«Какой он, этот узник?»- волновало Леся не на шутку-раздавленный и смиренный или неукротимый с атрофированной волей-или только набирающий в себе силы, как граф Монте-Кристо –час от часу собирающий силы для решающего броска-копящий в себе день ото дня ненависть и лютую злобу, одолеть своих кровных противников-супостатов- посеявших зерна раздора, и так подло расправившихся с ним выведя его из игры-не приняв его в расчет- избавившихся от него-но не решившихся на более подлое и отчаянное злодейство-причинить вред его жизни или здоровью. Они оскопили его свободу-лишили его возможности действия и маневра-поселили его в каменный мешок-заточили в «казенный дом», высокую-превысокую башню- без права на пересмотр и смягчение приговора.
По коридору не было слышно –изоляция стен все заглушала- но в камере бился-не находя выхода голос:
-..Что я человек, а не насекомое.. я человек..
Не тужился бы узник. Сдался бы уже давно –столько лет в одиночной камере. Принял бы условия победителей и воздержался бы от притязаний- дергался бы, как поплавок на водной глади. Возмущал рябь на воде и тем бы был доволен. Звенел как колокольчик на ветру-изображал свое возмущение-но так погоды бы и не делал. Пыхтел бы, сознавая свою значимость и так бы ничего и не смог. Как лучше –иметь возможность-но не смочь или не иметь возможности- и все списать на принуждение и чужую злую волю..
Когда засов отворился-нарушилось ледяное долговременное одиночество и долготерпение Судислава было наконец вознаграждено-вместо отрешенных стражей сосредоточенных на своей задаче держать узника в кольце опеки запорных устройств-появился посетитель «по делу». Он заговорил так-как будто можно было начинать диалог не тратя силы на приветствие- и сразу переходя «к делу»- без лишнего..
-Просто есть разница- для того, кто все, буквально все потерял в 48 лет, как я –который, считай, всю уже жизнь свою прожил и есть что вспомнить, и для того, кто не знал цену этой свободы- для тех, кому не с чем сравнивать- который не имел этого. Мне не все равно, что «уже порадовался», «в жизни все было»- и даже не знаю, что тяжелее знать, что терять –свободу или не знать, что теряешь- чтобы по ней потом так не тосковать. Родиться и прожить всю жизнь в кандалах и на коротком поводке, и не знать другой жизни поэтому и не рыпаться-это как поколение зверей-родившихся в неволе-в зоопарке-они ни в чем не виноваты-что родились в таких условиях-они здесь благодаря родителям, или вопреки их воле-они не боролись за существование, не пребывали в дикой среде –им живой мир хищников в диковнику-они сами не знают, что они хищники, их отучили мыслить, поступать как хищники -их приучили к бутафорскому изображению их среды обитания-нарисованная краской пальма- две- три шины, из которых сделаны качели, чтобы животному развиваться и разминаться –минимум изображения привычной их среды обитания- и с этим надо жить, и к этому надо привыкнуть. А я просто дал в жизни промашку- и поплатился-вся моя жизнь расплата за мои ошибки-за мои недочеты и упущения.
- За что вам себя винить. Ни один из официальных и источников приближенных к официальным не свидетельствует о вашем участии в усобице Владимировичей 1015—1019 годов, лишь ни на чем не основанное предположение- связанное с вашим заключением под стражу-что во время нового тура борьбы за власть (между Ярославом, Мстиславом Тмутараканским и Брячиславом Полоцким) вы оказались опасным для Ярослава, который предпочёл вас «изолировать».
-Все это цирк с конями. Умора да и только . чужим людям на потеху. Просто с родными людьми нельзя иметь ничего общего- бизнес или дела какие только страдаешь от того, что тебя «кидают» и причиняют тебе зло твои же близкие родные братья учиняют над тобой произвол, а не «правеж» какой.
- Он видел в вас реального претендента или конкурента на престол?
-Сместив меня с поста, который дал мне отец Владимир? Это и есть произвол. Я ему сразу сказал-не ты меня на эту должность определил-не тебе меня с поста снимать.
- Вы же видели сами картину с Святославом, Борисом, Глебом и Святополком-про продолжающееся кровопролитие с Мстиславом-нужна была коалиция или конфронтация.
-Ничего личного. Это бизнес- сказал. Я ему возразил- Я же не за приз зрительских симпатий боролся. Может, хватит ставить на ту лошадку, которая так долго не оправдывает зрительских ожиданий- он мне.. Слышишь? Пора освободить дорогу говорит. Считай, что я тебя попросил. Я не требую от тебя. Просто прошу. Ты поймешь сам, что так будет лучше. Для всех. По совести.
Лесь подумал, что «враждебные» к легитимной власти политические силы –те которые добиваются легитимного прихода к власти -каждый видит в этом политическом узнике какую- то разменную фигуру, которая может дать политические дивиденды если обращаться к законности его место нахождения в изоляции, и предпринимать попытки подвергнуть сомнению постановленный приговор, возбуждать разговоры и о его невиновности, предлагать добиться пересмотра дела амнистировать или помиловать (для чего обязательно необходимо признать свою вину безвинному). Ежегодно наступает волна, когда все как по указке начинают во всех средствах массовой информации «с пыла с жару» мусолить эту тему.
-Поединок был бы честным выходом из ситуации, но он не многих бы устроил. Особенно тех, кто так не уверен в собственных силах. Тех, кто может соревноваться и соперничать только с самим собой и избегает открытого, гласного, публичного диалога, а не монолога искусственного из цикла, когда редакция сама себя спрашивает и отвечает, а публика задает заранее оговоренный и отрепетированный перечень вопросов. Тот, который слышит только сам себя и чувствует себя уверенно только перед зеркалом. Который пасует. Превозносит себя. Во всем видит происки недоброжелателей. Хочет все «списать» на третьи «центробежные дестабилизирующие ситуацию» силы, хоть на метеоритный дождь, хоть на бубонную чуму, но только не свое неправильное администрирование, хоть на «перегибы на местах», на технический сбой в компьютерах-только не на свою неспособность изменить ситуацию.
Лесь подумал, что это заточение Судислава приучает к долготерпению, которое рано или поздно прорвется наружу и тогда мало не покажется. А каково было поступить великому князю Ярославу-так обойтись с родным братом Судиславом? Родной брат в заточении. Выносить «сор из избы» и обязательно искать «козла отпущения»-обвинив в подобии «троцкистско-зиновьевского заговора» или в работе на ятвяжскую или польскую контрразведку, шпионаж в пользу Тмутараканской Руси? Судислав тот, на котором потом с успехом можно выместить все зло, который примет, стерпит, ни слова не молвит поперек-а только сейчас расхрабрился-который ни заикнется, не проявит свое недовольство, не будет сопротивляться, не будет противиться. Тихо, незлобиво все выслушает- все примет на свой счет, все стерпит как миленький, молчун и паинька..