Н я н я
Теплым июньским днем на Троицу в семье Милашкиных появился на свет четвертый ребенок. Назвали девочку Таней. Родилась она не в сельском роддоме, как ее сестры и братик, а в городе.
- Она – наша? – спросили Варя с Лесей счастливых родителей, приехавших из города с красивым свертком в руках – дочкой Танюшкой.
- Ваша-ваша, - уверили их папа с мамой. – Посмотрите, на вас похожа, - открыли они личико новорожденной, отогнув край легкого одеяльца
Сестры посмотрели и отвернулись: ничего не похожа, даже некрасивая какая-то!
Со временем они, конечно, полюбили младшую сестренку, но какое-то недоверие все же осталось, и назвали меж собой Таню «городской». Сомневались порой: а вдруг ее подменили в городе? Там ведь народу, говорят, очень много, и друг друга никто не знает. В селе бы не перепутали, рассуждали девочки, тут все, как родные.
Танюшка росла и хорошела с каждым днем. И вот уже сопит в кроватке голубоглазая, румянощекая живая кукла.
Варе шел шестой год, Лесе – четвертый. Обеим очень хотелось понянчить сестренку – даже игрушки свои забросили. И на улице меньше стали пропадать – то кроватку Танину покачают, напевая тихонько песенки, то пеленку ей поправят, то погремушкой над ней погремят, вызывая улыбку сестренки.
Как-то раз мама, уступив настойчивым просьбам Вари, дала ей подержать Таню. Довольная Варвара, подражая взрослым, обняла сестренку, прижала к себе и давай напевать: а-а-а, а-а-а!
В другой раз вечно занятая мама сама доверила ребенка старшей дочери: «На, понянчий, да смотри – не урони.
Варвару и просить не надо: уж она-то – не выпустит из рук Танюшку.
Лесе тоже очень хотелось быть няней! Но мама не решалась прибегнуть к ее помощи – девочка была немножко нескладной. Больше любила играть одна, придумывая своим куклам имена, разыгрывая с ними разные сценки.
Да и удержать, пожалуй, не смогла бы прибавившую в росте и весе Танюшку. Лесе оставалось только завидовать старшей сестре, которая и дотронуться не дала до ребенка.
- Я – няня, а не ты! – сердито выговаривала она сестре. – Уйди, не мешай!
Леся, всхлипнув от обиды, отошла в сторонку. Тут появилась в дверях мама.
- Доченька, что с тобой? – участливо спросила она младшую.
- Я…, я тоже хочу быть няней, - пролепетала та сквозь слезы.
- Успокойся – погладила дочку по голове мама. – Сейчас и ты будешь няней.
С этими словами посадила Лесю на большую кровать ближе к стене, чтобы ноги не свешивались. Взяв у недовольной Вари спящую малышку, положила ее на руки младшей дочери. Леся прямо-таки замерла от радости. Потом вздохнула поглубже, посмотрела на румяное личико Танюшки и на миг закрыла глаза: она – няня!
Эх, жаль сестренка вскоре проснулась, и мама взяла ее, чтобы перепеленать, а затем покормить.
С того дня у Тани стали две няни: Варя и Леся. И ничего, что Леся нянчилась с сестренкой, сидя на родительской кровати. Главное – ей доверяют держать Таню на руках, поправлять выпавшую у нее пустышку, погладить тихонько по щечке.
Леся гордилась этим доверием, очень любила сестренку и уже не думала, что ту подменила в городе.
- Варь, она такая родная, - тихонько сказала Леся старшей сестре, прижимая к себе сверток с голубоглазой живой куклой. – Наша.
- Конечно, наша, - авторитетно заявила Варвара. – С нами она не плачет, знает, что мы ей – сестры.
Людмила Цыганова (Мелешкина)