Несколько лет назад, в маленькой однокомнатной квартире на краю города, жили я и кот Чомба британской породы. То есть, сначала он был Дашей, а потом стал Чомбой.
Дело было так.
У моего друга Лехи есть друг Миша, который за неделю до отъезда в Израиль на постоянное место жительство, приобрел себе милого котенка за какие-то страшные деньги в долларовом эквиваленте. Приобрел и отправился дальше оформлять документы, а на все вопросы:
-- На хрена?
Отвечал, как истинный митек и несопротивленец:
-- Дык, елы-палы…
А перед самым отъездом, буквально на вокзале, между поцелуями и рыданиями провожающих, вытащил из-за пазухи симпатичный комок и вручил Лехе со словами:
-- Отдай в хорошие руки.
Хорошими оказались мои.
Потому что накануне мой друг Леха переезжал с одной съемной квартиры на другую, и я весь день, помогая ему, сидел около подъезда на тюках и коробках с дружеским барахлом. Строго охранял имущество и мечтал вслух, поглаживая Лехиного кота:
-- Эх, жизнь.
Вот он мне котенка и принес: зашел, поздоровался и положил на стул в коридоре.
-- Владей – сказал – от души. А мне пора.
И ушел.
А я, поразглядывав комок, ломанулся в магазин за кошачьим туалетом. Сидело в глубине ощущение, что это первое дело – приобретение туалета. Когда принес, то поставил поддон с решеткой в углу коридора. Комок спрыгнул со стула, подошел к устройству, как-то подозрительно принюхался, уселся и накакал маленькую симпатичную кучку.
-- Я тебя люблю – произнес я, пораженный в самое сердце огромным котеночным интеллектом.
-- Само собой – ответил котенок и проследовал на кухню.
В общем, мы подружились и стали жить-поживать. Единственное что меня беспокоило, так это пол животинки в связи с присвоением ему имени. Вызванный друган Саня выпил полстакана водки на моей кухне, закусил хлебом, позвал кота и заглянул ему между ног.
-- Баба – вынес вердикт приглашенный специалист.
-- Точно? – усомнился я.
-- Век воли не видать – поклялся Санек, чиркнул себя большим пальцем по горлу и выпил еще полстакана.
Так котенок стал Дашей.
И был ей месяца полтора, пока одна забредшая на огонек дама не позвала Дашу к себе, не схватила за лапы, не заглянула под хвост и не спросила:
-- Как, говоришь, зовут?
-- Даша – ответил я, чувствуя недоброе.
-- Оригинально…
-- А…
-- Это мальчик.
И показала мне между Дашиных задних ног неоспоримое и довольно могучее доказательство.
-- Бля – только и смог произнести я.
-- А ты что хотел – подтвердила дама.
-- Как думаешь – спросил я – ему была нанесена психологическая травма?
-- Да нет, все нормально, он же еще себя не осознал, не выбрал, так сказать, Даша он или какой-нибудь Василий.
Так Даша стала Чомбой, потому что Санек, припертый к стене, предложил:
-- Всякое бывает, обознался с недопиву. Есть отличное имя – Чомба. В честь любимого диктатора-людоеда, классного пацана.
И добавил:
-- Надо бы отметить.
Мы отметили и стали жить поживать с котиком дальше.
Чомба оказался отличным товарищем, лучшим другом и тонким гурмэ. Он, например, ел сырую морковь и помидоры, вареные макароны и, вообще, все, что мог найти в доме. Но не пил молока и терпеть не мог плохих людей. Обожал шоколадные конфеты. Драл обивку кресел, дивана, расцарапывал обои и забивал шерстью сливные трубы. Я лично выковыривал длинной проволокой из «гуся» под раковиной комок шерсти величиной с футбольный мяч.
-- Чомба, – взывал я к людоеду – доколе?! А, главное, как она туда попала?
Но Чомба шел в комнату, залазил на диван, укрывался одеялом и на все вопросы отвечал:
-- Ах, оставьте.
По утрам он меня будил ровно в пять тридцать, лучше любого будильника. Я вставал и брел на кухню, где наливал Чомбе воды в чашку и накладывал еды в миску, заодно мыл поддон и стелил чистую газету. Потом ложился досыпать оставшиеся полчаса до натурального подъема на работу. А придя с работы, заставал Чомбу лежащим на журнальном столике и сладко посапывающим. Его туалет был использован несколько раз. Потом готовил нам ужин, в тяжелые периоды экономя на сигаретах, чтобы Чомбе хватило денег хотя бы на сухой корм, мы ели и садились смотреть телевизор или читать книгу.
Иногда чесал его специальной щеткой.
Через год или полтора я заболел воспалением легких.
Лежал на диване в гордом и глупом одиночестве и жаловался Чомбе на жизнь. Чомба сочувствовал и предлагал поделиться со мной едой. Я благородно отказывался и собирался мужественно умереть от разгильдяйства и отсутствия лекарств, но однажды пришла мама и забрала меня к себе, предварительно отругав.
Чомбу она оставила одного, торжественно поклявшись систематически приходить мыть поддон и кормить. И действительно ходила. Но через пару дней у мамы дома нарисовалась одна моя знакомая девочка шести лет по имени Муся, которая хитро прищурившись, начала разговор издалека:
-- Болеешь?
-- Ну, так.
-- Ага.
Она немного потопталась в дверях комнаты и, не выдержав, перешла к атаке:
-- Дай мне пока Чомбу? А? На время. А? Пожалуйста! А?! – Муся подскакивала на месте.
-- Пока не выздоровеешь – поддержала ее мама, выглядывая из кухни в коридор.
-- Но… – начал я.
Продолжить мне не дали.
Девочка Муся подошла к кровати, сунула мне под нос кулачек размером с маленькое яблоко, потрясла им и сказала:
-- Пожалуйста!
-- На две недели – прошептал я и чуть не потерял сознание.
А через две недели, когда я уже вернулся к себе домой и позвонил Мусе в поисках Чомбы, противная девчонка пошла в глухой отказ. Вплоть до рева, шантажа и угроз физической расправы надо мной и своими родителями.
-- Не отдам – она ложилась на Чомбу как на амбразуру – я его люблю!
Что еще сказать.
Теперь Чомба живет у выросшей Муси, говорят, прекрасно себя чувствует, ходит на ****ки и иногда передает мне приветы.
Зы.
Нового кота я себе не завел.