Роза, последний ребенок в семье Милашкиных, росла ласковой девочкой. Ее все любили и баловали.
Больше всех пришлось с ней нянчиться Лесе. С утра отец уходил на работу в колхоз, мама с Варей – в школу. Баба Лукерья в очередной раз болела. Дома оставались шестилетняя Леся, четырехлетний Ваня, трехлетняя Таня и шестимесячная Роза. Двери и окна по наказу матери Леся запирала и никому не открывала. Даже подружкам. Играла с Ваней и Таней на кровати, пока Роза спала в люльке. Когда та просыпалась, кормила ее манной кашкой, поила молочком из бутылочки. Меняла пеленки, с трудом переворачивая толстушку-сестренку, укачивала ее, напевая «баюшки-бай, спи, засыпай»
Мамин класс, в котором училась и Варя, располагался в старинном кирпичном доме – средняя школа не умещалась в двух больших деревянных зданиях. Дом этот белокаменный был в пяти-семи минутах ходьбы от Милашкиных. Любовь Сидоровна каждую перемену забегала домой, чтобы убедиться, что с детьми все в порядке.
Так вот и жили в далекие шестидесятые годы: взрослые в неимоверных каждодневных трудах, а дети с раннего возраста приучались к самостоятельности.
…Роза росла веселым карапузиком. Любила со всеми садиться за обеденный стол. Мама едва успевала сушить ее платьица – ложкой Роза орудовала сама, и не столько в рот ей попадало, сколько на пузо себе лила.
Ее все безмерно баловали. В шесть лет она оставалась капризулей-малышкой. Любила слушать сказки, разные истории, которые рассказывала Леся. Но той было некогда, уроков задавали много, в школе она была одной из лучших учениц – старательная, ответственная. Домашние задания выполняла всегда с большим усердием. Очень любила читать. Возиться с малышней ей было недосуг. Но хитрющая Роза не отставала, она упрашивала сестру: «Акай, акушканяй! (Сестра, сестренка моя!) Расскажи сказку. Расскажи историю». После таких уговоров устоять было невозможно и, отложив учебники или очередную повесть, Леся начинала…
Малышня (а зачастую слушателями были не только свои, но и сверстники Розы и Тани из соседних домов) садилась вокруг нее и внимала, затаив дыхание, о Кощее Бессмертном, Бабе-Яге, лешем, кикиморах, Змее-Горыныче и т.д. Всем было страшно, но сказку никто не прерывал.
Иногда Роза "выказывала характер", хотя ее обижали в семье крайне редко. Наоборот, носились с ней, как с грудной. Для старших сестер она была вроде живой куклы. Когда Роза начинала хныкать, ее брали на руки и укачивали: «Не плачь, моя хорошая, не плачь, наша красавица».
Розе это очень нравилось. И она начинала дуть губки по всякому поводу. Однажды так вошла в роль, что и не остановится никак. Ваня побежал за Варей (та была у подруги), Леся принялась утешать сестренку. Всхлипывающая Роза наказала брату вслед: «Скажи Варе, что ребенок плачет».
Прибежала Варвара: «Ой, и правда ребенок плачет». На Лесю: «Недоглядела!» Затем взяла Розу, завернула ее в детское одеяльце и принялась с ней ходить по комнате, приговаривая: «Спи, успокойся».
Варе было лет двенадцать, столько килограммов весила, пожалуй, и Роза. Но своя ноша не в тягость!. Капризницу носила на руках и Леся и тоже не чувствовала усталости. А ватное одеяльце, в которое пеленали «малышку», добавляло «кукле» веса, но понянчить ее не прочь был и Ваня.
«Акай-акушканяй!» – обращалась Роза к Лесе, которой больше всех доставалось сидеть с детьми. Она училась в первую смену, Варвара с мамой уходили в школу после обеда. И Леся, как и пять-шесть лет назад, опять оставалась за няню. А еще у Варвары было больше обязанностей по хозяйству – зимой расчистить снег у крыльца, летом – на всю семью одежду постирать. Уйдет с подружками на речку на целый день. Настирают девчонки белье, разложат на траве сушить. А пока оно сохнет, сто раз искупаются. Леся варила в предпечье на всю семью суп, смотрела за младшими, пока родители на работе или на сенокосе.
Так по жизни всегда младших и опекала. Старшей в семье была Варвара, но ответственность за малышню несла Леся. И в детстве, и в дальнейшей жизни.