БАТИЛИМАН И ЕГО ДАЧИ
А теперь наш путь в центр поселка. Здесь что ни дом, то история. Хотя жили в этих особняках, в большинстве случаев, не изнывающие от безделья аристократы, а представители передовой русской интеллигенции.
Почти у самого моря стоят продолговатое здание с ажурными балконом и широкими окнами, — это дача Владимира Галактионовича Короленко .К сожалению, при жизни Владимира Галактиоиовича был заложен только фундамент и писатель жил на фоне строящейся дачи в шалаше, который он соорудил собственными руками. Впоследствии на этой даче проживала семья Короленко .
В далеком 1913 году Владимир Короленко писал своему другу Федору Батюшкову:
«Чудесный уголок — своего рода редкость в
Крыму, потому что уголок совершенно пустынный».
И в этот действительно царский уголок на имя писателя при¬ходили письма и поздравления с шестидесятилетием. А он, принимая поздравления, наслаждался морем и одиночеством.
Море восхищало его всегда. Особенно, ночное, таинственное.
«Что за прелесть море ночью, — писал Короленко в одном из своих батилиманских писем, — при лунном свете. На земле все спят, а на море таинственная жизнь, сверкание и движение. По всему берегу, далеко-далеко в обе стороны , набегает и кипит белая пена прибоя, шуршат камни, которые катают волны взад и вперед, и скалы стонут и гремят...»
Когда распределяли места в Батилимане для строительства дач, Владимир Галактионович попросил: . — Можно ближе к морю?
— Советую строиться повыше! — сказал будущий «светило
науки», но и в то время достаточно известный ученый Владимир
Вернадский, — лично я предпочитаю строить свое бунгало на
самой верхотуре. У моря слишком шумно.
— Я люблю шум моря...
Правее дачи Короленко, на каменистом плато, находится дом, в котором жил замечательный художник Иван Яковлевич
Билибин.
Я слишком смело назвал это строение домом, сохранилась только нижняя часть, похожая на видовую амбразуру, выходящую своими окнами-бойницами на Ласпинскую бухту. Другие надстройки над «амбразурой», более позднего периода.
Иван Билибин вошел в русскую графику как интересный мастер-иллюстратор русских народных сказок.
Одной из самых оригинальных работ последних лет жизни Ивана Бнлибина были иллюстрации к сборнику былин «Героическое прошлое русского народа». Работу над этой серией художник начал в 1939 году и продолжил во время Отечественной войны в блокадном Ленинграде. Он не эвакуировался из осажденного
города , считая, что «из осажденной крепости не бегут, а обороняются...»
Ивану Яковлевичу Билибину не довелось дожить до Победы, он скончался в 1942 году.
Если следовать дальше, то нужно остановиться у дачи, — она тоже несколько перестроена! — Андрея Васильевича Кравцова.
Для своей многочисленной семьи Андрей Васильевич
построил два дома: верхний, в котором жил его сын, инженер Вадим Кравцов, и нижний для себя.
Верхний особняк — самое изящное по архитектуре и самое большое здание в Батилимане. По его наружным стенам — множество барельефов на сказочные сюжеты. И здание, и барельефы исполнены по специальным рисункам Ивана Билибина , что делает дом уникальным памятником творчества русского художника Ивана Билибина. А то, что это здание до сих пор не взято хотя бы под защиту Севастопольского горисполкома и не числится в памятниках, то это обычная наша безалаберность помноженная на невежество.
В этом доме жил и выдающийся физик Абрам Федорович Иоффе. Здесь его застала Октябрьская революция в Петрограде. И он тот час выезжает в свой родной город.
Одну из дач занимал, — сейчас ее нет, но место, где стояла дача, мне известно и отмечено на планесхеме Батилимана! — известный в свое время писатель Евгений Николаевич Чириков. В своих рассказах и повестях он изображал жизнь «маленького человека», пошлость мещанского быта русской провинции, — это особенно заметно в его повестях «Калигула», «Фауст»...
Революцию Евгений Чириков не принял и в двадцатых годах, — тогда это еще было возможно! — эмигрировал за границу.
Но до конца своих батилиманских дней Евгений Чириков работал над заключительной частью трилогии «Жизнь Тарханова». Скончался писатель за границей в 1932 году.
Одну из дач занимал человек, имя которого мы многие годы стыдливо умалчивали, — это Павел Николаевич Милюков,
известный историк, ученый и политик крупного масштаба, член Временного правительства... Это ему, Павлу Милюкову, принадлежит фраза, сказанная на митинге 11 июня 1917 года:
«Что делать с Лениным и его единомышленниками?» — спросили у него.
