Предисловие.
Согласно прогнозу учёных-астрологов, в зимнем созвездии Орион в скором времени должна взорваться звезда...
Новогодние чудеса для двоих.
Ночь на тридцатое декабря была ясная, и звёздная. Широкое поле, засыпанное снегом, тянулось бескрайним, искрящимся простором. Вдалеке виднелись остроконечные макушки елей, а в воздухе срывались мелкие, колкие снежинки.
Двое молодых людей медленно пробирались через поле, порой соскальзывая ногами с наста, утопая по колено в снегу.
Они находились в пределах двух сот метров от деревни, а, засыпанные снегом, деревенские домики, казались сказочными.
- Смотри, какая красота! – воскликнул Николай, остановившись, и, глядя на ясное, звёздное небо, - сколько их!
- Ну, и что? – поднял глаза к небу Матвей, - я этого уже наслушался в институте.
Николай и Матвей, двадцатилетние студенты четвёртого курса факультета астрологии, они подружились, когда поступали в институт, и стали лучшими друзьями.
Николай, симпатичный и светловолосый, деревенский парень. Учился он, в отличие от своего друга, отлично, и шёл на красный диплом.
Он с интересом слушал лекции, учёба была для него только возможностью остаться подольше в столице, звёзды ему были действительно интересны.
А Матвей, парень городской, начисто лишённый романтизма, и не веривший в чудеса, молодой человек.
Он был хорош собой, мускулист, высок, с тёмно-каштановыми волосами, и тёмно-карими глазами.
Он мог бы поступить в любой, лучший ВУЗ столицы.
Его родители занимались бизнесом, они руководили международной, торговой фирмой, но Матвей, крепко поссорившись с ними, потому что не желал в будущем заниматься торговлей, ушёл из просторной квартиры.
Он поступил на астрологический, и подружился с Колей.
Сдав перед Новым годом сессию, молодые люди долго думали, где провести выпавшие свободные деньки, и Николай предложил съездить к нему в деревню.
- У нас там хорошо, - уговаривал он друга, - встретим Новый год, отдохнём...
У Матвея была девушка, Катя, но не смогла с ним встретить Новый год, хотя он ей подарок приготовил: золотое сердечко на тоненькой цепочке, но так и не вручил.
И Матвей согласился. У Коли же девушки не было, он был настолько поглощён учёбой, что просто забыл о личной жизни.
Меньше всего молодым людям хотелось сидеть в пустой квартире, которую они снимали на двоих, и поехал с другом в небольшую деревеньку с красивым названием « Чародеево ».
Часть пути они преодолели на поезде, потом полчаса на автобусе, и к
ночи оказались в поле, недалеко от деревни.
- Ты не говорил, что тут богом забытый край, - проворчал Матвей, поддёргивая рюкзак на плечах.
- Деревня маленькая, - вздохнул Коля, - все местные жители верят чудеса, особенно в Новый год.
- Ну, и зря, - зевнул Матвей, - дурацкие суеверия.
- Тем не менее, народ верит, и опасается, - сказал Коля, ступил в сторону, и ушёл по колено в снег, - блин!
- Руку давай, - Матвей помог ему выбраться, и они продолжили свой путь до деревни.
Поле, наконец, закончилось, и их взору предстала вереница домишек, деревянных, стареньких. Из труб тянулись сизые дымки, снег искрился, и ложился молодым людям на плечи. В окнах мигали гирлянды, а неподалёку друзья увидели высокую ёлку, украшенную гирляндой, склеенной из цветной бумаги. Судя по всему, работы местных школьников.
Эту гирлянду развевал пронизывающий ветер, и молодые люди двинулись вперёд, по улице, вздрагивая от холода.
Дорогая стала склоном уходить вниз, да и ветер подул сильнее.
Им изредка попадались группки пьяных, горланящих песни, мимо прошёл Дед Мороз, одетый почему-то не в красный, а в зелёный костюм.
- С Новым годом! – поприветствовал их ряженый символ праздника.
- С Новым годом! – дружно ответили друзья, и продолжили свой путь.
- Вот и мой дом, - сказал Коля, когда они остановились около небольшого, но аккуратного, домика с красивыми, словно кружевными, наличниками.
Домик утопал в снегу, и был похож на ожившую картинку, на мираж...
... Из будки, запорошенной снегом, выскочил пёс, виляя хвостом, и громко, но как-то беззлобно, скорее приветливо, залаял.
Вдруг дверь заскрипела, и на пороге показалась женщина средних лет, с накинутым на плечи пальто.
- Мам, это мы, - тут же крикнул Коля, и женщина бросилась к калитке.
- Коленька, - воскликнула она, - вы уже приехали, ребята. Заходите скорее в дом. Что стоите-то? А ты Матвей? Я Мария Николаевна. Ох, ветер какой, погода-то совсем странная стала. И ветер, и снег, и звёзды светят... Давайте, в дом.
