Судьба - не случайность, а предмет выбора; ее не ожидают, а завоевывают.
У. Брайан
В 1966 году к вершинам счастья и успеха рванулись сразу два выпуска, 10-й, 11-й классы. Конкурс в институты небывало высокий.
До сих пор Аля жила, не выбирая собственного пути, теперь настал момент выбора, а в голове пусто. Многие из их команды и половина класса выбрали ПТУ, техникумы. Остальные, видимо, выбрали институты, только молчали. Оказывается Аля совершенно не готова решить свою собственную судьбу ни с каких сторон – информации минимум, профессиональных предпочтений никаких. О чем думала весь год, идиотка?
Нина знала, что уедет к брату в Харьков, и уехала. Стала моляром, вышла замуж, получила квартиру, родила дочь, которая повзрослев, влипла в историю. Квартиру в Харькове пришлось продать и всей семьей переехать в деревню неподалеку от города. Завели на новом месте прекрасное хозяйство, загрузившись по маковку привычным с детства трудом, и восстановили потерянное благосостояние.
Валя Балабанова уехала в Гомель учиться на портниху, вышла замуж, родила дочь, получила квартиру и заживёт не хуже всех.
Вера, подружка Вали, уехала в Киев. Шура, дочь учителей, поступила в Брянский техникум, Аля даже однажды заезжала к ней. Судьба в дальнейшем забросит ее в Николаев.
Получается, что многие заранее знали, что их ждет за порогом школы, реально и конкретно. Она задумалась только после того, как получила медаль. Казалось – выбирай, все дороги открыты, любой институт будет твоим, без конкурса. Вот он перекрёсток семи дорог! Увы… Конкурс остался, даже для медалистов.
Ася, соперница по учебе, получила-таки золотую медаль, пересдав три предмета уже после выпускных экзаменов. Она всё лето не высовывала нос из учебников и уехала поступать не в Москву, а в далекую Тьмутаракань, где в медицинском институте преподавал ее дядя. Она и ее родители прекрасно понимали: надежды стать студентами в этом году без блата не было ни у кого.
Знали это многие, только не Аля. Тем более её родители. В Москву ехать было стыдно из-за прежнего провала, да и тетя Зина написала, что развелась и живёт в коммуналке. Эта причина почему-то сразу исключила Москву. При чём здесь была тётя Зина? До Москвы ходил прямой поезд, в руках появилась потрепанная брошюра со списком всех высших заведений страны, выбери вуз с общежитием и вперёд. В том-то и дело, что не каждый вуз сообщал о наличии общежития, во-первых, а во-вторых, первый свой провал в Москве не забывался.
Растерянность случилась просто дикая, ни одного советчика рядом. Родители настолько считали её самостоятельной и головастой, что не сомневались в правильности любого выбора. И выбор был сделан: Аля ткнула пальцем в карту. Попала в Воронеж. Там, оказывается, есть мединститут и с общежитием. Так в брошюрке и написано черным по белому. Почему медицина? Какая разница? Просто надо было сдать один экзамен на 5 и все. Химию или физику. Физику она знала на твердую пятёрку. Послала документы. Стала ждать вызова, не вылезая из речки. Нанырялась от души вместе с приехавшей на каникулы Верочкой и другими, ждавшими сентября и уже принятыми в различные учебные заведения.
Наступил август, а вызова не было. Аля стала собирать чемодан. За лето она все же сделала важные, как казалось, дела: перетряхнула мамин сундук с материалом и сшила себе два платья. Положила в чемодан и выпускное, сшитое из стального цвета, двустороннего, с одной стороны матового, с другой – блестящего, китайского чудо атласа. Оно было открытое, отделанное по огромному вырезу воротником апаш. На выпускном оно произвело фурор, плюс надетый мамин золотой кулон-сердечко с монограммой три М. Жаль, что она получала «серебро». Главным и самым важным в её гардеробе были первые туфли на каблуках. Четверо подружек ездили за ними в райцентр не один раз, пока их не завезли.
Папа проводил до Брянска, а дальше Аля поехала впервые одна во взрослую жизнь. В поезде познакомилась с Августой, та уже несколько лет жила в Воронеже в общежитии и работала на стройке маляром. Эта маленькая пухленькая девушка с плоским и круглым, как луна, лицом, на котором темными бусинками сияли добрые почти черные глаза и стала её проводником и опорой в незнакомом городе. Августа проводила Алю до Меда, находившегося в двух трамвайных остановках от вокзала на тихой и зеленой Студенческой улице, потом охраняла чемодан, пока она не сходила в приемную комиссию и вернулась назад потрясенной до глубины души.
- Вы, девушка, опоздали, – коротко ответили ей там.
- Но почему вы не прислали мне вызов раньше?!
Их удивило возмущение. Стали разбираться. Оказалось, все можно исправить. Идет последний экзамен по химии, надо идти прямо сейчас!
Аля не поняла, радоваться или рвать на себе волосы… ХИМИЯ?!
- Это единственный выход – подтвердил человек.
Все тот же человек проводил в огромный зал со столами, далеко стоящими друг от друга. Все уже писали. Мужчина что-то объяснил комиссии их трех человек, посадил её за первый свободный стол и ушел. Аля вытянула билет, прочитала и свободно вздохнула. Справилась мгновенно, написав все формулы, но начисто забыв от волнения таблицу растворимости. Даже задачи не составили для неё особого труда. Но так пролететь с таблицей!
