- Мамочка... Скажи доктору, чтобы мне больше не делали Винкристин... от него тошнит...
- Потерпи, малыш. Будешь водичку с лимоном?
- Не хочу... я потерплю... Ты только не уходи...
Слова прозвучали так тихо, что Вера их едва разобрала, скорее, прочла по губам зевающего сынишки. Глотая слёзы, она склонилась над почти прозрачным завитком маленького ушка и прошептала:
- Я с тобой, милый, спи.
Головка, совсем безволосая, и оттого казавшаяся ещё круглее, медленно опустилась на подушку в вызывающе-яркой наволочке, подчёркивающей и полукружья теней под сомкнувшимися веками, и желтоватую бледность кожи ребёнка.
Антошка тревожно уснул, обхватив ладонью указательный палец её руки.
Ныла спина от долгого сидения на стуле, но Вера не меняла положения, боясь нарушить хрупкий сон малыша.
Произошедшее до сих пор не укладывалось в голове...
Ещё два месяца назад, розовощёкий и жизнерадостный, сын до одури плескался в солёной воде Красного моря, беспрерывно ныряя и визжа от удовольствия. Маленькая попка в красных трусишках то и дело поплавком выныривала из воды на смену довольной мордашке в огромных очках для плаванья.
- Мам, смотри какая ракушка!
- Ты мой лягушонок... - ласково улыбалась Вера, с обожанием глядя на ребёнка.
- А ты моя ля-гу-ши-ха!- заливался радостным смехом Антошка, обдавая её искрящимися на солнце брызгами.
Вера вспомнила, каким драгоценным подарком к её тридцати пятилетию стали две заветные полоски на тесте для определения беременности. Она никак не могла поверить в произошедшее чудо, и прямо в домашнем сарафанчике бросилась в ближайшую аптеку покупать сразу несколько новых тестов, самых дорогих и достоверных. С маниакальным упорством в течение недели запиралась в ванной, дрожащими руками опускала индикаторную бумажку в баночку, и, найдя подтверждение своим ожиданиям, радостно жмурила от счастья глаза.
Долгожданную беременность она приняла с благоговением, как величайший дар, а к родам, казалось, была готова с самого первого дня.
Антошка пришёл в этот мир в конце ноября, под знаком Стрельца, сулящим мальчикам лёгкий весёлый нрав и покровительство Фортуны. Он и был "лёгким" с самого рождения. Хорошо сосал грудь, мало плакал и почти не просыпался ночами. Вовремя заговорил, пошёл.
И вдруг страшный диагноз - лимфобластный лейкоз...
Она отказывалась верить в случившееся. Тратила, не считая, деньги на консультации гематологов, пока судьба не свела её с замечательной женщиной - педиатром Софьей Андреевной Звягинцевой.
Та, по-матерински обняв Веру за плечи, приказала:
- Хватит, милая, время терять. Завтра же нужно ложиться в Онкологический центр, на счету каждая минута. Чем раньше начнёте лечение, тем больше шансов на выздоровление. Ну-ну, не реви! Бороться надо, а не сырость разводить. Перед вами с Антошкой трудная задача стоит - выздороветь. Даст Бог - выкарабкается мальчишка!
Вера истолковала слова Софьи Андреевны как призыв к действию и бросилась в Столешников переулок, где в церкви Космы и Дамиана, долго и горячо молилась, стоя на коленях перед иконой Казанской Божьей Матери. Она, которая прежде заглядывала в Храм от случая к случаю, теперь заламывала руки перед святым образом, исступлённо твердя слова импровизированной молитвы:
- Помоги, Святая Богородица! Спаси жизнь рабу Божьему Антону! Будь милостива!
Вера не помнила, как добралась домой. Словно в сомнамбулическом сне брела она по московским улицам стылым ноябрьским вечером, ехала в душном метро, входила в подъезд, поднималась по плохо освещённой лестнице, сбрасывала с плеч пальто в руки молчаливого мужа...
- Ма-а-ам... - голосок сына вернул её к реальности.