В доме было тепло, хорошо, пахло свежеиспечёнными пирогами, трещал огонь в печке, а на половике спал, свернувшись калачиком, большой, рыжий кот.
- Заходите, заходите, дорогие мои, - восклицала женщина, - сейчас мы поужинаем, чайку выпьем. А завтра и Новый год встретим. Устали с дороги-то? Столько прошли!
- Устали немного, - ответил Коля.
- Эх, сынок, - вышел из комнаты отец Коли, - приехал, наконец! – он обнял сына, поздоровался с Матвеем, а Мария Николаевна быстро накрыла на стол.
Выставила картошечку с кусочками сливочного масла, солёные огурчики, маринованные грибы...
Федор Петрович, отец Коли, принёс домашнюю наливку, и, когда они выпили по стопке, сказал:
- Люблю Новый год, говорят, в предновогодье, что не пожелаешь, всё исполнится, - и подцепил вилкой огурчик.
- Да, пап, - кивнул Коля, - только Матвей в это не верит, - посмотрел он на друга.
- А зря, - улыбнулась Мария Николаевна, - в Новый год может произойти любое чудо!
- Ох, и глупости вы говорите, - вздохнул Матвей, - нет никаких чудес! Есть человеческий фактор!
- Не веришь? – загадочно улыбнулась Мария Николаевна, - ну-ну, смотри. Ведь чудеса бывают, и не суеверия это. Говорят, что в предновогоднюю ночь, что не пожелаешь, всё сбудется.
- Не верю я в подобное, - усмехнулся Матвей, и поглядел в окно, где в свете фонаря летели снежинки.
Старики смотрела на него с улыбкой, и качала головами, но он остался верен себе.
Мария Николаевна постелила ребятам раскладушки в комнате, а сама ушла.
... Матвею не спалось. « Зачем я согласился?», думал он, « и Колька, и эти старики со своими чудесами новогодними! Что я, ребёнок, чтобы в Новый год верить в чудеса? »
Но что-то ему не давало покоя, и он, надев куртку, вышел на улицу.
Снег перестал, и звёзды стали отчётливо видны.
Только сейчас Матвей заметил красоту их затейливого рисунка на фоне звёздного неба, и долго всматривался в него.
- Ну, что? Чудеса? – воскликнул он, глядя в звёздное небо, - докажите мне, что вы есть! Что я хочу? А я и сам не знаю! Всё у меня есть, и девушек толпы, и связи, и деньги... – он замолчал, удивляясь собственной глупости.
Потом, поддев ногой пушистый снег, который искорками взметнулся в воздухе, ушёл в дом.
Утро выдалось солнечным и ясным. Мороз потрескивал, летел мелкий, лёгкий, « слепой » снег, и Федор Петрович позвал молодых людей сходить за ёлкой.
- Всё недосуг было, - вздохнул он, - боязно как-то. А тут, при свете дня, да с двумя молодцами, в самый раз, - и они отправились в лес.
В ельник уже явно ходил народ, потому что была протоптана тропа, и они, ступая по хрусткому снегу, углубились в лес.
Ели темнели мрачными силуэтами, а снег, лежащий на их пушистых ветках, задорно блестел.
Матвей всю дорогу молчал, глядел под ноги, и сам не понял, как отстал. Он огляделся по сторонам, но ни Коли, ни Федора Петровича поблизости не было.
« Кажется, я сбился с пути», подумал он, и услышал слабый стон.
Сначала он даже не понял, откуда он исходит, и только потом заметил длинные, тёмные локоны, разметавшиеся по снегу, и белое одеяние девушки, лежащей на нём.
- Что с вами? – бросился к ней Матвей, - вам плохо? – перевернул девушку, и обомлел.
Таких красавиц ему ещё не приходилось видеть.
Нежное, белокожее личико, делало её похожей на богиню.
Аккуратно очерченные, розовые губки, длинные, тёмные ресницы, изящно изогнутые; широковатые, словно нанесённые мазками искусного художника, брови.
Румянец на щеках казался чуть неестественным, а тёмные локоны вились крупными кольцами.
Но самое странное было другое. Девушка лежала на снегу, посреди леса, в одной ночной рубашке. Рубашка была странная, старинная.
Закрытая под самое горло, в пол, и с длинными рукавами.
« Что-то тут не так », подумал Матвей, и легко поднял девушку на руки.
Она была, как пушинка, почти невесомая, и он, осторожно ступая, чтобы не провалиться в снег, вышел на тропу.
- Вон он где! – почти тут же он услышал голос Федора Петровича, обернулся, и увидел друга и его отца. Коля за макушку держал красивую, пушистую ель.
- А это кто? – удивлённо спросил Коля.
