В отличие от первой прочитанной мной книги в этом романе сюжетная линия просматривается, даже две линии. Одна линия связана с жизнью двух обитателей маяка – девочки-сироты Сильвер и слепого смотрителя маяка Пью. Несмотря на то, что роман называется «Хозяйство света» - впечатление, что читатель остается в темноте, а яркий круг света освещает то, что находится внутри. Ярки и необычны истории, которые рассказывает Пью девочке – их хватило бы с лихвой еще для завязки нескольких романов. Понравилось, как Пью учит девочку саму сочинять истории – по ключевым словам, по ассоциациям.
«…- Давным-давно, в 1802-м или 1892-м — дату выбери сама — большинство моряков не умели ни читать, ни писать. Офицеры-то могли читать навигационные карты, но у простых моряков был свой способ. Проплывая мимо мыса Тарберт, или скалы Белл, или мыса Гнева, они никогда не считали такие места лишь точками на карте — они их знали как истории. У каждого маяка своя история, да не одна, и если поплывешь отсюда в Америку, не встретишь ни одного маяка, у смотрителя которого для моряка не найдется истории.
В те времена моряки сходили на чужой берег, когда только могли, и вот, расположившись на ночлег и прожевав отбивную, они раскуривали трубки и потягивали ром, и если им хотелось послушать историю, ее рассказывал всегда смотритель маяка, пока его помощник или жена присматривали за светом. Эти истории передавались из уст в уста, от поколения к поколению, обходили весь морской мир и приплывали назад, порой завязанные иначе, но те же по сути. Когда смотритель расскажет свою историю, моряки расскажут свои — от других маяков. Хороший смотритель — тот, у кого историй больше, чем у моряков. Иногда устраивались состязания: морской волк выкрикивал «Ланди» или «Калф-оф-Мэн», и приходилось отвечать «Летучий Голландец» или «Двадцать слитков золота».
Пью посерьезнел и замолк, а глаза его стали далеким кораблем.
— Я могу научить тебя — да кого угодно, — для чего нужны инструменты, и свет будет вспыхивать каждые четыре секунды, как заведено, но я должен научить тебя хранить свет. Понимаешь, что это значит?
Я не понимала.
— Истории. Вот что ты должна выучить. Те, которые я знаю, и те, которых не знаю.
— Как я могу выучить те, которые ты не знаешь?
— Расскажи их сама.»
Одна из рассказанных Пью историй – о священнике Вавилоне Мраке и его женщинах – становится для него поводом поговорить с девочкой о любви. Вообще, тема любви – ключевая тема романа.
Для Вавилона Мрака любовь отравлена подозрениями и недоверием – это заводит его в дебри отношений с двумя женщинами, вынуждает его вести двойную жизнь. Дважды в год он бывает счастлив с женщиной, которую предал и которая простила его.
Однажды он напишет в дневнике: «Освободи меня», но кому?
Поиски любви, потери, невозможность жить без любви – это движущие силы сюжета. В конце книги именно любовь толкает ставшую взрослой девочку к возвращению на маяк – желание еще раз увидеть море, места, где ей было хорошо, вспомнить и мысленно поговорить с Пью. Ее глазами мы видим блики на воде, лодку в море, песчаные пустоши и старый маяк, вместе с ней вдыхаем просоленный морской воздух, собираем ракушки на отмелях.
«Пью рассказывал мне, каким был Сольт много лет назад, когда мародеры заманивали корабли прямо на скалы, чтобы украсть груз. Утомленным морякам нужна была хоть толика света, но если свет соврет — все пропало. Новые маяки построили для того, чтобы не было этой путаницы света. Некоторые зажигали гигантские костры на платформах, и они светили в открытое море, словно упавшие звезды. У других было всего двадцать пять свечей, которые мерцали в стеклянном колпаке, как в часовне святого, но эти маяки впервые нанесли на карты. Опасность и безопасность занесли в таблицы. Разверни карту, установи компас, и если твой курс верен, там будут огни. А то, что мерцает где-то еще, — приманка или западня.»