ПРАЗДНИЧНАЯ РЕЧЬ КОРОЛЯ ФИ
По залу прошло волнение. Словно из-под земли появились жандармы.
– Господа, Король Филипп будет говорить праздничную речь.
– А почему нет торжественного выхода Короля?
– Вы что?! Давно отменили – у нас же демократия!
– Ох, а кто это носится, как угорелый по всему залу и командует жандармами?
– Это секретарь Соловья, он обеспечивает восторженную встречу Короля и уважаемых граждан. Когда-то он работал у самого Короля, но теперь перешел к Соловью-разбойнику – тот платит хорошие деньги.
Крохотный подвижный человечек в роскошном костюме и вправду мелькал одновременно в разных концах зала. Он строго оглядывал публику тяжелыми неподвижными глазами, бормотал что-то про себя, отдавал команды, мимоходом поправлял галстуки и прически и при этом старательно растягивал губы в улыбку.
– Какова дисциплина! Я потратил уйму времени на обучение населения восторженным встречам в условиях демократии. И что мы видим? Сплошная кислятина на лицах.
– Господа, господа, ну, нельзя же так. Сделайте ваши лица попозитивнее!
– Жандармы! Быстренько организовать народное ликование!
– Ликуйте, господа, умоляю, ликуйте!
– Молодой человек, немедленно уберите скепсис с лица! Что изобразить? Восторг, черт возьми, трепет.
– А-а, вот вы где, уважаемый господин Ворон. В прошлый раз вы почти сорвали мне торжественное мероприятие. Ну да – кто же вступает в дискуссию с самим Соловьем, да еще при публике. Господин Соловей чуть на свист не сорвался! Предупреждаю – никаких дискуссий, никакой критики. Конечно, Соловей демократичен, но не забывайтесь, господин Ворон. Право же – себе дороже. Улыбайтесь, господин Ворон, улыбайтесь на всякий случай.
Ворон почувствовал, как его перья покрылись испариной. Девочка стояла рядом с ним. Ей хотелось съежиться, стать невидимкой – так пугал ее этот маленький господин с холодными глазами и приклеенной к лицу улыбкой. Но она, сочувствуя господину Ворону, наоборот, придвинулась к нему и даже погладила немного перышки его крыла.
– Храбрая юная леди, – грустно улыбнулся ей Ворон и встряхнулся, словно отгоняя от себя наваждение.
А Секретарь Соловья уже мчался дальше.
– Улыбайтесь, господа, улыбайтесь! Кому трудно – примем меры, поможем!
– Жандармы! Проследить!
– Мадемуазель, вы в своем уме? У вас на глазах слезы! Ах, туфли жмут. Ну, дорогая моя, у вас прехорошенькие глазки и зубки, наверное, такие же. А? Ну, вот я же говорил – и зубки прехорошенькие. Вам так идет улыбка! Забудем о туфлях.
Про себя: тоже мне сестрица Золушки выискалась – туфли ей жмут.
– Ликуйте, господа, умоляю, ликуйте!
– Господа, подбрасывайте букеты! Их вам для того и раздали.
– Жандармы, почему я не слышу радостных возгласов? Организовать!
Король поднялся на небольшой помост и взял в руки микрофон.
– Господа, – весело и просто сказал Король, – вот, что я хочу сказать вам.
– Ох, нет, не нравятся мне эти новые порядки. Король должен сидеть на троне – иначе, никакого уважения.
– Что это Вы, право. У нас же демократия.
– С тех пор, как по моему указу была введена демократия, и должность короля стала выборной, – продолжал Король, – я такой же член общества, как и вы, господа. Ну, а то, что жители страны, как известно, всегда голосуют только за меня – такова воля народа.
– И трон, и торжественный выход Короля – отменены. Не правда ли, как-то уютней стало без всех этих церемоний? – рассмеялся Король.
– Господа, у меня сегодня радостное событие. Моя дочь, наша маленькая, очаровательная принцесса выходит замуж за Соловья – раз…, – Король осекся.
В толпе раздались смешки. По залу пронесся секретарь Соловья, вглядываясь в лица. Все стихло.
