть изобразить. Если сильно постараться, можно и отказаться. Жили они даже хорошо. Никогда не ссорились. А зачем и как можно поругаться, если все время почти молчали? Утром, за завтраком, он читал газету, вечером, за ужином, просматривал почту. А потом шел и писал кандидатскую. Она садилась в кресло, вязала и смотрела телевизор. Ей было все -равно что смотреть: хоккей, балет, фильм…и так проходила неделя за неделей, месяц за месяцем.
Что-то резко похолодало, опять эта осенняя мерзопакостная погода, не то дождь, не то снег. Она лихорадочно искала зонтик в сумке, вдруг подняв голову, она увидела…
Нет, этого не может быть, его в этом городе не может быть!!! Она закрыла глаза, но, открыв, увидела до боли знакомые, до боли любимые черты. Он стоял у витрины и что-то разглядывал. «Саш», - еле слышно прошептала дрожащим голосом.
Он обернулся и … Эти бездонные зеленые глаза он узнает из миллиона. Его уже ничего не удерживало, через несколько секунд он ее обнимал. В его пылающем взоре она увидела такую неприкрытую боль и нежность. Их сердца бились с трудом, но они бились в унисон. Она не могла насмотреться в эти глубокие, темные глаза, излучающие столько нерастраченной любви.
Из состояния эйфории их вывел голос Павла: «Это твой родственник, родная?» Саша нехотя выпустил ее из объятий, смерив его презрительным взглядом, как он посмел назвать его любимую родной?
«Познакомьтесь, это мой муж», - дрожащим голосом промолвила она.
«Кто? Муж? Ты замужем? Ты меня предала? Бросила?»
И он опять превратился в безжалостного камня. Он не мог больше выносить её близости: «Желаю счастья», - бесстрастным голосом изрек он и исчез.
Если бы не сильные руки мужа, она рухнулась бы прямо на каменный пол. Очнулась дома, в своем любимом кресле. Она подняла распухшие от слез глаза на мужа: «Как он мог, Паша? Как я могла его бросить, предать? Как?» Павел сочувственно молчал. Да что мог ей сказать? Сказать, что она по ночам во сне шепчет: «Саша, любимый, где ты?» Он ей обещал любить за двоих, но у него ведь тоже сердце есть.
Вместо этого он гладил ее по волосам: «Послушай, родная, я люблю тебя и очень, поэтому и говорю. Я не могу притворяться, что ничего не знаю. Я знаю, где он живет. Я сам тебя отвезу. Поговорите, выясните в конце -концов свои отношения. Пожалейте тех, кто с вами рядом. А то и сами не живете, и других мучаете». От удивления она пришла в себя, она никогда не думала о муже, о его чувствах. Так чем она лучше Саши?
«Нет, - произнесла она холодным, спокойным тоном. «Я не буду больше тебя мучить, я ухожу, уезжаю». Павел понял, что ее никто не остановит. Она быстро собрала вещи, через полчаса бережно обняла мужа и нежным голосом проговорила: «Прости, если сможешь, Паша. Я очень старалась тебя полюбить, но не могу больше. Ты достоин лучшего, обязательно встретишь еще ту девушку, которая тебя полюбит. Прощай и еще раз прости». И дверь захлопнулась.
Павел сидел опустошенный, пытался собраться с мыслями. Как жить без неё?
В дверь постучали, именно стучали, требовательно, громко. Он знал, кто. Медленно поднявшись, он открыл. Саша влетел в квартиру, побежал в гостиную.
«Где она? Где?» - он торопливо перебегал из комнаты в комнату.
«Опоздал, она ушла»
«Куда?» - а сам уже бежал по лестнице. Он обязательно догонит её, больше никогда и никому ее не отдаст. Он понял, что не то что жить, но и дышать без нее трудно.
А всего в квартале от дома она набирала уже выученный номер телефона. Ее знания восточных языков заинтересовали кое-кого, и она получила предложение. Ну что ж, в этой стране ее уже ничего не держит. Она сегодня окончательно поняла, что Саша ее любит. Никто и никогда этого у нее не отнимет. Но они никогда не смогут быть вместе. Он не сможет усмирить свою гордыню. Никогда. А она ей не соперница.
«Да», - спокойным голосом она сказала в трубку телефона.
«Машина сейчас выезжает, через два дня вы улетаете в Иран».
Она вспоминала его точеные черты, блеск в глазах. Гордая красота его сильного тела сводила с ума. Прощай, любимый….
И ей стало так легко и просто, она наконец-то будет занята настоящим делом.
А он бежал, бежал, не ощущая холода. Вот и вокзал, посадка в Тюмень. Он бежал по всем вагонам, ее нигде не было. Незнакомые лица. Незнакомые.
Он долго смотрел вслед уходящему поезду. Без сил, чувств, присел на скамейку. Что же он сделал? Хотелось выпить. До одури. «Нет, хватит, я больше не прикоснусь к стакану». «Дяденька, Вы весь мокрый, Вам не холодно», - совсем юная девчушка пытливо всматривалась в него.