Я полюблю Адольфа Гитлера если это прикажет сердце

Потому что любить или не любить не более, чем слова, которыми часто пользуются люди, совершенно не понимающие, что именно стоит за самим словом. Поэтому власть этого символа подобно власти удава над кроликом, лишь своим внешним видом ввергающего рассматривающую особь в трепет, страх и ужас. Однако сама истинность, как то, что есть, а не представляемое символикой, всегда независима от определения, которых может быть сколько угодно - столько же, сколько желающих участвовать в зрелище на площади. Любовь, как магнетика подобного с подобным, стоит вне семиотических идеограмм, поскольку это животное начало, выраженное как подтверждение целостности природного естества и его функциональной принадлежности клану.