Гаврилиада главы 3-4
Нинель Эпатова.
"Из книги:" Пушкин вечен в мирозданьи"
ГЛАВА 3
Воспоминания современников Пушкина.
Так как сам Пушкин оставил очень мало биографических свидетельств, то воспоминания его современников представляют большой интерес. Хотя необходимо помнить, что его житейский облик был занижен в глазах даже самого непосредственного окружения. Даже некоторые близкие друзья поэта (в том числе и Вяземский) открывают по настоящему для себя Пушкина только после его смерти.
Поэтому в воспоминаниях часто можно найти и искажения, и легенды. Но Пушкин как личность замечателен тем, что его невозможно запятнать, потому что ему свойственно саморазоблачение: "...в этой глупости печальной у Ваших ног я признаюсь..." Способность сознаться в собственной глупости, признаться в опрометчивом и легкомысленном, не стирать этого из памяти и вместе с тем
твёрдо стоять в вопросах принципа и чести - вот что отличает Пушкина и делает его неуязвимым для разоблачений и фальсификации. Поэтому, если Пушкин отрицает своё авторство поэмы "Гаврилиада", как это будет ясно из приведённого ниже, то эта истина не должна подвергаться сомнению. Даже царь Николай I однажды скажет: "...я верю Пушкину...", а что же мы?
К сожалению, была субъективная причина, из-за которой о Пушкине воспоминания писали больше всего не знавшие его лично или мало знавшие и мало понимавшие его, из-за чего порой и возникали кривые зеркала. Это подтверждается сказанным С.А.Соболевским в 1855г: "...чтобы не пересказать лишнего или недосказать нужного - каждый друг Пушкина должен молчать. По этой причине, пусть пишут о нём не знавшие его...".
Воспоминания современников о Пушкине образуют канву биографии поэта: лицей, Петербург, Кишинёв, Михайловское, Москва, Кавказ, Петербург. В данной работе представляют интерес в основном те воспоминания современников Пушкина, которые могут пролить свет на историю поэмы "Гаврилиада". Так же как важен докишенёвский период, нужный для того чтбы понять всю гамму Пушкинского образа, его принципы, мировозрение и т.п., чтобы правильно оценить всю с "Гаврилиадой" ситуацию.
Несомненно лучшими друзьями Пушкина в лицее были Пущин, Кюхельбекер, Дельвиг. Их было тридцать маленьких студентов-лицеистов, отлучённых от семей. В лицейских стенах они находили прекрасную молодую дружбу, чувства, пытливую мысль, укреплявшую их в будущем признании, обогревающую всё самое лучшее, что таилось в их сердцах. Были среди них и ханжи, и мелкие завистники, и ябеды. Не к ним всю свою жизнь обращался Пушкин своей доброй памятью. Всё было у них: и кипение мысли, и дружба, согреваемая сходством мнений и вкусов, и подлинная любовь, и шаловливость детства. Самые достоверные воспоминания о лицейских годах - без сомнения у Пушкина. Его записки - литературный памятник декабризма, и в нём отчётливо видны факты политической биографии Пушкина.
А вот вспоминания лицеиста М.А.Корфа по мнению П.А.Вяземского "похожи на клевету". Записка Корфа наглядно показывает остроту борьбы вокруг имени и биографии Пушкина, что ещё раз подтверждает, что взгляд современников может быть субъективным, подвержен случайностям и даже искажениям.
После лицея короткий Петербургский период мало отражён в мемуарах о Пушкине. Сведения о Пушкине этих годов рассыпаны в переписке с Вяземским, Тургеневым, Батюшковым, Жуковским, В.Л.Пушкиным. Они, "Арзамасцы",- среда формирования личности Пушкина. Они немногие более или менее понимали Пушкина, черты его литературной и личной биографии, что можно сказать очень о немногих современниках Пушкина. Имеют большое значение воспоминание Н.Ф.Глинки 1820г., когда у него состоялась встреча с Пушкиным, накануне визита поэта к Милорадовичу и событий связанных со ссылкой Пушкина. Для этой работы воспоминания Н.Ф.Глинки имеют значение оттого, что показывают Пушкина смелым, принципиальным, дорожившим своей честью больше своего благополучия и не умеющего лгать. Третий год Петербургской жизни подходил к концу, списки его стихов, рукописные альбомы, в которых разошлись его "Вольность", "Ура! В Россию скачет кочующий деспот", "Деревня", эпиграмма на Аракчеева и т.п.-количество всех списков превзошло бы любое типографское издание. Действительно, молодой Пушкин "наводнил всю Россию возмутительными стихами". Но неминуемая катастрофа подошла всё таки нежданной, когда сотни людей в Петербургских гостинных и в захолустных воинских гарнизонах читали его вдохновенные слова, обращенные к Чаадаеву:
...Товарищ верь: взойдёт она
Звезда пленительного счастья
Россия встанет ото сна
И на обломках самовластья
Напишут наши имена....