– Господин Соловей, как известно, всеми уважаемый гражданин нашего общества, – с нажимом продолжил Король, – И я пригласил вас всех разделить мою радость.
– Ликуйте, господа! Ликуйте! – пронеслось по залу.
Возле парадных дверей зала вдруг начался шум, возгласы. Шум продвигался вслед за господами, которые подходили к помосту. Один из них, невероятно элегантный, с небольшой, тщательно ухоженной бородкой, улыбался направо и налево, целовал ручки дамам, раскланивался. За ним неотступно следовал Артемон, настороженно поглядывая.
– Смотрите, это же Карабас!
– Каковы нынче Кукловоды!
– Ах, душка, душка!
Костюм второго господина был усыпан бриллиантами всех калибров. Бриллианты сверкали ярче солнца, но как-то не украшали своего владельца, а, словно, подчеркивали незначительность его облика. Он вяло улыбался и почти не смотрел по сторонам.
– Ой, неужели это сам Соловей!
– Какой-то неказистый.
– Тише, тише, господа.
– А лицо какое злое.
– Да, тише, господа! Рассердится, да как засвистит – мало не покажется!
– Чего это ему сердиться – у него свадьба. Какую красавицу за него отдают!
– Да-а. Бедняжка.
Господа подошли к Королю и Принцессе. Соловей по-хозяйски обнял Принцессу за талию и поцеловал. Она покраснела и опустила глаза. Потом, прошептав что-то резкое на ухо Королю, Соловей под руку провел Принцессу к креслам. Рядом с ними расположился Карабас.
Король слегка стушевался, но быстро справился с собой и опять вышел на помост.
– Поскольку, я занимаю должность Короля, даже в такой праздничный день, господа, я хочу кратенько обрисовать современное положение в нашем сказочном государстве, – немного нервно проговорил Король, поглядывая на Соловья и Карабаса.
Потом собрался и заученно выпалил:
– Мы, господа, живем в эпоху новых политических реалий. Мы строим демократичное общество на новых принципах – принципах позитива. Мы воплощаем в жизнь новую философию свободы и позитивности.
Дальше пошло попроще.
– Ну, пора, пора, господа, забыть о грустном. Мы просто не имеем права быть несчастливыми. Быть счастливым – это обязанность каждого гражданина нашего общества. Учитесь радоваться, господа. Вспомните замечательные слова Доктора из сказки «Тень»: «Научиться выбрасывать из головы все, что заставляет страдать. Легкое движение головой – и все».
Король тщательно улыбался, демонстрируя великолепный зубной протез, оплаченный Соловьем.
– Может быть, господа, кому-то трудно соответствовать общему духу позитивности? Кто-то закопался в своих страданиях, в своих неприятностях, кто-то до потери пульса сочувствует обездоленным. Сколько можно, господа?
– По моему указу, господа, будут проводиться тренинги по позитивному отношению к жизни. Да, господа, настало время обучить этому тех, кто не может или, более того, не хочет. Я вам больше скажу, господа, совсем скоро наступит время, когда нытики будут приравниваться к государственным преступникам!
– Основываясь на принципах демократии, вы, господа, доверили нам управлять страной, – вдохновляясь улыбками Соловья и Карабаса, продолжал Король, – Разве мы не справляемся? Оглянитесь, господа. Каждый день открываются новые торговые центры с самыми модными брендами, рестораны, ночные клубы. Создана целая индустрия развлечений! А модные курорты! А прекрасные глянцевые журналы! А блестящие телешоу! Правда, пришлось сократить время новостей, но, господа, между нами говоря – ну зачем нам эти скучные новости. Развлекайтесь, господа! Будьте позитивны! Да здравствуют демократия и позитивность!
– Но, я совсем заговорил вас, господа. Так хочется пообщаться с народом! Обо всем, что я сказал, вы обязательно подумаете, но… завтра, завтра, господа. А сейчас – бал!
Вновь заиграла музыка. Закружились танцующие пары. Раскачивались цветы, сверкали бриллианты. Развлекайтесь, господа!
– Как просто говорил Король!
