Её звали Соня, и она была для него всем. Он не помнил себя без неё, его жизнь была переполнена Соней, или нет: Соня и была его жизнью. Он каждый день целовал её порхающие ресницы, он следил за тем, как они то взлетали стремительно в небо, то падали бесшумно на её душистые щёки. Эти ресницы были ему так близки! Он не раз видел, как они ныряли в алмазную её слезу – он тогда терял рассудок. Он бросался на помощь этим ресницам, которые снова и снова скрывались от него в слёзной пучине. Он не видел дна в этих слезах, но всегда бросался им на помощь – и всегда их спасал. Он был героем в её глазах.
Он был для неё всем. Его звали Олег. Его глаза светились счастьем, когда в них отражались её черты. Эти глаза…Она часами могла смотреть в них. Думаете, она видела в них своё отражение? Нет, она смотрела глубже, она смотрела сквозь «себя» и видела то, что было скрыто от взора посторонних, то, что он берёг только для неё – его душу. Она безумно любила, когда при одном виде её его зрачки начинали сходить с ума, то открывая, то закрывая всё то, что она давно уже знала наизусть, и частичку чего носила в своём сердце – и готова была умереть за него.
А между ними было 3 ряда двухэтажных кроватей, а впереди – целые 2 часа одинокого обеденного сна. Ему было 5, ей – 3.
А сейчас? Ей исполнилось 22, ему – 24.Они держались за руки, между ними не было никаких преград, а впереди – целая жизнь, полная гармонии и любви. И они целуют икону у алтаря.
21.12.10