«Этот вопрос мне задавали не раз, и всегда я отвечал на него одним словом — арестовать!»
Милюков обвинял большевиков в контрреволюции и в стремлении узурпировать власть не во благо народа.
Конечно, когда большевики-ленинцы пришли к власти, Павлу Милюкову ничего не оставалось делать, как эмигрировать за границу. Что он и сделал.
Но Владимир Ильич не имел такой привычки прощать врагов своих, в 1922 году на Милюкова было покушение. Стреляли в упор! Но Милюкова закрыл своим телом его преданный приверженец и товарищ по Думе Владимир Набоков.
Да, да, отец того самого знаменитого Владимира Владимировича Набокова, который написал всемирно известную «Лолиту» и еще множество превосходных книг.
Но несмотря на гибель друга, с самых первых дней эмиграции и до конца жизни своей, Милюков не желал поражения России и критиковал всех, кто требовал вооруженных походов на Страну Советов. Больше того, в условиях гитлеровской оккупации
Франции, он пишет статьи в поддержку борьбы Советской Армии с фашизмом. Народ Советского Союза он никогда не отождествлял с большевиками и в своих книгах предрекал им крах от собственного же народа. Великим либералом он был!
Павел Николаевич Милюков скончался в 1943 году во Франции. Было ему 83 года. От дачи Милюкова в Батилимане сохранялся фундамент, но сейчас и его нет. Но память осталась. Память прочней любых фундаментов.
В одном из домов жил профессор Георгий Федорович
Морозов. Георгий Федорович, — выдающийся ученый-лесовод и бо¬таник-географ!
Мы непростительно мало знаем об этом человеке. Больше того, скажем, за рубежами нашей бывшей всеобщей родины его трудами пользуются вовсю и его имя известно во всем цивилизованном мире. Скажем и мы несколько добрых слов о нем, схематично проследим, что вместилось между двумя датами, — 1867-1920, — датами жизни я смерти.
В 1901 году Георгий Морозов становится во главе кафедры общего лесоводства в Лесном институте Петербурга. И ведет эту кафедру многие и многие годы, успевая при этом широко
печататься в «Лесном журнале». Он совершенно с новых позиций подошел к проблеме нашего кормильца и поильца — Леса.
За свою деятельность Российское Географическое общество наградило Георгия Морозова золотой медалью, а на Всемирной выставке в Париже, за заслуги в учении о лесе он был удостоен именной медали.
В 1918 году Георгий Федорович при Таврическом
университете в Симферополе создает новую кафедру — лесоведения и лесоводства.
Несмотря на свою занятость, Георгий Морозов не отказался войти в комиссию по созданию Крымского заповедника, считая, что заповедник будет хорошей лабораторией, где можно апробировать все лесоведческие идеи, не вступая в конфликт с природой.
Но главного достижения своей жизни он добился в рукописи книги «Учение о лесе». Я пишу рукописи потому, что Георгий Морозов умер не дождавшись, когда рукопись превратится в
книгу. Книгу, которая до сих пор издается и переиздается.
Память о профессоре-лесоводе Георгии Морозове бережно хранят практики, для которых защита леса стала профессией. Его именем названа одна из улиц Симферополя! На здании Симферопольского госуниверситета на мемориальной доске высечено его имя. Видимо, когда-нибудь, — верю, такое время придет, — и на батилиманском здании появится мемориальная доска:
«Здесь жил и работал выдающийся лесовод мира Георгий Федорович Морозов»
Один из домов занимало семейство Алексея Мефодьевнча Редько. Или, как их называли братья-писатели, «редьки».
«Редьки» — Алексей Редько и его жена Евгения Исаковна были самыми близкими друзьями другого батилиманца—Владимира Короленко.
Оба - муж и жена, были людьми широкообразованными и широкопечатающимися. В журнале «Русское богатство» публиковались их статьи и рецензии на спектакля и книги. Особенно их критические стрелы впивались в тело, так называемой «новой поэзии* — модернизма. Они писали,что модернистам никогда не удастся затмить поэзию Александра Пушкина, Михаила Лермонтова, Генриха Гейне...
Дача гениального русского ученого Владимира Ивановича Вернадского находится, — находилась, от нее сохранился только фундамент! — у подножия Куш-Каи и от нее берет свое начало дачный поселок. Оттуда видно, как далеко внизу бьется море о скалы и сюда, на верхотуру, доносится только его глухое ворчание.
