- Ну, тогда в понедельник я зайду за тобой, и мы вместе поедем, а то сам ты там ничего не найдешь.
- Как раз в субботу-воскресенье кое-какие дела надо сделать.
....
- Что ты на меня смотришь?
Я пожала плечами.
- Не помолодел, нет?
Удивляюсь:
-Нет. А ты к этому стремился?
Ласки от него я сегодня не дождусь.
И все полетело в тартарары.
Поезд подходит к станции, я только вылезать - на платформе мать. Надо же, встречает. Как раз сумки тяжелые, переть скучно. А она:
- Садись обратно, делаем ноги.
- Чего?
- Садись, потом скажу. Уже бандиты приходили.
- Какие бандиты, мам, ты что?
Но глаза у нее как у бешеного таракана, кто его знает, что там стряслось. Послушно лезу обратно в вагон под вопли проводницы. Подумаешь, протрясусь до конечной. Блин, у меня две трехкилограммовые банки краски в сумке!
- Ты мне все-таки объяснишь, в чем дело?
- Короче, тебя уже назначили.
- Куда? Кому?
Мое счастье, я торможу и умею спокойно мыслить в диких ситуациях. Реакция наступает много позже. Из потока эмоций я восстанавливаю сюжет. Пришел некий Леха, местная блатная шишка, с двумя мужиками. Играл пьяного, шатался перед ней, обнимал, целовал, тещей называл ("Ну вот. Радуйся. Ты после его слюней хоть умылась?"-"Нет. Прекрати, ничего смешного"), хотел со мной познакомиться ("Ну и закрыла бы дверь и послала на три буквы" - "Не могла я, понимаешь, он мою волю переломил"- "Много их тут по мою душу, чо теперь".-"Нет, ну как так можно".-"Это мерзости жизни, мама, что теперь, не жить?")
Потом мужики куда-то слиняли, он сразу стал трезвым и повел серьезный разговор. Мол, такая девка все равно бесхозной не останется. Предлагал дом, машину, обхаял местных парней с почки зрения полового воспитания, наговорил вещей, каких мама никогда не слыхивала, прорвался-таки в квартиру, все осмотрел, убедился, что меня действительно нет, спросил, когда приеду, уходя, пригрозил все сжечь.
И только-то.
- А он как? Молодой, старый? Брюнет, блондин?
- 29, говорит. Светлый.
- Красивый?
- Замолчи. Это не шуточки.
- Мам, а ты думала, приедешь в деревню и все, идеальная жизнь по Руссо? Ты всех русских прелестей не знаешь, потому что не жила среди русских. Это же зверье, ты что, классиков не читала?
- Бросаем все к черту и уезжаем, на фиг такая русская жизнь.
Квартиру, в которой я начала ремонт, нераспакованную мебель, Олега - нет!
- Мама, надо было думать, когда покупала. Это не моя идея, но раз купили, я лично ничего не брошу. Эту ночь, так и быть, проведем в гостинице или где, но завтра я возвращаюсь. У меня две банки краски, зря я ее тащила?
- Что теперь из-за этой краски? Выбросишь.
Так. Меня начинает пробивать.
- Был бы это Дагестан, я бы тебя поняла. Но я там спокойно прожила среди националов и русских бояться не собираюсь. Подумаешь, козлу какому-то приглянулась. Не он первый, не он последний. Знаешь, сколько их было в Махачкале? Я до вас эти истории просто не доводила. Блин, я в уголовной Махачкале выросла и по рукам не пошла, здесь буду бояться?!
- Может быть, но с ним ты тоже не разговаривала. Это бандит.
- И что теперь? Здесь все такие. Олег тоже бандит, дальше что?
- Ну, я же не хочу, чтоб тебя растерзали!
- Никто со мной ничего не сделает. Хватит, мам. Ты, если нервы не выдерживают, можешь не возвращаться, езжай прямо до Астрахани. А я вернусь, и завтра же там будет Олег. Я без тебя там одна ночевать и не собиралась, тебе только не хотела говорить. Правда, мы на понедельник договорились, ну ничего, приедет завтра. Надо было ему сразу там показаться, как приехали, да стыдно было в разгром звать, никаких проблем бы не было.
- А что твой Олег может.
- А ничего и не надо мочь. Ни с кем и разговаривать не придется. Это обычная история, понимаешь?
- Нет, не понимаю. Ко мне никто никогда не приставал, у меня на лице бука было написано.
- Ну вот. А быть смазливой в нашей дебильной стране - ад. И не из чего трагедии делать. И вообще я есть хочу. Где-то у меня сыр был, будешь?
Так. Матушку я вроде успокоила, эту ночь она, во всяком случае, переживет, не поседеет. Меня бы кто теперь успокоил. Как мне это все надоело с детства, идиоты, у которых одна мысль - затащить меня в темный угол. Как я еще живу и верю, что не все такие. Так ведь и свихнуться недолго. И всем докажи, что можешь сама решить, с кем спать - а не чтоб за меня решили. Каждый раз думаешь - все, больше никто не будет - и опять находится какой-нибудь леха. И всех их все равно не перестреляешь, и пытаться не стоит.
Один прекрасный сдержанный Олег. Чего стоит ему эта сдержанность? И за какие грехи он окажется крайним в этой гадости?
Я была подростком. Мои подружки позволяли себе авантюры из спортивного интереса, у них были братья и нареченные женихи, которые потом тихо и мирно выясняли отношения. А у меня никого не было, и я избегала любых знакомств, которые могут чем-то кончиться, потому что однажды от отца влетело за чужие грехи пацану, который сам только что вытащил меня из подобного скандала. Мне до сих пор жаль этого Русика. Поэтому всегда, когда ко мне приставали - а в Махачкале это на каждом шагу, это аксиома, что, если ты русская, ты бэ, - я справлялась сама. Я умею отшить одним словом и ударить так, что повторять не придется. Зато не знаю добрых слов и не умею быть ласковой. Мне 22, а я не знаю, как прикоснуться к Олегу, чтоб не быть ни смешной ни неловкой, не повториться и никого не напомнить.
К утру мама уже оправилась от потрясения, которое сама себе устроила, и на рассвете мы благополучно вернулись в деревню. Подходя к дому, я с удивленной радостью поняла, что это мой дом и я отсюда никуда не уеду. К счастью, мама была того же мнения, и мы завалились спать.