Есть в подростках что-то липкое. Утягивающее. В ту бездну, куда вопящий камушек продолжает падать под микроскопическим небом, состарившимся на полгода. Воспоминанием о небе. Возможно, запах, возможно. Первый запах. Или кожа. Вздрагивающая от прикосновения. Граница между огнем и льдом. Она слишком нежна, пока еще, чтобы быть похожей на правду. Новая расстеленная простынка, ведешь пальцем-ладонью и замираешь в предвкушении. Такая легкая ночная рябь на блестящей багровой лужице. Дрожь.
Стоит забыть блюдце с медом на подоконнике. Стоит видеть последние танцы мушек, увязнувших в зове, который невозможно игнорировать. Захлебывающихся в сладкой трясине. Всплывших с раздутыми животами со дна. Сдохших. Нахуй, безвозвратно.
Кто, кто выучил урок?
1) дичь
След в след. Охота всегда сводится к тому, чтобы не оставить путеводной нити. Потому что кто-то всегда крадется сзади. И он не знает жалости. Не стоит забывать и переставать читать знаки. Тут и там, там и тут.
- Куда, детка? – голосующая девочка на безлюдной дороге – такие подарки вызывающе редки. Чтобы их игнорировать. Редко. Слишком редко. Ведь большинство незнакомцев не станут монстрами, пока не предоставится возможность. Иллюзия света
- До Мидлсвич, - в ответ я приглашающе распахиваю дверцу. Хоть до луны. Она прижимает рюкзачок к едва оформившейся груди и устраивается, салютуя голыми коленками ррр-инстинктам. – Опоздала на автобус
- Карета для маленькой принцессы, - подмигивает мне отражение заднего вида. – Автобусы не безопасны, я совершенно уверен.
#- Ты ведь все сделаешь для меня?
- Невероятное, дорогая, #- внезапно вклинивается в разговор радиопьеса. Шумы.
- Джонзи тоже так говорит, - она пристегивается и это именно то, что требуется
- Эмм…?
- Друг, - кивает девочка. – Он лучше всех.
- Ну, возможно ты передумаешь, когда вырастешь, - если, сегодня мы определенно узнаем. - Жизнь знаешь ли, варианты, изменения,…
- Вовсе нет
- Достаточно категорично для столь ю..
- Просто мы прекрасно ладим, мистер…? - и пока она ждет, я нажимаю кнопку. Сиденье заваливается назад.
- Что вы…
- Волк, милая, - наклонившись, я прижимаю платок к ее лицу. – Баюшки
#- Если бы ты только мог принять меня целиком#
2) следопыт
Освещение должно быть достаточным. Но не стоит превращать подвал в операционную. Хотя многие атрибуты и все такое. Впрочем, светильник должен показывать больше, чем скрывать.
Я всегда жду динь когда они приходят в себя. Это мгновение одно из самых вкусных во всей истории. Разве не за этим покупаются билеты в кино? Вип-места, обычные седативные люди, там, в мире телевизоров.
- Воды? – она кивает и, к разочарованию, я не вижу в зеленых глазах кроликов ужаса. Визжащие пушистики не бьются в агонии на этих изумрудных лужайках. Возможно пока, возможно.
Она пьет, я держу стакан и явственно чувствую энтропию идиотизма. Сценарий катастрофически нарушен, хронометраж не выдержан, мы совершенно выбиваемся из графика. Скулеж, слезы, истерика, крик наконец. Обычная нормальная реакция девочки лет четырнадцати. В пыточной, полной режущих инструментов с потертыми рукоятками. На столе, декорированном бурыми засохшими пятнами. Это обязано быть страшно.
- Кто ты? – она не успевает ответить, а я продолжаю. – И почему, мать твою, не верещишь?
Нет, мисс удивление не приходит и не всовывает свой горячий язык мне в рот. Когда слышится:
- Мы так долго искали Бобби, - и накрепко привязанная к стулу маленькая девочка смеется. – Тебе должно быть страшно. Теперь.
3)кто в домике живет?
Зверь возбуждения, вспышки и импульсы нервов, багровые потоки, правое предсердие, желудочек, легкие, левое предсердие… Так колотится сердце, трехсотграммовая мышца под невидимым солнцем.
- Кажется мисс Несчастье не уяснила ситуацию, - я беру любимый тесак и тихонько прогуливаюсь по разделочной доске. Тук-тук. Добавить лук. – Хотя заинтриговала, не скрою, - она снова хихикает, на этот раз громче.
- На твоем месте, Боб, посмотрись в зеркало, - когда произносится подобная глупость вас просто вынуждают на вопрос «зачем». Запомните.
- Зачем это?
- Ты должен. Из-за будущих воспоминаний, - она облизывает розово- припухлые поцелуйчики и цокает вот так – «цок-цок». В углы ударяется эхо. Эхо. - После знакомства с Джонзи родная мама, если она была, не узнает тебя. Прости
- Что за..?
- За повторы местоимений, – насмешка. Живет себе там и лижет разноцветный леденец. Никаких визжащих пушистиков. – Впрочем, думаю мои летописцы откорректируют диалоги
- Ты совершенно больная девочка
- Нет, Боб. К разочарованию больным признали бы... Догадайся кого, - она наклоняет голову вправо-лево и разглядывает меня из-под челки. - А то, что осталось от Сары Джейн, Полли, Миранды, Эмили, Лу Элизабет, маленькой Сэм и меня упаковали бы в черные мешки с бирками. И отдали родителям.
- Сейчас всхлипну, - я провожу ногтем по лезвию, палец соскальзывает и яркая капля приклеивается к стали. Зрительница шипит, демонстрируя ровные белые зубы.
- И жил-был психопат долго в спецлечебнице. Такой ненаказуемый. И встретился с девочками только после смерти. Если бы не…
- Заткнись
- Невежливость знаешь…
- Заткнись, мелкая суу..
- .. наказуема, - я сдергиваю ее левый найк с носком, оттягиваю мизинец и заношу руку. Sтоп. Потому что она отчетливо произносит это:
- Нам с Джонзи совсем-совсем не весело уже
- Да какой нахрен…
- Джонзи, - скрежет продирающий до печенки вползает в ухо и мое горло стискивает внушительных размеров ладонь. Я не размышляю о невозможности и не истекаю спинным пОтом – слишком быстро приходит тьма
4) ужин
#Вот и привязан палач к своему столу#, на совесть, и обязан смотреть на трещинки в штукатурке, два зарешеченных светильника и выцветшие брызги
- Ты ведь все сделаешь для меня? – я только сглатываю. Она ухмыляется и начинает мурлыкать что-то под нос, на три четверти. Поневоле прислушаешься:
- Двадцать пальцев Бобу досталось
Пока Джонзи не отрубил один и девятнадцать осталось
Пока Джонзи не отрубил следующий и восемнадцать…
Ладони скользят по поверхности, любовно гравированной бороздками кровоспусков. Кажется так давно своими руками. Я мысленно прикидываю количество суставов и внутренностей – как будто имеет значение, узнать число строчек бездарного стишка, до встречи с богом
- Невероятно уверенна, что нет, дорогой. Не с ним.
- Что будет с моими кошками? – девочка наклоняется, оттягивает мне поочередно веки, пару минут внимательно изучает что-то неведомое и наконец выдыхает ментолом:
- Не волнуйся, Боб, мы их накормим, - краем глаза я улавливаю приближающийся силуэт.
Самый большой из ножей тусклым отблеском прыгает вдоль оселка. И снова. И снова.
Железо страстно целует точильный камень.
Цворт цверт.
в оригинале текст в ## выделен курсивом с целью