Возможно, в редкие дни, когда ученый приезжал сюда, он стоял на этой усыпанной алыми маками поляне, и, может быть, именно здесь, впервые, ему в голову пришла мысль, высказанная им позже: « Корни всякого открытия лежат далеко в глубине, и как волны, бьющиеся с разбегу о берег, много раз плещется человеческая мысль около подготавливаемого открытия, пока не придет девятый вал».
А сколько «девятых валов» было в жизни Владимира Вернадского: «Теория строения силикатов», «Курс минералогии», «О научном мировоззрении», «Задача дня в области радия», «Об использовании химических элементов в России», «Биосфера», «Геохимия, биохимия и радиогеология на новом этапе» и множество других «валов».
Его имя стоит в одном ряду с Исааком Ньютоном, Чарльзом Дарвиным, Альбертом Энштейном... Но при жизни этих слов ему никто не говорил. Больше того, когда в одном из академических журналов, — а шел в то время год 1937! — появилась статья Вернадского «О пределах биосферы», то тут же ее постулаты были объявлены «антинаучными», а о самом ученом было сказано, что он « протягивает руку врагам диалектического материализма». И, чтобы окончательно пригвоздить ученого к «позорному столбу», приводится цитата из работ Иосифа Сталина: «Наука, техни¬ческий опыт, знания — все это дело наживное. Сегодня их нет, а завтра будут. Главное тут состоит в том, чтобы иметь страстное большевистское желание...» Вот ведь как просто можно выйти в гении!
Мы чтим Владимира Вернадского как русского ученого. — один из исследователей даже подчеркнул, «чисторусского», не понимая, что «чисторусских» вообще не существует в природе. И род Вернадских пошел от литовского шляхтича Верна, служившего верой и правдой Богдану Хмельницкому . Если взглянуть на его генетическое дерево, можно увидеть людей многих национальностей, — больше всего украинских корней, и об этом говорит его прямое родство с Владимиром Галактионовичем Короленко!
О Владимире Вернадском можно говорить до бесконечности и память о нем вечна. И о нем напоминает научно-исследовательское судно Морского гидрофизического института НАН Украины с гор¬дым названием на борту — «Академик Вернадский».
Когда-то, в одной из бесед, ~ рассказывают очевидцы, — Владимир Вернадский высказал мысль: что его любимые поэты Вольфганг Гете, Александр Пушкин и Адам Мицкевич, со временем станут более современными поэтами; чем были в свое время. Это в полной мере относится и к самому Владимиру Ивановичу. Более современного учёного трудно сыскать.
Владимир Иванович Вернадский прожил долгую жизнь, — 1863-1945 — и похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.
Дача писателя-краеведа , так много написавшего о Крыме, Сергея Яковлевича Елпатьевского сейчас полуразрушена, и там никто не живет, хотя совсем немного требуется уснлнй, чтобы восстановить ее.
Сергей Елпатьевский это тот человек, которого литературоведы называют типичнейшим представителем литературы прошедших дней . Ему не предрекали великое будущее и... ошиблись. Можно сказать, сегодня начался «бум Елпатьевского» — все пишущие о Крыме ссылаются на его правдивые очерки , которые он так и называл — «Очерки Крыма».
Но старого каторжанина ,— Сергей Яковлевич многие годы свои провел в сибирской ссылке! — любили и при жизни за его рассказы, за его человечность, за его ласковость, — забытое хорошее слово! — и за постоянное желание придти на помощь ближнему.
Елпатьевский был не только писателем, но и врачом. И, когда в Москве в 1905 году был созван знаменитый Всероссийский съезд врачей в память одного из героев Севастопольской обороны 1854-1855 годов, одного из замечательнейших людей России, хирурга Николая Ивановича Пирогова, Сергей Елпатьевский был избран председателем этого съезда.
Писатель Елпатьевский оставил нам описания ссыльных людей, жаждущих воли, жуть сибирского безлюдья и ужаса полярных ночей ...
После своего освобождения, —- а был награжден он тюрьмою и ссылкой по политическим мотивам, — Сергей Елпатьевский приехал в Крым. В 1903 году два писателя, два друга Антон Павлович Чехов и Сергей Яковлевич Елпатьевский активно участвуют в создании общедоступного санатория в Ялте, — этот санаторий существует и поныне, и носит имя Чехова.