- Лежала на снегу, - пояснил Матвей, - наверное, кто-то убить её хотел, и выкинул в одной рубашке на мороз. Бандиты у вас, тут, орудуют.
- Странно, - пробормотал Федор Петрович, глядя на девушку, - Матвей, друг мой, а где ты тут следы от машины видишь? Или они несли её на руках? Тогда где следы? Гляди, там, откуда ты вышел, кроме твоих следов, нет ничьих больше.
- Ночью метель была, - ответил Матвей, стащил с себя куртку, и, укутав в неё девушку, понёс на руках домой.
Мария Николаевна всплеснула руками, увидев девушку, и тут же занялась ей. Девушка сильно продрогла, и её уложили в постель, укутав одеялами. Мария Николаевна растёрла красавицу какими-то пахучими мазями, и вскоре девушка открыла глаза.
Матвей в который раз за сегодня, взглянув на это красивейшее личико, обомлел. Её глаза были ярко-синими, цвета лазурита, и будто затягивали в омут.
- Что со мной? – прошептала девушка, голос у неё был нежный, и звонкий, словно колокольчик, - где я?
- Мы тебя нашли, - пояснил Матвей, - я заблудился, и случайно наткнулся на тебя. Что с тобой произошло? Почему ты в ночной рубашке оказалась в лесу?
- Не помню, - поёжилась девушка, глядя на него своими красивыми глазами.
Она глядела на всех испуганным взором, натянув одеяло до подбородка.
- Как тебя зовут? – спросил Матвей.
- Э... Лика, - проговорила она.
- Лика, кто тебя в лесу оставил? – Матвей сел на стул рядом с ней.
- Нет, я не помню, - покачала она головой, а Мария Николаевна шёпотом сказала ребятам, поманив их на кухню:
- Странная девушка. Где вы её нашли?
- В лесу, - спокойно ответил Матвей, - лежала на снегу. Я заблудился, и увидел её.
- Мне другое интересно, - вздохнул Федор Петрович, - если бы её
выбросили недавно, на снегу были бы следы, а если бы давно, то она не выжила бы в такой мороз. Она как – будто с неба упала, - и у Матвея дёрнулась скула.
Он вспомнил свою вчерашнюю выходку. Как он, рассердившись на рассказы о чудесах, сказал, чудес не бывает, а потом стал разговаривать со звёздами.
Все молчали. Они не знали, что и думать.
Матвей не хотел говорить глупости о чудесах, да и не хотел признаваться в своей ночной вылазке.
День пошёл своим чередом.
Когда девушка окончательно пришла в себя, и Мария Николаевна дала ей юбку и кофту.
Матвей не мог насмотреться на это прелестное личико, и тайком поглядывал на Лику. Она была мила, весела, и оказалась очень умелой.
Помогала Марии Николаевне в приготовлениях к Новому году, шутила, смеялась, и напряжение, возникшее вначале, испарилось.
Матвей установил ёлку, Мария Николаевна принесла игрушки, мишуру, и « дождик », и они стали украшать...
Стрелки медленно двигались к двенадцати. Украшенная ёлка переливалась от «дождя» и гирлянд, на столе стояла закуски, пироги, салаты, наливка из лесных ягод и бутылка с шампанским, а с экрана телевизора президент поздравлял народ с наступающим Новым годом.
Они проводили наливкой старый год, и с боем курантов Матвей вскрыл бутылку с шампанским.
Они выпили по бокалу, Коля позвал Лику потанцевать, а Матвей вышел на улицу, и задумчиво поглядел на небо.
Вдруг чья-то лёгкая рука легла ему на плечо.
- Извини, но я долго задерживаться не могу, - это была Лика.
- Что ты хочешь сказать? – попятился он.
- Неужели ты не понял? – прошептала она, - я пришла оттуда, - кивнула она наверх, на бесконечную, тёмную гладь небес.
- Как? – оторопел Матвей, - в смысле, с... неба? Или из самолёта?
- Ты же сам меня позвал, - улыбнулась Лика, - сам сказал, что хочешь чуда, наверное, пошутил, но на секунду ты поверил, и твоё желание заставило меня упасть.
- Упасть? – эхом повторил Матвей.
- Да - склонила голову Лика, - и я сразу поняла, чего тебе не хватает. Любви. Настоящей. Ты своей тоской и одиночеством заставил меня упасть оттуда.
- Ты что, звезда? – Матвей даже слюну сглотнул.
- Да, - просто ответила девушка, - я долго светила, и теперь мне пора возвращаться.
- Не уходи, - схватил Матвей её за руку, - я тебя прошу, - но она отрицательно помотала головой.
- Это мир людей , а мне положено быть там, - кивнула она на небо, - светить, перегореть, а потом потухнуть, и развеяться звёздной пылью.