– Про что это он говорил?
– Модные курорты! Бренды! А с каких доходов-то?
– Не будьте нытиками, господа, право. Развлекайтесь, веселитесь, а главное – покупайте, покупайте и покупайте! Получите свою долю гламурного счастья!
– Ах, вы знаете, господа, вчера в одном бутике я видела купальные костюмы, украшенные бриллиантами…
ЛАНЦЕЛОТ
Неожиданно у парадных дверей зала опять возник шум.
– Да пропустите же! – высокий юноша в запыленной одежде пытался вырваться из рук жандармов, – Мне нужно поговорить с Королем!
– Кто вы? – строго спросил моментально оказавшийся рядом секретарь Соловья.
– Меня зовут Ланцелот. Мне обязательно нужно поговорить с Королем. Здесь может случиться непоправимое!
– Тот самый Ланцелот? – удивленно протянул Секретарь, – Известный персонаж!
– Вы все еще совершаете подвиги во благо человечества? – скептически продолжал он, – Или поостыли? Что же Вас могло привести сюда? И что такое непоправимое может случиться на нашем прекрасном балу?
– Простите, Вы не могли бы отвести меня к Королю, – настойчиво сказал молодой человек, – Мне очень нужно поговорить с ним.
– Наш Король демократичен, – важно проговорил Секретарь, – Я думаю, он согласится выслушать Вас. НО! У Вас неважная репутация, мой милый, о Вас говорят, как о непочтительном человеке, и даже, – Секретарь приглушил голос, – как о смутьяне. Если Вы так настаиваете, я проведу Вас к Королю, но не забывайтесь, мой друг, – вы на балу, а не на тропе войны. Попрошу держать себя в рамках.
Придерживая Ланцелота за руку, Секретарь двинулся через зал, на ходу вполголоса бросив жандармам, – Следить!
– А, собственно, кто такой этот Ланцелот?
– Говорят, он победил Дракона в какой-то сказке?
– Тс-с-с. Да что Вы такое говорите! Было официальное коммюнике, где говорилось, что Дракона победил Бургомистр и его сын Генрих. По всем сказкам распространялось, разве Вы не слышали?
– А помните, как Дракон перекраивал наши души. Я всегда ощущала некий дискомфорт от этого.
– Но в то же время это было какое-то обновление.
– И ведь это чертовски приятно, когда кто-то занимается тобой персонально!
– Души! Кто сейчас думает о душе! Кому они нужны ваши вывихнутые души. Комфорт, престиж, стиль – вот о чем все думают! И это концептуально, я бы сказал!
– Ну да, ну да, Вы, скорее всего, правы.
Секретарь Соловья подвел юношу к господам, расположившимся в креслах. Карабас с Королем что-то живо обсуждали, Принцесса тоскливо смотрела на танцующие пары и покачивалась в такт, а Соловей хмуро поглядывал по сторонам. Секретарь что-то негромко сказал господам.
– Черт, – пробормотал про себя Король, – эти рыцари к добру не появляются.
Потом резко поднялся и подошел к Ланцелоту, улыбаясь.
Карабас спокойно и задумчиво разглядывал юношу, словно решая, чего от него ждать и что с ним делать.
– О-о! Чему мы обязаны! Бесстрашный рыцарь, благородный Ланцелот решил разделить нашу радость!
– Ваше величество, я пришел сказать Вам, что Принцесса в опасности! – порывисто сказал Ланцелот, даже не поклонившись Королю.
– И что же грозит нашей маленькой принцессе? Вы не преувеличиваете, друг мой?
– Ваше величество, Вы не должны отдавать ее замуж за этого ужасного разбойника!
– Вы забываетесь, сударь! – гневно воскликнул Король.
Соловей изменился в лице, у него непроизвольно начали надуваться щеки. Карабас улыбнулся, успокаивающе похлопал Соловья по руке, тихо сказал ему что-то и быстро подошел к Королю и Ланцелоту.
– Ваше величество, – обворожительно улыбаясь, проговорил Карабас, – я думаю, что такого дорогого гостя мы должны принять приватно.
