Экзамен памяти или экзамен знаний?
Слово шпаргалка пришло к нам из Польши. Там оно означает совсем даже ненужную исписанную бумажку. А у нас – наоборот, очень нужную, хотя и исписанную бумажку, а то даже и не бумажку, а другой носитель информации. Прямо перевёртыш какой-то. Как произошло это со словом анафема. Только, как мы знаем, из хорошего слова анафема получилось не очень хорошее, очень плохое и даже страшное слово.
Шпаргалка, вообще говоря, несёт в своем теле важную информацию о том, что не очень помнится её обладателю, но об этом надо рассказать, например, на экзамене или зачёте. Но, как известно, шпаргалки на экзаменах запрещены. Не законом, конечно, а волей экзаменатора. Нигде в уставе высшей и другой школы не записано, что шпаргалкой пользоваться нельзя. Так что тут действия экзаменатора как раз и можно отнести к незаконным, тем более, что изъятие шпаргалки, как личной собственности, без соответствующей санкции является противозаконным. Вполне сопоставимо с тем, что экзаменатор решит, например, отобрать на экзамене обувь (про неё в уставе тоже ничего не записано.
Зоркий глаз за упомянутым предметом, на котором начертаны письмена, создаёт такую для некоторых нервозную обстановку, что только очень изворотливый экзаменующийся ухитряется воспользоваться этим ненужным в Польше предметом. И иному преподавателю нужно проявить не меньшую изворотливость, чтобы схватить за руку злоумышленника (а то и за ногу, если на ней и начертаны письмена), изъять краткие изложения и не допустить нечестной сдачи зачета или экзамена. Каких только шпаргалок не родила учебная жизнь! Гармошки (гофре), микротетрадочки, записи на носовых платочках, которых, одинаковых, целая стопочка (нужному вопросу – свой платочек). Ленивые вообще пользуются целыми страницами, удаленными из учебников, как Остап Бендер пользовался «вырезками из Большой Энциклопедии».
Но ведь есть же очень простой способ полного исключения пользования шпаргалкой. Писать-то их можно, даже очень это полезно, на то и планируются в ГОСе часы самостоятельной работы. Качественно изготовленная шпаргалка (не вырванные страницы из учебника, конечно) говорит о не зря затраченном времени, говорит о большой и качественной подготовке к сдаче предмета. Только сам автор шпаргалки может разобраться в её лабиринтах. Ведь известно, что пользоваться чужой шпаргалкой, какой бы хорошей она не была, очень трудно, а то и бесполезно, даже если ты и виртуоз в части её использования, как, например, в своё время, старший фокусник Акопян, учившийся в МИИГАиКе. Да, так про способ-то! А он, действительно, простой – надо только разрешить пользоваться на экзаменах или зачётах любой учебной, научно-технической, научной, литературой, конспектами лекций и практических занятий, в том числе и самими шпаргалками, по усмотрению экзаменующегося. И никаких проблем! А чтобы не было других проблем, надо только задать определённые проблемные вопросы студенту.
Чем же можно оправдать указанное выше свободное пользование литературой на зачёте или экзамене?
Во-первых, мы же не проверяем на экзамене способности к запоминанию, цель-то не такая. Цель, понятно, - это проверка знаний, умений, а не памяти. А это значит, что студенту надо так ставить вопросы, чтобы он, пользуясь литературой, показал, что он способен дать на них правильный ответ, способен к логическому мышлению и логическим выводам. Да, это не так просто – составить такие вопросы. Положим, на обычный простой вопрос «Бурильные машины ударно-поворотного действия» студент с мало-мальски хорошей памятью скажет, что есть, мол, ручные перфораторы, телескопические и колонковые. Студент с хорошей памятью назовёт и некоторые марки этих перфораторов: ПР-27ВБ, ПР-30ВС, ПК-60, ПТ-48, а то и другие какие. Студент с очень хорошей памятью сможет назвать и побольше этих механизмов, может быть даже расшифрует буквы ВБ и ВС, может быть даже и характеристики какие вспомнит и получит свою оценку. А студент с плохой памятью на указанный вопрос ответит, что, мол, существует много разных перфораторов, как «донов Педров в Бразилии». И тоже будет прав в силу своих способностей, выделенных ему природой по всяким её генетическим соображениям. И за этот природный недостаток схлопочет этот студент повторную явку к преподавателю с запасом памяти в виде шпаргалки. Потому что сила природы гораздо больше, чем стремление студента запомнить эти ПР и ПК. Это во-первых.
