В каждой трещинке октябрьского воздуха уже чувствуется вся безысходность осеннего зияния. Ветер рвет в клочья чьи-то разговоры, мешая их с машинными гудками. А на каждом опавшемся листке я вижу твое имя. "Рansy"..."Рansy"..."Рansy". Почти как "Perhaps"... "Perhaps"... "Perhaps". Кстати, "Pansy" с английского переводится, как "Анютины глазки", поэтому не смотря на саму Пэнси Паркинсон, тебе очень идет это имя. Шло... Забавно как-то вышло, что ты так рано ушла. Нет, не сам процесс, и даже не сам факт, но то, что ты могла бы править миром своей красотой и умом. А теперь наверное, правишь загробным. А может быть нет - может быть ты просто продолжаешь жить, как и раньше в кругу семьи, за овальным столом с клетчатой скатертью, на котором лежат угощения, а небольшой но лохматый пес пыается стащить курицу, пока никто не видит. И всегда солнечно, потому что лето кругом. А над гаражом растет белая черешня, и если влезть на крышу, то можно есть ее лежа, срывая плоды прямо над головой. И жмуриться от солнечных лучей, которые просачиваются сквозь неплотно сжатые листья черешни. И чувствовать легкий теплый ветер. Наверное, так...
А у нас сейчас зима. Точнее, нет, уже весна, но снег еще лежит кругом. И да - скоро твой день рождения. Я снова прийду с каким-нибудь подарком..