- Но ты же уже упала! – вскричал Матвей.
- Это другое, - улыбнулась она, - я упала для того, чтобы помочь тебе поверить в чудеса, и я должна вернуться назад.
Она приблизилась к нему, взяла своими его ладони в свои, и легко коснулась губами его верхней губы. От прикосновения её нежных, мягких губ у Матвея закружилась голова, и сердце бешено заколотилось.
- Я не только поверил в чудеса, но и понял, что без тебя мне будет ещё более одиноко, чем раньше, - прошептал Матвей, когда она отпрянула, и со вздохом вынул из кармана цепочку, - это тебе, - и он застегнул украшение на шее Лики.
Лика в ответ лишь кивнула, и ушла в дом.
Весь дом спал. Лишь Матвей ворочался с боку на бок, думая о Лике. Скорей всего, к утру она уйдёт... И он больше никогда её не увидит...
Услышав скрип половиц, Матвей повернулся, и увидел Лику.
Она приложила палец к губам, подошла к нему, и села на край кровати.
- Не уходи, - прошептал он.
- Не могу, - мотнула она головой, - моё место на небе.
- Расскажи о себе, - тихо попросил Матвей, - я изучал звёзды и их структуру, но не думал, что они могут принимать человеческий облик. Это сродни волшебству.
- Всё совсем не так, как астрологи себе представляют, - улыбнулась Лика, накрыв его ладонь своей, - звёздный мир – это очень красиво, и мы все там в образе светящихся точек. Только, если мы упадём раньше
времени, не потухнув, мы можем принять человеческий облик.
- Почему тебя зовут Ликой? – спросил Матвей, и она засмеялась.
- Я называюсь Эклиптикой, - сказала она, - слышал про такую?
- Зимняя звезда в созвездии Ориона, видимая в зимнее время в Северном полушарии, - сглотнул Матвей.
- Теперь ты понимаешь, что мне здесь не место, - мягко сказала Лика, - сейчас время другой звезды, она скоро упадёт, и принесёт земле новые ископаемые. А я – всего лишь маленькая звёздочка, которую и в телескоп не сразу увидишь...
Она замолчала, и поглядела в окно. Уже брезжил рассвет, красными полосками пробиваясь сквозь тёмно-синее небо, и девушка вскочила.
- Стой! – схватил Матвей её за руку, - я прошу, не уходи.
- Держи, - она положила в его ладонь что-то, и выскользнула на улицу, воспользовавшись его замешательством.
Матвей бросился за ней, но девушки уже не было. Только вверх летел светящийся сгусток энергии, и через мгновение на фоне неба, в созвездии Ориона засветилась ещё одна яркая точка, постепенно удаляясь, словно затухая, исчезла...
Матвей долго смотрел на звёзды, испытывая в сердце боль, а в душе грусть...
Он разжал ладонь, и увидел искрящийся камушек, похожий на драгоценный...
Прошёл месяц. И за этот месяц Матвей изменил в своей жизни всё. Произошедшее заставило его поменять взгляды.
Он помирился с родителями, и вернулся в свою старую квартиру.
С Катей он больше не встречался, всего его мысли занимала Лика, а так же то, что он её больше не увидит.
Вечерами он смотрел в телескоп, желая увидеть « Лику », но не видел ничего, кроме геометрических узоров. Ему даже стало казаться, что всё это ему приснилось, что не было ни Лики, ни всей этой истории...
Но в кармане лежал красивый камень, и вот это не было выдумкой, или миражом...
Был день Святого Валентина. Матвей долго бродил по магазинам. Мимо шли пары, держась за руки; кто-то покупал открытки сердечками, кто-то цветы, а кто-то мягкие игрушки...
... В квартире слышались голоса. Матвей снял ботинки, прошёл в комнату, и попятился. В гостиной, на диване, сидела... Лика, а рядом с ней его родители.
- Матвеша, - воскликнула его мама, - смотри, кто пришёл! Почему ты нас раньше не познакомил с Ликой? Она просто чудо! Сегодня такой праздник, а ты с утра грустный!
Матвей не мог отвести глаз с красавицы.
Сегодня она была одета по иному. Красное, обтягивающее платье; волосы были красиво уложены, туфельки на каблучках...
Матвей посмотрел на шею, и увидел кулон, который подарил ей...
Лика лукаво улыбалась, и, улучив момент, шепнула ему:
- Твой кулон, и чувство, внезапно охватившее меня, опять заставило меня упасть, - прошептала она.
- Ты больше не улетишь? – спросил он.
- Только вместе с тобой, когда состаримся, - улыбнулась она.
- Теперь я действительно верю в чудо, - кивнул Матвей, - и в то, что в Новый год возможно всё, любые чудеса.
- Новогодние чудеса для двоих, - прошептала ему Лика, и сжала ему руку.