Во-вторых. Представим себе такую абсурдную ситуацию, когда молодому или не слишком молодому специалисту поручают на производстве выполнить соответствующую его образованию работу, но при этом предупредят, что ему нельзя пользоваться никакой литературой, как, в своё время, на прошлых экзаменах. А что, сам преподаватель, решая какую-нибудь производственную, научную или научно-техническую задачу, разве не воспользуется литературными подсказками и не «ищет прилежно, дондеже обрящет»? Что требуется от специалиста? Чтобы он умел качественно решать те или иные задачи, используя все возможные средства, которые именно для этого и накопило человечество.
Память, конечно, природный дар, способности и талант – тоже из той же бочки. Но как часто, мы знаем, что хорошая, даже очень хорошая, даже исключительная память никак не определяют способности и талант в решении многих задач. Как часто способность перемножить два шестизначных числа за несколько секунд дальше этого и не может быть использована, да и не может быть использована в силу того же природного вмешательства. Разве что только для ненужного никому перемножения семизначных чисел тоже за ненужное никому короткое время.
В-третьих, для эксперимента, надо пройтись по лекционным аудиториям и поймать за руку самого преподавателя, пользующегося записями на разных по размерам бумажках, а то и книжкой. И ничего тут нет предосудительного и противоестественного. Сам преподаватель чувствует это, знает и не боится быть пойманным за руку. Однако сам при этом поступает противоестественно, запрещая на экзамене копировать действия своего любимого или не совсем любимого учителя.
Наша-то задача, повторюсь, - изо всех своих сил стремиться развивать в студентах способности и талант в решении задач, определённых требованиями данной специальности, не обращая, конечно, внимания на то, как он это делает. Важно, чтобы самостоятельно. А это – целая проблема. Но решение её чрезвычайно важно. Архиважно, как часто говорил В.И.Ленин, хотя, правда, не по этому поводу. Это требует большой работы, больших усилий, к чему надо приложить свой багаж способностей и того таланта, которые мы в себе, плохо-бедно, нажили. И тогда пусть себе лежит на столе экзаменующегося эта польская бумажка вместе с ворохом всевозможной литературы, которую принесёт с собой студент, а то и присоветует да и даст сам преподаватель. При умело заданном вопросе безразлично, какая стопка книг на столе у студента. Неумёхе это всё равно не поможет. А умёхе – двойная польза. Экзамен – это тоже форма обучения: продолжение обучения другими способами.
Открытий здесь нет никаких. Уверен, что не один я такой умник или не совсем в своём уме, смотря откуда к этому подходить в нашем мире относительности. Я, например, уже много лет разрешаю пользоваться на экзаменах литературой. И ничего, своих клиентов находят неуды, уды и другие оценки. Меня уже, конечно, не исправить, поздно, даже если в уставе и будет прописано запрещение в отношении шпаргалок и прочей литературы. А ожидать этого можно, и не то пишут изворотливые умы, как мы знаем. Но мне хотелось бы услышать такие же или другие мнения на этот важный счет. Может быть покажется, что моя писанина имеет юмористический уклон. Ни в коем случае, просто я так написал о весьма важных, на мой взгляд, проблемах в образовании. Пусть даже это и не проблема, а проблемка, но от этого легче не становится.
С.И.Чекалин
профессор, Российский государственный
геологоразведочный университет