Антошка лежал в постели, прижав к себе серого махрового зайца, но едва мать появилась на пороге детской - отбросил его в сторону и протянул к ней руки:
- Как же я наскучался-я-я…
Вера заставила себя улыбнуться:
- Солнышко моё! И я наскучалась. Ты даже не представляешь, как! Подвинешься? - она легонько подтолкнула сынишку к стене и прилегла рядом. - Ужасно хочется с тобой пообниматься…
Антошка прильнул к ней худеньким тельцем и хитро сощурил глаза:
- Обнимайся сколько угодно… А сказку расскажешь?
- Расскажу. Только, чур, одну! Завтра рано вставать. Ты не забыл, что нам нужно в больницу?
- Забыл… А давай в другой день, мам.
- Нет, сын. Поедем завтра. Ты ведь хочешь поскорее поправиться?
Антошка помолчал некоторое время, что-то сосредоточенно обдумывая:
- Ладно, давай сказку...
Вера принялась рассказывать историю об отважном рыцаре Юххо, а сама ни на минуту не переставала думать о предстоящей госпитализации.
Сын незаметно уснул и теперь спокойно посапывал рядом. Вера тихонько встала и, почти не касаясь губами, поцеловала его бледную щёку:
- Спи, родной… Нам с тобой ещё понадобятся силы. Много сил…
Потянулись долгие больничные будни: анализы, пункции, бесконечные капельницы, таблетки...
Антошка почти ничего не ел, стал от гормонов вялым и сонливым, постоянно жаловался на боли в ножках. Иногда начинал плакать, просился на руки, а потом, с неожиданной взрослой серьёзностью, заявлял, глядя ей в глаза:
- Мамочка, не волнуйся, мне уже лучше.
У Веры горестно сжималось сердце. Осыпая поцелуями осунувшееся личико сына, она всё твердила:
- Ты мой самый родной... Самый смелый... Самый любимый…
Малыш грустно улыбался и крепко обнимал её за шею.
Всё свободное время Вера посвящала теперь сбору информации о страшном недуге.
Единственной надеждой на полное излечение оставалась трансплантация костного мозга.
Она разместила в интернете "Историю жизни Антошки", с материнской гордостью рассказывая, какой её мальчик не по годам смышлёный и развитый, иллюстрируя детскими рисунками и фотографиями.
Вот сын в костюме Бэтмэна на новогодней ёлке. Здесь - за рулём двухколёсного велосипеда.
А эта - особенно любимая. Они с Антошкой на египетском пляже весело хохочут, поливая друг друга из пластиковых бутылок.
А вот последняя фотография, сделанная в гематологическом отделении. Сынишка, худой и безволосый, огромными печальными глазами смотрит в объектив фотоаппарата...
Вера зарегистрировалась сразу на нескольких сайтах, где, делясь опытом и поддерживая друг друга, общались родители таких же, как её Антошка, несчастных детей.
Когда сын спал, она читала истории о чудесных случаях исцеления пациентов с острым лейкозом и бесконечно радовалась их счастью. Но как только из отделения навсегда "уходил" больной ребёнок, плакала, укрывшись от посторонних глаз в укромном уголке больничного коридора:
- Только бы успеть… Только бы успеть…
Наконец, пришёл долгожданный ответ из благотворительного фонда «Линия жизни» с предложением помочь в сборе средств для лечения за границей.
Как счастлива была Вера! Как радостно обнимала Антошку, уговаривая ещё немного потерпеть.
- Ты ведь у меня - герой, сынок! Скоро мы поедем в Германию, и там тебя обязательно вылечат!
Антошка, не по годам повзрослевший за время болезни, с недетской серьёзностью обещал потерпеть, хотя и недолго, потому что неизвестная Германия, сулившая чудесное исцеление, представлялась ему сказочной страной, и он хотел быстрее там оказаться.
Его последние анализы обнадёживали, постепенно улучшалось и самочувствие. Малыш всё чаще вскакивал с постели и начинал бегать по коридору, но потом, уставший, снова забирался к ней на руки и тут же засыпал.
" Как ослабел..." - с тоской думала Вера, нежно проводя рукой по остро торчащим лопаткам сына, хрупким ключицам, крупным бусинам воспалённых шейных желёзок.
Сердце замирало от страха не дождаться необходимой суммы, но она прогоняла прочь тревожные мысли, прижимая к груди ставшее почти бесплотным тельце.
"Антошка выздоровеет. Непременно выздоровеет... Ведь не зря в библии написано: " кто верит - тот знает"...