сколько бы не было времени. цените.
одиннадцатый час, светило яркое солнышко, но дул холодный ветер что так и норовил ломать ветки.
под корпус №18 подьехал небольшой микроавтобус. его окна были завешаны прочной, черной не пропускающей свет тканью, что только навязывало угнетающую обстановку внутри салона.
подъехав под самый дальний и глубоко расположенное здание, всех вывели из автобуса. было не ясно почему родильное отделение находилось так близко, возможно в этом есть своя особенности, от части о реинкарнации душ...
в округе не было ничего живого. только за огромным бетонным забором, вырастали и укрывали своими сухими и покоробленными ветками весь простор дикие и совершенно не понятные растения. одинокая дворничиха, убиравшая остатки снега и льда, которые довольно скромно решили остаться на бровке, подошла к Евгении, и указала той на дверь с табличкой "морг".
сегодня уже взрослая дочь провожала свою мать в последний путь.
с символичным числом гвоздик в руках, Евгения послушно зашла в темное и угнетающее помещение. его стены были забиты гробами, что покорно ждали своих вечным сном спящих спутников.
пройдя дальше, и выйдя к мраморному помосту, куда и полагалось возносить спящего для прощания с родными.
Евгению уже ждали. с чувством того что она уже взрослая девочка, она приблизилась к месту где лежала мать. пытаясь сдерживать слез разложила цветы вокруг.
будто живая, замершая с прощальной улыбкой на лице. она совсем не казалась ушедшей.
как жаль. как жаль что нельзя взять все свои слов обратно. как жаль что нельзя изменить всех сказанных раньше слов. как же стыдно и обидно за поступки свои, за ссоры. мы часто обижаемся на своих родителей. за детские обиды. за запреты. может мы отчасти правы, но как бы не складывалась жизнь. учитесь прощать. учитесь закрывать глаза. учитесь.
как бы там ни складывалось...
почему? нельзя было простить все раньше... извиняться плакать и наказывать себя. ничего более не остается как ругать себя., когда все потерял.
в приступе чувства вины и скорби дочь упала коленями на холодный пол перед телом матери и в слезах каясь просила у матери прощения. как жаль что мы не способны извиняться раньше. учиться прощать.
без пятнадцати двенадцать, светило яркое солнышко, но дул холодный ветер что до сих пор пытался ломать деревья.