– Молодой человек, – твердо взяв юношу под локоть, негромко произнес Карабас, – я думаю, что нам есть о чем поговорить. Не хотите ли пройти ну, хотя бы вот сюда, – он указал на диваны, стоящие в эркере.
Секретарь Соловья кивнул дирижеру и музыка заиграла громче. Жандармы, по знаку Секретаря, потихоньку оттесняли любопытных.
– Так, и что Вы имеете нам сообщить? – проговорил Карабас, усаживаясь.
Король расположился рядом.
– Принцесса чиста и невинна, нельзя отдавать ее за это чудовище, – почти выкрикнул Ланцелот, – он погубит ее.
– Да? И откуда же у Вас эти сведения? Ах, да-да-да – Черные горы, огромная пещера, какая-то книга, в которой страница за страницей прибавляется к написанным прежде, где прописываются все преступления преступников, все несчастья страдающих и прочее, и прочее.
– Да, и если бы на свете не было этой книги, то деревья засохли бы от тоски, а вода стала бы горькой.
– Да вы поэт, мой милый! – усмехнулся Карабас.
– Но, я не совсем понял, какое отношение к нашей принцессе имеют эти деревья и воды? – нервно спросил Король.
– Не пытайтесь меня запутать. Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю. Здесь происходит сговор – жизнь прекрасной, чистой девушки вы пытаетесь обменять на миллионы Соловья. Вы, Ваше величество, губите Принцессу ради власти, ради богатства, ради комфортной обеспеченной жизни. Вы все пытаетесь убедить народ, что принцесса совершенно счастлива, что все прекрасно в вашем королевстве. Но это не так. И я пришел, чтобы сказать людям правду!
– Правду? Какую правду? – вкрадчиво спросил Карабас, – Ах, она у вас одна. Но вы ошибаетесь, мой милый, уверяю вас. Правд может быть ровно столько, сколько нужно в данный момент.
– Ну, вот вскочите вы на трибуну, начнете всем объяснять, как все неправы, – продолжал он, – Что живут слишком легко и так далее. Кто вам поверит, кто пойдет за вами – вот в чем вопрос. Вы примчались сразиться с Драконом. А Дракона-то нет. Вы, верно, запамятовали, что уже победили его, нашего милого летуна-хлопотуна. И что это изменило? Сердца людей стали биться человечней и трепетней? Ушло равнодушие?
– В сказках всегда побеждали доброта и любовь, – упрямо проговорил Ланцелот.
– Ах, мой милый, люди слабы и так любят потакать своим маленьким слабостям. Простите их за это, – усмехаясь, сказал Карабас.
– Это вы, властьимущие, кукловоды, как вы себя называете, делаете людей такими – покорными, равнодушными, слабыми. Вы перекраиваете их души!
– Ну, что это Вы, милый, право. Кто же сейчас души калечит и перекраивает. Это негуманно, это нецивилизованно, – Карабас откровенно посмеивался.
– Как Вы справедливо заметили много лет назад, люди могут увидеть свои страшные души и ужаснуться. И тогда они начнут сопротивление.
– Нет-нет, – продолжал он, – у нас совершенно иные методы. Нельзя бесконечно давить людей страхом. Их психика не выдерживает – страх разрушает. Нужно упростить людям жизнь, сделать ее яркой, разноцветной. Направить их мысли в нужное русло. Тогда необходимость в вульгарном перекраивании душ отпадет автоматически.
– Да, мы – кукловоды и на нас лежит определенная ответственность. Мы обязаны сделать народ счастливым! – уже не улыбаясь говорил Карабас, – Дайте людям кумиров, звезд. Расцветите их жизнь глянцевыми обложками журналов. Постройте индустрию развлечений. Пусть вместо боли и страданий они видят позитив. Сотрите ненужное из их памяти. Пусть они верят, что вот еще чуть-чуть и у них все получится.
– Посмотрите, как спокойны и безмятежны, как радостны их лица. Потому, что мы, кукловоды, дали им то, что нужно. Гламур – это ведь не просто стиль жизни, это, в какой-то степени, идеология.
