Обход вампиров не дал ничего нового. Почти все "члены братии" уже успели сменить место жительства, причем несколько раз. Это лишь еще больше разозлило Виктора, а тут еще и очередной дождь некстати. Он зашел в какой-то магазин с широкой витриной, что бы спрятаться от холодных, промозглых капель.
- Чертов городишка, ну сколько можно лить? - досадливо пробурчал он, проходя внутрь. В руках он вертел какой-то нож с занятными надписями и богато отделанной ручкой. Больше всего его удивляло появление этого ножа: его отдала " господину следователю и многоуважаемому представителю закона и государственности нашей славной страны" какая-то древняя старуха, проживающая по одному из указанных в записке адресов. Она, видимо, была ярой противницей упырей, но к этому ножу относилась весьма и весьма странно - с каким-то благоговением. Когда же Виктор попытался отказаться от этого "сюрприза", бабушка просто на просто всучила - по другому не скажешь - в руки мужчины нож со словами " у вас надежнее будеть" и захлопнула дверь. На повторные звонки она не отвечала, а на угрозы выломать эту чертову дверь лишь выключила свет в коридоре и достаточно громко ответила, что все, что знала, она сказала и вообще, если к ней есть какие-то претензии, пусть вызывают с должной бумагой.
Фыркнув, Виктор ушел. Отсылать нож на исследование к Олесе было бы слишком дорого, да и к делу эту штуковину никак не пришьешь.
- Откуда у вас это? - восторженный и до боли знакомый голос прервал мысли следователя. Чуть загорелые руки протянулись к стали ножа, любовно лаская извитое лезвие с надписями.
Виктор поднял взгляд и увидел перед собой ту самую рыжую девушку. Она выглядела изящно. Легкое белое платье так шло ее загорелой коже, а веснушки придавали лицу какое-то таинственно-праздничное настроение. Лишь глаза с восхищением смотрели, но не на него, что легким уколом задело его гордость. Девушка смотрела на этот нож так, будто на свете ничего больше не существовало.
Он слегка смутился, огляделся по сторонам. Оказывается, ноги привели его в антикварный магазин - множество редких и дорогих вещей, статуэток, картин и книг с золотыми краями, с изящными вырезами, старая электроника, которую теперь уже не выпускают... Все это наводило ностальгию по тем далеким временам, когда люди могли позволить себе многое за бесценок.
- Вы позволите, - с благоговейным шепотом она протянула руки, принимая нож.
Лучи солнца сверкали то здесь то там, несмотря на то, что за широкой стеклянной витриной шел дождь. Большая зеленая плотная занавесь из редчайшего материала висела отдернутой, позволяя проскальзывающим солнечным бликам проникать внутрь и играть на поверхности лакированных вещей, дышащих древностью и воспоминаниями.
- Я искал вас, - проговорил Виктор слегка приглушенно, в то время как девушка направилась к столу, заставленному множеством статуэток. На столе были разбросаны мелкие вещи, письменные принадлежности, где-то в углу мерцал дисплей.
Она повернулась и посмотрела на него поверх тонких линз очков с оправой в виде роз.
- Что-то не так с моим алиби? - тонкая бровь приподнялась вверх.
- Нет, я проверил, вы действительно были в Сент-Луисе. Но на следующий день произошло новое убийство, может быть вы что-нибудь видели или слышали на этот раз?
Она пожала плечами.
- Меня не было дома.
- И где же вы были на этот раз?
Она развела руками в широком жесте.
- Здесь. Я, знаете ли, работаю. - Проворчала девушка и села в просторное кресло, рассматривая нож сквозь линзы очков. Солнце играло золотыми бликами на ее коже, отчего на душе у Виктора становилось теплее: хотя бы в этом городишке есть еще светлые люди с красивым загаром, свежие и здоровые. Как назло, на него нашел очередной приступ кашля. Отчего он даже согнулся пополам, пытаясь его унять. Тут его плечи окутало что-то нежное и мягкое. Он сдержал последние толчки кашля и поднял заслезившиеся глаза вверх - она стояла рядом, заботливо поддерживая его, а на плечах мужчины уже был огромный теплый плед из шерсти.
- Я заварю вам чаю, - холодно ответила она и удалилась в подсобку, по пути указав ему на просторное кресло рядом со столом.
Через несколько минут в магазине ароматно запахло чаем и шоколадом. Рыжеволосая вернулась с подносом. На нем стоял чайный сервиз на две персоны, кружки уже были наполнены горячим напитком.
- Вы знаете, что вы принесли мне? - негромко проговорила она, делая глоток. Ее серые глаза то и дело возвращались вновь к лезвию, словно он гипнотизировал ее, словно притягивал своей красотой.
- По всей видимости, это ритуальный нож, - Виктор сделал глоток и приятное тепло напитка, вместе со свежестью эвкалиптового масла растеклось по его горлу, даруя облегчение.
- Это Легеметон, Малый ключ Царя Соломона. - С каким-то воодушевлением произнесла девушка.
