Бумажный мир.
Любви больше нет, есть статусы в контакте, ночи в чужих квартирах, есть клубы, темные углы в клубах и туалеты. Есть секс, раньше была любовь без секса, потом секс без любви, теперь секс равно любовь. Но, пардон, кто позволил установить знак равенства?! А что насчет дружбы? О да, мы все прекрасные друзья: мы делим еду, вино, постель, друзей. Да, мы делим всё, всем доверяем, но ничего не доверяем. Ах, вот еще вульгарность?! Теперь вульгарно не иметь половой жизни, не иметь списка партнеров более одного. Да, это вульгарно, это стыдно!
- эй, хватит засорять нам мозг твоим хламом, да жизнь дерьмо, да ты неудачница, но что поливать этим нас?! Мы не причем, это твое мировосприятие не дает тебе быть счастливой! И нечего слоняться по нашим квартирам, раз тебе это так претит.
- да мое мировосприятие отказывается воспринимать ваш мир! Меня от него тошнит! Анализируйте меня, раскладывайте по полочкам ваших книг. Оправдывайте себя, как хотите! Но вы гниль, чертова гниль! Гнилой мир, с гнилыми потребностями! Что девиз детей 90х удался: все и сразу и ни за что не отвечаю! Да вы дети будущего - вы топчете ногами прошлое!
- да ты заткнешься, сегодня или нет?! Два часа ночи!
- я отвлекаю вас от вашей наполненной событиями жизни, как страшно не успеть на очередной концерт и совсем невозможно представить, как можно пропустить очередной флешмоб! За что боретесь сегодня? За равноправие? За свободную любовь?! Вся борьба за одно! Весело прожить жизнь без будущего, весело жить сегодня!
Удар, вкус крови на губах, нет, к этому не привыкнуть, перед глазами пол, на спине чей-то ботинок. Не сказать, что ее слова кого-то тронули, просто достали. Она ни до кого больше не достучится, ее больше нет. Это просто надоедливый голос в два часа ночи кричит на чужой кухне. Это просто пьяный бред сумасшедшей. Снова ментовская машина, обезьянник. Выходные задались! К чему она это все?! Нет, не борец она в армии правды, и не злится на весь мир, злится на отдельных его представителей, на Людей, на людей как особь. Нико, почти как никто звучит, когда то верила в дружбу и в то, что любовь не сука. И что есть правда в мире. А потом вера кончилась, она прервалась, ее не стало. Друзья как подвид вымерли для нее, нет, для всех остальных друзья остались, но для нее такие отношения не могли носить имя дружба. Нико любила\пыталась любить, она правды хотела, ложь ненавидела, да вот только чем наивнее ты веришь, тем больнее тебя предают. Присыпают специями и подают на завтрак обед и ужин ложь и хреновую игру. Так было всюду. И так Нико умерла, просто сдохла как тварь, как динозавр, не выдержавший смены климата. Не смогла она обосноваться в новом мире всеобщего одиночества и фальши.
Но сегодня, сегодня она перешла грань слишком далеко.
- Не хочешь жить по-человечески, будешь жить как скот. И гражданин в форме отправил ее пинком в камеру. По ощущениям было утро… Тело болело, голова раскалывалась. Тысячи игл пробивали ее насквозь. Обрывки несвязных фраз летали, пронзая мозг насквозь. Нико хотела протянуть руку и почувствовать тепло человека... какого человека?! В том-то и дело, что не было такого человека в ее жизни...нас окружают лица, тела, но не души.
Проклятые черти, оставьте меня в покое! Нико, сплюнула запекшуюся кровь на пол! В очередной раз пожалев, что не сдохла в тот единственный раз, когда пыталась отправиться на тот свет!
- Философку ****ую снова привезли, пора ее закрывать!
- опять бегала голая по пляжу? Или искала истину в суде?
Нет, сегодня устроила проповедь в общежитии университета. Кричала, что мир катится в дыру и что нам оттуда уже не выбраться. Свои же ее и сдали.
-Что медкомиссия по ней?
Не нужна мне медкомиссия, я сказал закрыть ее - значит закрыть!
- за хулиганство? На три месяца условки?
Да хоть на три, но не условки!
- эта шваль еще и работает между своими концертами. Кукушка у нее конечно крепко слетела
- так может все же свидетельство?
-а может и оно, там ее закроют навсегда
Нико трезвела, приходила в себя, поняла, что на этот раз все серьезнее. Что на работе уже не понадобится отгул, что работа ей вообще не понадобится. Так что же теперь? Белые стены палаты или камеры? Какая впрочем, разница, этой жизнью она наелась досыта, как навозный жук! Так пусть будет лучше психушка, оттуда она точно не выйдет и там ложь считается ненормальной, в отличие от обычного мира! Что ее порядком достало. В больнице никто не будет копаться в ее душе, не нужно будет строить каких-либо межличностный отношений. В больничке она просто сгниет и в этом будет счастье!
Короткое заседание хлопнул молоток! «Принудительное лишение, срок определяет лечащий врач».
Быстро очень быстро, а мозг то мой не настолько спекся, как то неожиданно захотелось кричать, бежать, бороться. Сраная эта жизнь и чего же нам всегда так хочется против чего-то бороться»
И вот она взаперти. Как странно - человек принимает новое пространство, это изначальное восприятие никак не соотносится с тем, как мы в дальнейшем будем воспринимать эти стены, кровати, окна, этих людей.
ЕЕ не вели принудительно страшные санитары в смирительной рубашке. Нико дали время собраться, она привела комнату в порядок, рассчиталась с хозяйкой квартиры, у которой снимала свое временное пристанище. Прошла по родным любимым до боли улицам. Бежать ей было не - куда, а главное не к кому. В глубине души Нико была рада, рада тому, что теперь ее жизнь будет подчинена четким правилам. Так как жизнь это только роли в игре и так легко играть, когда есть четкие правила, когда ты просто им следуешь, «плывёшь по течению». Она не верила в излечение, она уже давно ни во что не верила. Годы пролились, как вода сквозь пальцы, упали и разбились надеждами и иллюзиями, нерастраченными силами на возрастную линейку. Когда проснувшись однажды, понимаешь, что слишком поздно. Так много слишком поздно
Коридоры, длинные бело-серые коридоры, двери, двери... Люди. Врачи, санитары и медсестры, все безликие. Все безликое. Пройдет время, и ты наполнишь эти формы содержанием. Люди обретут характер, цвета оттенок...
Первые дни ничего не происходило, она слонялась по палатам, ее водили гулять в огороженный маленький парк при больнице. Общаться с людьми Нико в принципе не любила, и ясное дело в психбольнице нее не возникло желание менять эту привычку. Женское отделение состояло из девочек суицидального поведения, женщин со слабыми и более сильными расстройствами психики. И тему кому здесь просто было комфортно. Ее загружали лекарствами, оттого мир вокруг становился все более и более далеким, и сама себе она казалась какой-то далекой от всего и себя, в том числе.
… to be continued… maybe