ПО СОЖЖЁННОЙ ЛЮБИМОЙ СТРАНЕ…
После Сызрани понемногу улетучивалась эйфория от просыпавшейся от зимы земли, с зелёными травами и зелёными борами Приволжья. Теперь мы пересекали места, где ещё недавно шёл смертельный бой с фашистами… С болью в сердце на всё взирали взрослые. Оставила эта картина след и в наших детских душах. Ужасные шрамы войны встречались бесконечно: разрушенные и обгорелые руины станционных вокзалов, разрушенные кварталы мелькающих городов, искорёженное железо металлических ферм, остовы обгорелых вагонов и как немой укор – обгорелые и уцелевшие трубы сгоревших сёл и деревень. Не буду ничего придумывать, на стоянках наших эшелонов, именно Алексей Лукич нам- детям не уставал говорить : « Смотрите и запоминайте!»
Теперь мы благодарим Вас, Алексей Лукич! Мы помним и передаём как завет внукам и правнукам! Более наглядного урока любви к Отчизне у нас не бывало. Именно наше поколение выросло ответственным благодаря таким урокам патриотизма.
Дорога от Волги пролегала через уже восстанавливающиеся города. Строились новые дома и заводы, разбирались горы кирпичей от былых кварталов. Страна ещё воевала, но героически поднимала хозяйство , промышленность. Тогда я посмеивался над моей старшей сестрёнкой, которая в маленькую тетрадочку старательно вписывала станции, где мы останавливались. Но теперь она нашла эту тетрадочку и начитала мне все названия по мобильному телефону из Донецка. Не могу не упомянуть эти вехи нашей кавбригады: Ртищево, Москва, Тихонова Пустынь,Сухиничи,Брянск, Льгов, Ворожба,Конотоп, Прилуки,Канев, Белая Церковь,Фастов, Попельня, Казатин,Бердичев, Полонное, Шепетовка и,наконец, - Изяслав. Трёхмесячный марш закончился в первые дни июня 1944 года. Закопчённый , но уже подремонтированный захолустный вокзалишко и недавно сооружённый неказистый грузовой перрон и стали этой долгожданной пристанью для наших воинских эшелонов.
Приученные к строгой дисциплине военного времени, семьи военнослужащих терпеливо ожидали команды выгрузки. Но ждать пришлось пару дней,- первым делом покидал эшелоны личный состав бригады. Организованно,
эскадрон за эскадроном , выгружались люди, кони, имущество, техника и вооружение. Место выгрузки немедленно , приказом комбрига, было взято под охрану комендатского взвода. Дальнее охранение обеспечивали два эскадрона маневренной группы, которая с поддержкой команды из минно-пулемётного эскадрона седьмого полка , патрулировала по местности вокруг станции. С одной стороны станции , чуть в стороне от станции и в разрыве с городом, располагались добротные трёхэтажные казармы дореволюционной постройки. Теперь это будет дом для кавалеристов. А с другой стороны дороги. Прямо за насыпью, начинался густой сосновый лес. Поэтому охранная мера была совершенно необходима, потому что очищенные от фашистов западные области Украины изобиловали бандитско-националистическими военными группировками, известные под названием бандеровцы.
Из приоткрытой вагонной двери мы глазели, как с платформ съезжали грузовые машины, маленькие юркие легковушки. Бойцы запрягали коней в телеги, гружённые военным имуществом и увозили его в казармы. Верховые конники строились в походные колонны и по команде следовали в расположение и обживали конюшни. Не сразу покинули вагоны службы вещевой и продуктово-фуражной служб бригады. И так как оттуда не сразу перевезли всё имущество, к тем вагонам на ночь выставлялись часовые. Кроме того , оба эшелона постоянно охранялись патрульными автоматчиками из восьмого кавполка. Наши мальчишки с удивлением рассматривали разнообразие только одних телег. Может раньше мы не интересовались, а тут такое разнообразие. А знаток Радик Ризаев комментировал: эта тележка называется двуколка, а это пароконка. За ней одноколка. А вон две линейки. За ними повозка. А дальше , вон тот блестящий чёрный,- называется фаэтон. А вон сгружают одни тачанки…. Двухдневное сидение семей военнослужащих прервал Алексей Лукич, который проехался вдоль вагонов на красивом вороном коне и пояснил: «За каждой семьёй закреплена телега или линейка.
Ездовые уже знают кого и куда будут везти, спокойно и без спешки грузите ваши вещички – жить вы все будете по улице Октябрьской.»
Не успели мы расселиться по квартирам ( нас определили на постой, потеснив местных домовладельцев с излишней жилой площадью), как поняли, что война ещё не кончилась. На небольшой старинный городок ночью налетело два немецких бомбардировщика. Что удивительно.- до прибытия в Изяслав нашей бригады, никаких бомбардировок не было. Неожиданный налет фашистов на гарнизон унёс жизни двух молодых бойцов – патрулей. Одна бомба взорвалась между казармами и осколками убила кавалеристов. После этого трагического случая комбриг приказал нести воздушное наблюдение и круглосуточное дежурство зенитных орудий и счетверенных турельных пулемётов.
Однако разведка доложила, что некоторые жители имеют связи с бандеровцами. И не исключено, что весть о прибытии войск в Изяслав по рации стала известна фашистам. Случайности исключаются…. Впоследствии было установлено, что в бомбёжке участвовал сын женщины, у которой на постой поселили нашу семью. Он дослужился до офицерского звания в люфтваффе и прилетал бомбить Изяслав.При втором налёте его сбили. Этим эпизодом вплотную занялась «Смерш» и хозяйку этой квартиры арестовали. Больше мы её не видели. Вопреки всему, она осталась для меня доброй и тихой бабушкой, которая, как за родным ухаживала за мною. По приезду в их двор я удосужился свалиться с телеги и распорол осколком стекла до зубов под нижней губой. А эта женщина носилась со мною до полного моего выздоровления. Вот и задумываешься – не все же люди враги. Люди в любой обстановке должны оставаться людьми.