Следователь нахмурился, несколько смутившись - его познания в области оккультизма были весьма и весьма малы. Точнее, вообще не было. Девушка заметила его реакцию и презрительно фыркнула.
- Да, действительно, что еще можно от вас ожидать, - второй укол гордости не заставил себя ждать.
- Каждый занимается своим делом, - тоже фыркнув, проговорил следователь, отставляя кружку.
- Пейте, вы итак больны, - она кивнула в сторону кружки. - Легеметон, или более известен как Малый ключ Царя Соломона, - это ритуальный нож в кабалистике, ранее использовался алхимиками в ритуалах призвания демонов, позже - вампирами при рождении " детей". Это было еще до войны. Во время войны, когда все традиции были уничтожены, Легеметон был утерян. И вот теперь, вы нашли его.
Следователь содрогнулся. Омерзение, что он держал в своих руках "мать вампиров" было чрезмерно велико, что тут же отразилось на его лице.
Внезапно за его спиной послышался хлопок входной двери, раздался тонкий «дзынь» колокольчика. Рыжеволосая устремила свой взгляд на входную дверь и быстро что-то шептала, но ни одного слова Виктор разобрать не мог. Он тоже обернулся в сторону входной двери, но та уже закрывалась, а за стеклом вывески никого не было видно.
- Это что, сквозняк, что ли такой? - пробурчал мужчина, возвращаясь к кружке с чаем. Девушка лишь махнула копной своих медных волос в знак отрицания.
- Вы ведь нашли Легеметон в нашем городе, не так ли? - она прищурила глаза, ловя каждое движение следователя. - Не могли бы вы сказать, где именно вы его нашли?
- Мне дали его во время опроса в одной из квартир, зачем вам это знать?
- Просто интересно. - Она отмахнулась рукой. - Вы бы не могли припомнить номер квартиры, или хотя бы номер дома?
- 16, если вам это что-то скажет, - Виктор пожал плечами. Странная однако, эта девушка.
- Я так и знала, Велиал, - прошептала она, отпивая глоток. В ее глазах читалась досада.
- И кто это? - Виктор вновь закашлялся, но на этот раз ему было намного легче - чай девушки действительно был целебный.
- Вампир, изгой.
- А разве у вампиров бывают изгои? - Орлов нахмурился, отпил еще напитка, закутываясь глубже в плед. Следовательская форма неприятно липла к телу, пуская по коже волны мурашек, но переодеться он сможет только через несколько часов, да и дождь за окном усилился. Уже были слышны несколько раскатов грома, а в антикварной лавке стало намного темнее - солнце брезгливо скрылось за тучами, перестав освящать этот продрогший в грехах мир.
- Нет, не совсем. Все члены братии вынуждены находиться под покровительством главы, но это совершенно не значит, что все едины и согласны с его мнением.
- Каким мнением? - он был поражен, насколько девушка знает внутренний мир вампиров. Эта загорелая, сияющая здоровьем и жизнью девушка знает то, что не знает ни один смертный.
- Он считает, что надо свято чтить традиции. - Она откинулась на спинку своего кресла и стала разглядывать померкшую в полумраке люстру с занятными купидонами. - На самом деле он отчасти прав, традиции делают общество мудрее, сильнее. Но не всегда так.
- Ну и что? Разве из-за этого можно стать изгоем? - он взял плитку ароматного черного шоколада и запустил его в рот. "Божественно, и откуда у нее столько денег?" - подумал он, понимая, что десерт не из дешевых. Впрочем, как и все вокруг.
- Разве только вы будете желать смерти других членов братии. Они же не виноваты, что настала война и за них сделали выбор. Они совершенно не виноваты в том, что "отцы" пренебрегли традициями ради высокой цели.
- Но они же монстры, их надо убивать.- Недоумевающе произнес следователь. Девушка подскочила на кресле и наклонилась ближе к посетителю.
- Виктор Максимович, вы любите детей?
- Да, - без колебания ответил он.
- Маленьких девочек с золотыми кудряшками и пухлыми розовыми губками, готовыми растянуться в счастливой улыбке...
- Да, да, конечно я люблю детей, но причем здесь это?
- Это как аборт, понимаете. В наше время аборт делает каждая женщина несколько раз в своей жизни.
- Аборты не запрещены, - он перебил ее, совершенно не видя связи между вампирами и абортами.
- Да, но ни одна из женщин не задумается, что убивает ребенка. Ведь он еще не родился, он же такой маленький и беззащитный. Так проще убить. А теперь представьте, что бы ей предложили убить ребенка позже, этого же ребенка, но лет так через пять. Эту кудрявую девочку, которая не родилась, у которой пухленькие губки и пышное розовое платьице. У которой ясные голубые глазки отца. Предложите ей взять бензопилу и расчленить это дитя. Тогда вы будете гордо называть ее убийцей. Но разве она не делает то же самое, когда этот ребенок просто еще слишком мал, что бы понравиться окружающим, когда он еще скрыт в утробе матери.