– Вот, значит, почему все так, – задумчиво проговорил Ланцелот, – Весь этот мир с его страданиями, бедностью, болезнями вы объявили несуществующим. Вы изменяете восприятие, вы заменяете реальность иллюзией.
– Но это даже страшнее, чем перекраивать души! – воскликнул Ланцелот, – Вы поселяете дракона в каждом – дракона потребления, лжи, равнодушия. Это не должно продолжаться! Я буду сражаться с вами до последнего вздоха! Я …
– Такие, как Вы, мой милый, всегда и всем мешаете, – перебил его Карабас, – Вы только тревожите людей. Меняете заведенный порядок. И никто вас об этом не просит, заметьте. Более того, умные люди считают вас социально опасными и подлежащими изоляции. Да-да, изоляции.
– Но я человек гуманный. Давайте-ка с вами договоримся так – я дам вам денег. Много. И вы навсегда исчезнете.
– Подумайте хорошенько – вы сможете построить дом, вместо развалюхи, в которой вы ютитесь с семьей, у Эльзы, красивой молодой женщины, появится приличная шубка, ваши дети, наконец, смогут получить хорошее образование. Я дам вам много денег. Ну, как? Согласны?
– Нет, – твердо сказал Ланцелот, – мне будет трудно бороться с вами, но, рано или поздно, люди поймут мою правоту. А если вы убьете меня, люди задумаются и придут к правде.
– Ну-у, почему вы решили, что мы убьем вас? – Карабас опять ослепительно улыбался, – Повторюсь – мы используем только гуманные методы. Не хотите быть благоразумным, значит – вариант №2. А народ? – народ, как всегда, ничего не узнает. Мы позаботимся об этом.
Он жестом подозвал Секретаря:
– Нет ли у Вас хорошего доктора? Мне кажется, что наш друг тяжело болен.
– О! - у меня есть именно тот, который нам нужен, господин Карабас, – поклонившись сказал Секретарь, – Именно он, в свое время, поставил диагноз Христиану-Теодору. Вы ведь помните сказку «Тень». Этот доктор легко установит очевидное безумие. Жалко, конечно, беднягу, но он поступает, как истинный безумец.
– Вы не посмеете! – тихо сказал Ланцелот.
– А вы думали, что всегда будете героем и всегда будете побеждать драконов? – Карабас смотрел на него с некоторым сожалением, – Вы действительно социально опасны, молодой человек. И подлежите немедленной изоляции.
Секретарь кивнул какому-то господину в толпе. И вокруг Ланцелота быстро организовалась группа людей в красивых бальных фраках. Немного странным казалось только то, что у этих господ было совершенно одинаковое выражение лиц. Вся группа с Ланцелотом в центре, непринужденно разговаривая, двинулась к выходу.
– Какой красивый молодой человек! Вон, в центре той группы. Вы не знаете, кто это?
– Да это же Ланцелот – странствующий рыцарь. Он хочет сделать всех людей счастливыми, бродит по миру и убивает драконов.
– А чего он к нам-то пожаловал? Где тут драконы?
– Ну-у, драконы могут быть и в переносном смысле.
– Ох уж, эти мне рыцари – одно беспокойство от них. Сражаются, сражаются – и не поймешь с кем и за что.
– И не говорите, сидел бы лучше дома, с семьей, в тепле да в уюте.
– Что-то он бледный какой, грустный. Нездоровится видно.
– Ага, досражался.
– А куда это они направляются?
– Да так, проветриться, наверное.
Переливались хрустальные люстры, тысячами огней отражаясь в бесчисленных зеркалах. По залу летали разноцветные бабочки и крохотные эльфы. Они смеялись, кружились в танце, болтали с цветами. Цветы раскачивались в такт музыке и улыбались. В фонтанах кружились золотые рыбки. Казалось, что сам воздух сверкает и искрится. И - музыка, чудесная музыка, - танцуйте, господа, танцуйте! Выбросьте из головы все, что заставляет страдать! Веселитесь! Бал продолжается!
Начало: http://www.proza.ru/2011/03/09/1129
Окончание: http://www.proza.ru/2011/03/09/1140