Вот он – долгожданный лес. Большие высокие деревья окружают меня. Они весело шумят зеленой листвой, словно радуются моему появлению. А маленькие березки дружно кивают курчавыми головками, здороваясь со мной.
Машина остановилась. Я первая выскочила из нее и радостно закричала: «Э-ге-ге!»
А лес словно ответил мне: «Ге – Ге!» Я, звонко рассмеявшись, закружилась и со смехом повалилась в душистую траву. Голубые цветочки сразу же защекотали мне нос, и я, громко чихнув, вскочила на ноги и, подхватив свою маленькую корзинку, побежала в лес на поиски ягод и приключений.
Я долго бродила по лесу, слушая разноголосое пение птиц, собирая маленькие алые ягодки земляники, и вдруг вышла на большую полянку. Но это была не просто лесная поляна, а какое то заброшенное поселение. Все домики, которым удалось уцелеть за такое долгое время, осунулись, покосились, заросли деревьями и кустарниками. Виднелись порушенные стены, старенький упавший частокол, когда - то огораживающий, чей то двор. Кровельный железный лист, сорванный с крыши временем, свисал с одного дома почти до самой земли и слегка покачивающийся от легкого ветра издавал жалобный скрип. Окна зияли пустыми глазницами и во многих из них выглядывали молодые дубки, осины и клены. Лес потихоньку захватывал территорию, которая когда - то принадлежала людям.
Словно какой то туман окутал заброшенную деревню, отделив ее в моём сознанье от реального мира. И, несмотря на то, что солнце, продолжало светить, птицы петь, тихим и унылым показалось мне это место. Непослушными стали ноги, и я тихо присела на какое то бревнышко. Грустным взглядом я продолжала осматривать место былого обитания людей, пытаясь, хотя бы мысленно оживить этот уголок. Представить: стук топора, детский гомон, разноголосые крики домашних животных, все то, что является спутником живых деревень. Но, увы, ничего не получалось.
А в довершение всего моему взгляду предстала ржавая металлическая табличка, невесть как сохранившаяся, с надписью - Село «Незевайко». И только тогда до моего сознания дошло, что еще одну деревню мы, люди, прозевали.