Слова девушки глубоко задели следователя. Он никогда не задумывался над проблемой абортов, а теперь ее слова, логичные и вполне правдивые заставили его по другому посмотреть на всю ситуацию в целом. А ведь его мать сделала около семи абортов. " Это могли бы быть семь моих братьев или сестер", - подумал он.
- Возможно, но причем здесь вампиры?
- Вампиры проживают свое " рождение" по-своему, но по сути это те же люди, те же дети, которых вы готовы убить просто потому что они иные, потому что они отличаются от вас. Потому что вам неудобно сейчас, что бы рядом с вами жил еще один такой "ребенок", очередная проблема в вашей жизни.
Аргументы Оксаны были похожи на те, что и говорила мать Орлова отцу, когда шла делать очередной аборт.
- Не надо сравнивать этих кровопийц с детьми, это совершенно другое дело, - взбесившись, прошипел Виктор.
- Только потому, что у них нет кудряшек, и они выглядят намного старше? - с сарказмом уточнила девушка, вновь откидываясь на спинку стула. Сверкнула молния, отчего ее волосы на мгновенье приобрели огненный оттенок, а глаза налились кроваво-красным ободком по краю радужки.
Она потянулась загорелой рукой к светильнику и дернула за тоненькую золотистую веревочку - мягкий электрический свет сквозь зеленый абажур разогнал сгустившийся мрак.
- Потому что они убийцы, пожирающие детей.- С ненавистью выпалил он и вновь посмотрел в ее глаза. Они были кроваво-красные, как у вампира. Она с грустью улыбалась, смотря прямо в его глаза.
Тут омерзительная догадка поразила его мозг, он вскочил со своего места, отчего кресло рухнуло, а плед скатился по его плечам. Кружка с напитком опрокинулась ему на ноги, ошпарив бедра.
- ВЫ ВАМПИР?! - с ненавистью выкрикнул он, сверля ее пронзительным взглядом.
- Да, - совершенно спокойно ответила она, не отрывая взгляд от его глаз, лишь ее бровь чуть изогнулась.
- Но... как? - он был потрясен и поражен, в недоумении стоя напротив нее. - Откуда загар? И солнце, я же видел, как оно сияло на коже...
- Разве? - хмыкнула вампир, слегка прищурив глаза.
- Да, я определенно это видел, - он оторвался от ее кроваво-красных глаз с насмешливыми искорками где-то в глубине и мягко скользнул по коже - она уже не была загорелой, как раньше, не было и веснушек. Лишь вампирская полумертвая белизна с кое-где легкими голубоватыми прожилками тоненьких венок. Ее губы, прежде нежно-розовые, были ярко-красными.
- Хватит меня дурить, - он сжал руку в кулак, еле сдерживая себя, что бы не ударить эту мерзавку. - Как ты это сделала, тварь?
- Не надо меня оскорблять, - фыркнула девушка и подтянула ноги на кресло, повернувшись к нему в пол-оборота. В руках она вертела ритуальный нож, разглядывая его сквозь линзы очков.
Он выхватил нож из ее рук, тут же скорчившись от боли - его рука схватилась за лезвие, и резкое движение порезало ладонь. Из раны тут же засочилась кровь, металлическим запахом ударив в нос. Оксана даже не пошевелилась. Что было странно, ибо вампиры очень остро реагируют на запах свежей крови. В мгновенье ока она исчезла и через секунду появилась с большой шкатулкой в руках. Поставив ее на стол, она распахнула дверцу, доставая содержимое. Это была аптечка.
- Вам следует быть аккуратнее, - прошептала она, выхватив нож из его рук, одновременно мертвой хваткой схватив за запястье. В ее руке белел бинт.
- Не трогай меня, дрянь, - он пытался высвободиться, но рыжеволосая была намного сильнее его и тщетные попытки привели только к тому, что алые капли его крови запачкали окружающие вещи и белое платье вампирки. Она сильнее сжала его запястье, отчего боль пронзила его предплечье, заставив скорчиться.
- Вы предпочитаете истекать кровью в присутствии вампира или сами хотите им стать? - насмешливо проговорила она, косясь на нож.
- Никогда, - процедил он сквозь зубы. - Отпусти меня, тварь.
Девушка лишь снисходительно улыбнулась и со сноровкой быстро перевязала его ладонь, предварительно смочив ее какой-то отвратительно пахнущей мазью.
- Тогда вам не следует проливать кровь на Легеметон. - строго произнесла она, завязывая аккуратный бантик на его ладони. Он сжал руку в кулак и поднес к лицу. Запах мази заставил его прослезиться.
- Ихтиоловая, не бойтесь. Не все так ненавидят людей, как вы вампиров, Виктор Максимович.
- Конечно, зачем вам ненавидеть еду? - рыкнул он и, схватив нож за рукоятку и пнув кресло, вышел из магазина под проливной дождь. Вновь сверкнула молния, но ему было все равно, лишь бы не видеть этих кровавых глаз и насмешливых улыбок. Ветер сносил все на своем пути, заставляя следователя оступаться на каждом шагу.