Вызвали отвечать.
- А где здесь осадок? – просто спросил экзаменатор, по-доброму так спросил.
Какой осадок? Аля все еще находилась в ступоре. Таблица… Да, знает, но ни одна сволочь не сказала, что надо её запомнить, такой пустяк при её-то фотографической памяти. Учительницу химии Аля возненавидела в тот момент на всю жизнь, как пример абсолютнейшего непрофессионализма.
- Хорошо, почему так поздно приехали? Вас нет в списках, - как-то застенчиво спросил экзаменатор.
Она объяснила. Сказала, что готовила физику, что здесь нет её вины, что готова прямо сейчас ее сдать.
- Ждите следующего года, девушка, сегодня в наш институт пятнадцать человек на место, даже ваша медаль не поможет.
- Но еще конкурс…
Что-то дрогнула в его глазах, он перебирал экзаменационные листы, где фамилии были записаны красными и синими чернилами, где её фамилии не было вообще.
- С четвёркой не пройдете… Идите в наше медучилище без экзаменов, - посоветовал он с участием.
Все произошло за каких-то полчаса. Августа спокойно ждала у входа. Они потащились в здание напротив. Там с прискорбием сообщили, что мест нет.
- Но я с медалью!
- У нас все с медалью, - сказали, как отрезали.
Вот тут и наступил момент истины. Романтика со своими глупыми мечтами исчезла в один миг, Аля осталась стоять над черной бездной реальной жизни, совершенно не понимая, что делать дальше. Только не домой – там сейчас никого, все при деле. СТЫДОБУШКА! Аля не помнит, как доехали до общежития новой знакомой, как куда-то все сразу исчезли, она лежала на кровати Августы совершенно одна. Кажется девчонки выпили за приезд из отпуска и смылись на танцы. Жизнь для них была проста, как две копейки.
А у неё катастрофа! Эта катастрофа, огромная и набухшая внутри, наконец прорвалась наружу всеми водопадами мира. Аля ревела белугой вечность, оплакивая свои глупые мечты, вспоминая блестящие машины, заполонившие подходы к институту, в которых сидели умные родители, ожидая своих чад, записанных в листах красными чернилами. Хотела переложить вину на папу, не получилось. В провале только её вина. Вспомнила и Москву, и свое поступление в техникум. Голубое шелковое платье, точно такого же фасона, как у Гурченко в знаменитом фильме, катание на лодке в каком-то парке с мальчиком милого вида. Тогда Аля тоже совсем не думала об учебниках – слишком была уверена в успехе, как и этим летом. Тот и этот перекрестки судьбы надо было пройти самой и быть очень подготовленной, но она попала под каток. Каток чьей-то удачи. Последнее добивало больше всего.
Девчонки из комнаты вернулись с танцев, снова накрыли стол. Аля с распухшим от слёз лицом категорически отказалась от ужина.
- Аля, вернись домой, подготовься основательно… - говорила Августа.
- Не вернусь! – прервала её Аля и заревела белугой.
- Знаете, девочки, Але надо выпить и вырубить сознание! – заявила подружка Августы и вытащила из тумбочки бутылку перцовки.
Алю силой усадили за стол, налили полстакана темной жидкости и заставили испить… Они искренне хотели ей добра. Сознание стало угасать, но захотелось перед полным его уходом освободить себя от лишней жидкости. Аля пошла в туалет, стены коридора качались и искривлялись, потом на неё прыгнула дверь туалета… Оказывается, Августа шла сзади и спасла от позора.
Не смотря на эксперименты с сознанием, слезы лились из Али ещё два дня, два дня она хоронила свою мечту вместе с неподкрепленными ничем амбициями. На третий день сходила в Мед, забрала свои документы и пошла по Студенческой улице, знакомясь и прощаясь с ней. Прошла строительный техникум, повернулась назад и с другой стороны увидела железнодорожный техникум, его столовую, его мастерские и, наконец, общежитие. Зашла, была встречена и согрета таким радушием и теплом, что даже не заметила, что оказалась в общежитии и уже стелила свою постель.
Пройдёт много лет, Аля откроет дневники и вдруг подумает о других вариантах: ведь была возможность, было ещё время поехать в Москву и запросто поступить в дорожно-строительный техникум, где училась Верочка, наконец, выбрать в столице пединститут с общежитием! Да любой другой, самый не престижный в том же Воронеже, черт побери! Может быть, не было денег на билет до Москвы? Да наскребла бы. В Москве её судьба была бы иной… Провал на экзамене превратил Алю в полную идиотку. Как эта простая, лежащая на поверхности идея не пришла тогда в голову?! Наверно, существуют силы, вне нас – судьба, фатум. Жизнь пошла не по столичной магистрали, а по провинциальной стежке-дорожке. Выбор был сделан. А Выбор, который вы делаете сегодня, определяет жизнь, которую вы будете жить завтра...
Теперь Аля стала мудрее, выбирая дорогу на очередном перекрёстке судьбы, она готовит не менее двух страховочных вариантов на тупиковый случай, и запоминает каждый поворот выбранного пути на случай быстрого возвращения. А тогда: «Ты сам собой любим и предан, и сам собой любим и одинок». В августе 66-го года Аля высекла сама себя розгами собственных ошибок и в очередной раз распрощалась с бестолковым детством. В наказание станет она не стоматологом, а диспетчером, управляющим движением поездов на станциях. Всего через два года.