Доехала я нормально, без приключений. Как только вошла в квартиру, сразу позвонила Дине.
-Дин, я доехала, все в порядке, я дома.
-Хорошо, спокойной ночи.
Не успела я переодеться, как в дверь позвонили. Какая уж тут спокойная ночь. Открывать очень не хотелось, я подошла к двери, посмотрела в глазок и поймала себя на мысли, что никогда раньше в дверной глазок не смотрела, открывала и все.
За дверью маячило перекошенное лицо Кирилла Андреевича. Только этого мне еще не хватало.
-Кирилл Андреевич, чего вы хотите?
-Открой, нам надо поговорить, - голос жесткий, слова отрывистые.
Я не раз видела его в таком состоянии, поэтому дверь я не открыла.
Кирилл Андреевич, нам с вами не о чем говорить, не приходите сюда больше и не звоните мне, я не хочу с вами разговаривать, тем более сегодня.
-А что такое случилось сегодня? Открой, я не хочу говорить с тобой через дверь.
-Извини, Кирилл, но я не открою, я очень устала и хочу спать, завтра на работе ты мне можешь сказать все, что хочешь, а сейчас уходи.
К счастью, в квартиру он ломиться не стал. Я услышала, как он спускался по лестнице, как хлопнула дверь подъезда.
Я надеялась, что на работе Кирилл ко мне не подойдет, но, видимо, его что-то сильно беспокоило. Как только я вошла в ординаторскую, он сразу набросился на меня.
-Ты – мать Тереза, это ты мою женушку к своему дружку на работу устроила? – его руки были сжаты в кулаки, и у меня промелькнула мысль, что если бы мы здесь были одни, он бы меня ударил.
Видимо, такая мысль посетила не только меня, потому что Пашка мгновенно оказался между мной и Кириллом.
-Что, защитник, боишься, что подружку твою побью, не бойся, до этого не дойдет. Вот сейчас она своему дружку Димочке позвонит, он мою благоверную с работы уволит, и конфликт будем считать исчерпанным, - сказав это, Кирилл протянул мне телефонную трубку.
-Кирилл Андреевич, я никому звонить не буду, хотя бы потому, что я не имею никакого права диктовать глубокоуважаемому мною Дмитрию Владимировичу, кого ему принимать на работу, а кого увольнять. И если он принял вашу жену к себе на работу, значит, она того заслуживает, он абы кого на работу к себе не берет.
-А не надо ему ничего диктовать, ты его попроси, как он есть тебе большой друг и товарищ, в просьбе своей большой подруге не откажет.
-Я с такой просьбой к нему обращаться не стану и вам не советую. Извините, у меня обход.
Вечером мы собрались у Пашки с Машкой. Там на меня свалилось приятное известие, Машка ждала ребенка. По этому поводу был накрыт праздничный стол. Пашка очень радовался и в то же время был какой-то растерянный. Светлана Васильевна светилась от счастья.
-Машка, какой срок? – спросила я ее, когда мама с сыном вышли на кухню.
-Четыре месяца уже, Варь, - смутившись, ответила Машка.
-А чего раньше молчала, хотя я и сама могла бы заметить, невнимательная стала в последнее время. Это просто потрясающая новость, я безумно рада.
-Ты последнее время какая-то замотанная была, я не хотела тебя беспокоить. В общем, мы с Пашкой решили, что если будет девочка, то мы ее назовем Варькой. Ты возражать не будешь?
-Во-первых, как я могу возражать, это ваш ребенок и вы назовете его так, как захотите, а во-вторых, мне будет очень приятно заиметь тезку. Ты у врача была?
-Была, у Нины Егоровой на учет встала. Она сказала, что все в порядке, анализы хорошие. Варь, ты с Пашкой работу проведи, а то он со мной как с больной обращается, вроде сам врач, а дурак-дураком, - Машка надула губки.
-Сама ты дурочка, он тебя любит, потому и ведет себя глупо. Врач он, это когда для других, а тебе он родный муж и переживает и суетится за свое родное, за жену и ребенка. Придется потерпеть, подожди, малыш родится, он еще больше одуреет от счастья.
Засиделись мы допоздна.
-Варь, оставайся у нас, завтра вместе на работу поедем, - предложил Пашка, и женщины дружно его поддержали.
-Нет, ребята, спасибо, поеду домой.
Весь следующий месяц меня терроризировал Кирилл, позвонить он мог даже ночью, ругался, угрожал, довел до того, что я боялась подходить к телефону. Гуляла по городу до позднего вечера, когда возвращалась домой, отключала телефон и ложилась спать.
Проснувшись этим утром, я прочувствовала себя плохо. Нет, я не заболела, мне просто было плохо, я не находила себе места. «Душа не на месте», вот как можно было назвать мое состояние. Что-то случилось. Первая мысль, которая мне пришла в голову была о Тамаре Викторовне. До работы я доехала на автопилоте и сразу позвонила Дине в Усадьбу:
-Дина, что…?
-Варька, как ты узнала? Мы сами только сейчас зашли к ней и увидели, что она умерла. Часов в 6 утра Тамару Викторовну видели в Усадьбе. Маришка Мезенцева в туалет бегала, а Тамара прошла по коридору, как всегда безукоризненно одета, причесана. Правда, Маришка говорит, что Тамара с ней не поздоровалась, прошла мимо, будто коридор был пустой. На завтрак она не пришла, это никого не насторожило, но когда она не вышла на крыльцо проводить ребят в школу, тут сразу подняли тревогу. Мы нашли ее в своей комнате, она лежала на заправленной кровати. Видимо, вернувшись к себе, она легла на кровать и умерла.
-Когда похороны?
-Послезавтра, в пятницу, ты приедешь?
-Конечно, приеду, завтра буду у вас.
Черная полоса в жизни, зато потом белая будет, это я уже точно знаю. Вся жизнь состоит из черных и белых полос, хоть что делай, все равно, то хорошо, то плохо. Тамара нам постоянно говорила, что после бури и дождя всегда наступает хорошая погода. Хорошая погода обязательно настанет, но уже без Тамары Викторовны.
Продолжение http://www.proza.ru/2012/03/12/2106