8. ОЗЕРО КОЛЕСА
Даздравствует, озеро Геннисаретское! Особенное место в мире. Птицы, перелетая через эти воды, вылечивают свои подбитые крылья, отбеливают перья до чистоты небесной белизны. Вкусивши плод, растущий даже в миле от озера, можно было утолить голод на несколько дней. При этом необязательно есть его целиком. Одного корнеплода хватало, чтобы накормить более десяти человек.
Ни на секунду не покидало острое ощущение того, что над озером вращается огромное невидимое колесо. И дуновение ветра это вибрация его насущных спиц. Единственные слова, которые приходили в голову, обветриваемой этим чутким ветерком - это слова любви. Любовь - она и есть колесо на галилейской оси, всегда вращается и всегда движет главное. Бесконечна ее колесная линия - без начала и конца. А след от колеса это и есть жизнь земная, со своим отпечатком, глубиной, кривизной и направлением. И прекрасен тот след, что глубоко и основательно вдавлен – значит жизнь была яркой, любвеобильной. И если нет следа – жизнь черства.
Бело-облачная ось - это корнеплод веры. Это затянуло рыбу в корнеплод аккорда милости. В какую же сторону крутится колесо жизни? По часовой или против? А собственно говоря, какая в этом разница?
Победоносное пение белоперых птиц вернуло Хобо в настоящее.
Издалека доносились голоса людей. Для рыбы голоса людей - это любимейшие звуки, любимее, чем даже пение королевских птиц. Рыба оглянулась и увидела вдалеке две лодки, небольшие деревянные лодки. И одна лодка стала отдаляться от другой и достигла уже центра озера. Рыба направилась к отплывающей лодке.
Сегодня на берег Геннисаретского озера пришла большая толпа людей. Земля содрогалась и тряслась – так много людей пришло. Хобо не знала, зачем они пришли сюда.
Рыбаки опустили свои сети в воду. Хобо, конечно же, вспомнила о том, что ей нельзя попадаться в сеть, ни в коем случае. А то, как же она доберется к своей цели? Лишь вокруг не было ни одной живности, ни одной рыбины, кроме Хобо. Как-то даже жалко стало рыбаков. Останутся ли они с пустыми сетями?
И все случилось. Хобо ощутила внутри себя некое особенное тепло. Оно было такое нежное, слегка тревожное. Краски в воде стали насыщаться. Облако радости накрыло всю ближайшую местность. Оно растворилось во всех каплях озера, во всех до единой. Называйте это чудом или другим именем, но из Хобо по взмаху невидимой палочки одна за одной стали выплывать наружу рыбины, их становилось все больше и больше. И все размером в две-три ладошки. Как же их много было. И сети были наполнены в край, они трещали от напряжения, но не рвались. Улов был такой, что рыбаки не могли сдвинуть сети с места. Не могли поворошить его с места, такой тяжелый был груз. Лишь невидимое колесо на оси стало вращаться немножко быстрее и ветер насущных спиц помог приподнять улов на лодку. Первая лодка была полностью наполнена рыбой, и тогда рыбой была наполнена и вторая лодка. Этот день был одним из самых великих дней, который пришлось пережить рыбе. Он был наполнен светом исключительной силы. Смотреть на красивых людей из-под лодки имеет возможность не каждый. И она понимала это, ее точка зрения была очень важной. Вряд ли ее виденье повлияет на ход ноги человечества в целом, но некую долю убедительности это придаст.
Первая встреча человека с животным состоялась очень давно, задолго до рождения дерева Радости. Когда животные всего мира увидели человека – подумали: «Наконец-то нам дадут имена и будут воспевать в песнях». Первобытные звери, жившие рядом с древним ветхим человеком уже тогда заметили в его глазах мировую тоску. Но только с этим ничего не поделаешь.
Даздравствует, озеро Геннисаретское! Даздравствует!