В те годы, больные различными недугами, писатели приезжали в Ялту с надеждой: «Елпатьевский поможет». И Сергей Яковлевич старался: организовывал санатории и пункты бесплатной медицинской помощи.
В 1905 году рабочие и ремесленники Ялты организовали первомайскую массовку и Елпатьевский, который был под надзором полиции, принимает в ней непосредственное участие.
Нет, за участие в массовке к Елпатьевскому никаких карательных мер не применили, но комендант Ливадии, он же — градоначальник Ялты, полковник Думбадзе, при каждом удобном случае стал высылать писателя-врача из Ялты. Ненадолго. На месяц, другой!.. А удобный случай — это приезд в Ялту какой-нибудь особы царской фамилии.
По-видимому, Елпатьевскому это надоело и он решил скрыться от «всевидящего ока» в полудикий Крым, и приобрел участок в Батилимане.
Не о всех дачах рассказано, но они есть на моем плане-схеме, который собственною рукою в моем блокноте начертила дочь
академика Абрама Иоффе Валентина Иоффе. Нарисовала, расписалась и поставила дату: 25 мая 1966 года. Вот почему я единственный человек, знаю месторасположение всех дач-особняков.
Это я написал к тому, что когда будет создаваться на батилиманских землях литературно-художественный мемориальный комплекс, — уверен, к этому еще придут! — готов помочь.
СОДЕРЖАНИЕ
Стр.
ДОРОГИ ВЕДУТ В БАТИЛИМАН
( Вместо предисловия )
Из Севастополя в Батилиман
Хомутовая балка, Максимова дача и Василий Шукшин
Глазами слепца Гомера и нашими зрячими глазами ...
Печальный для Англии день, сэр Уинстон Черчилль,
Валентина Елина и Рафик Айрапетян
Вправо — Камары, влево — Хмелышцкое
Нижний-Верхний Чоргун и Красный Камень
Байдарская долина с Чернореченским водохранилищем
Дача Степана Скитальца
Скели и вновь... сэр Уинстон Черчилль
Шайтан-Мердвен — Чертова лестница
Форосский храм — архитектурное чудо
Байдарские ворота, Александр Пушкин,
Адам Мицкевич и контрабандист Юра Паратино
Море Черное, море гостеприимное и негостеприимное ."
Куш-Кая, Поляна Любви и чудеса природы
История Батилимана
Мыс Айя — Святой
Батилиман и его дачи.
Лезинский
Михаил Леонидович
СЕВАСТОПОЛЬ —
БАТИЛИМАН
Город и его окрестности
Очерк-путеводитель Подписано к печати 16.10.95. Печать офсетная, формат 60X84 И б,
Объем 4 п.л., 3,72 уч.- изд. л. Тираж 400, заказ 35. Цена договорная
СО «Экоси - гидрофизика» 335000 г, Севастополь, ул. Ленина, 28
© Михаил Лезинский, 2008
Дата публикации: 2008-05-13 17:40:30
+++ +++++ +++
Надежда Далецкая [2008-05-19 20:15:10]
Все двенадцать глав прочла с упоением. Эх, мне бы раньше их прочесть, когда ещё в Крыму отдыхалось... вот так бы и ходила по Крыму с Вашей книжкой, поглядывая по крымским сторонам! :)
+++
Александр [2008-10-13 18:32:24]
Занимательно! Сам давно интересуюсь Батилиманом. Кстати его почему-то еще переводят как "Голубой залив". Очень хотелось бы посмотреть на план-схему Батилимана с дачами.Без неё описание выглядит абстрактно. Бываю там каждый год, а точно идентефицировал только дачу Кравцова-Иоффе и Вернадского.
+++
Михаил Лезинский [2008-10-15 13:31:54]
Если вы живёте в Крыму , то зайдите в библиотеку и попросите мои книжки "БАТИЛИМАН" и "ДОРОГИ ВЕДУТ В БАТИЛИМАН" - там есть схемы расположения дач !
Или киньте клич севастопольским краеведам - у них есть эти книжки .
Желаю успеха!
+++
Такое впечатление, что все они вдруг вернулись в Ваш любимый Крым, туда, где жили, и решили еще немного побыть с нами.
Живо, интересно, познавательно. Какие люди, какие времена.
Только как-то мы измельчали. Сегодня там совсем другие ребята, о которых, вероятно никто и не вспомнит, и их фамилии ничего нам всем не скажут...
С благодарностью
Люба
Любовь Сушко 14.07.2010 18:47 •