И особая канцелярия вступила в свои права. В середине апреля на квартиру Пушкина пришёл незнакомый мужчина и предложил его дядьке, служащему поэту с детских лет, Никите Козлову, пятьдесят рублей за то, чтобы он дал ему с собой на одну ночь сочинения его барина, говоря: "Ты не подумай братец - я просто так почитать хочу..." (Пушкина в это время дома не было). Никиту Козлова ассигнация не соблазнила, он любил своего хозяина и был верен ему. Посетителя он в дом не пустил. И не смотря на упорные уговоры, сочинений Александра Сергеевича ему не дал. По приходу домой Пушкина ему доложил. Поэту всё стало ясно и он в ту же ночь допоздна перебирал свои рукописи и всё крамольное сжёг.
Утром к нему явился нарочный с предписанием полицмейстера незамедлительно прибыть к генерал-губернатору. Пушкин пошел к Фёдору Глинке, который будучи тоже поэтом, имел звание полковника и состоял при особе генерал-губернатора. Они встретились на улице. Пушкин заявил: "...я шёл к вам. Слух о моих и не моих (под моим именем ) пиесах, разбежавшихся по рукам, дошёл до правительства. Меня требует к себе Милорадович, а я сжёг все мои крамольные стихи! Я не знаю как и что будет, не знаю как себя держать с ним. Посоветуйте мне..." Глинка дал ему совет: "...идите к Милорадовичу не смущаясь и без стеснения. Он не поэт, но в душе у него много романтизма и поэзии. Генерал Милорадович не употребит во зло Вашего доверия. Положитесь на его благородство. Я сам буду у него часа через три..."
Пушкин вошёл в губернаторский кабинет спокойный со светлым лицом. Когда Милорадович встретил его словами: "Мне приказали взять у Вас все Ваши бумаги. Разумеется их нет у Вас, я пошлю немедленно полицмейстера опечатать Вашу квартиру!". Пушкин прямо ответил ему: " Граф! Все мои стихи сожжены! У меня ничего не найдёте в квартире. Но если Вам угодно, всё найдётся здесь",- Пушкин указал пальцем на свой лоб,- "Прикажите подать бумаги, я напишу всё,что когда либо было написано мною и не появилось в печати, но с отметкой, что моё и что разошлось род моим именем."
"А, это по-рыцарски",- воскликнул Милорадович. Подали бумагу, Пушкин сел к столу и написал целую тетрадь, которую Милорадович на другой день отвёз царю. "Ну вот дело Пушкина и решено",- скажет Милорадович Ф.Н.Глинке, вернувшись от царя. Царь не обольстился рыцарским поступком Пушкина. Император "не собирался прощать оскорбления верховной власти, несмотря на хитрость Милорадовича, который сказал царю, что будто бы он сам, от имени Его Величества объявил Пушкину прощение. И не смотря на заступничество друзей, Пушкину была ссылка. Пушкину надлежало покинуть Санкт-Петербург и отправиться в распоряжение главного начальника колонистов южного края. И пошли мелькать верстовые столбы.
Я так подробно написала об этом довольно известном эпизоде жизни Пушкина, потому что всё его поведение в данном случае говорит о его благородстве, достоинстве, правдивости и чести. Он искренне, сам написал свои сожжённые стихи, не отрекался, хотя знал, что гнев самодержавия, гнев императора был страшен. В кабинете Милорадовича не проявил ни малейшей трусости, ни от чего своего не отрёкся. Так как мы можем не верить ему в его решительном отречении от написания поэмы "Гаврилиада".
За 1820-1824 гг. число свидетельств и воспоминаний о Пушкине тоже крайне невелико и часто они недостоверны, потому что они идут из вторых или третьих рук",- писал В.Вачура. Кишинёвская среда создаёт о Пушкине много легенд и даже фальсификаций.А ведь это место и время, которые наградили его авторством поэмы "Гаврилиада". В качестве исторического источника можно считать воспоминания офицеров ген. штаба, интеллектуалов Горчакова, Липранди, Вельтмана, Вигеля.
Во всех этих воспоминаниях образ Пушкина у них разошёлся, но это оттого, что они в силу своих нравов и натур смотрели на Пушкина с разных сторон. Но ни в одном воспоминании современников Кишинёвского периода я не нашла утверждения того, что Пушкин сам написал "Гаврилиаду" и что именно в Кишинёве
ГЛАВА 4.
Воспоминания знакомых Кишинёвского периода.
В Кишинёве Пушкин всё более и более находил себя в поэзии. Стихия прекрасного русского языка, по настоящему ещё никем не оценённого, мир образов были той областью, где он чуствовал себя независимым и полновластным, будучи ссыльным изгнанником.
Итак наиболее достоверные воспоминания оПушкине Кишинёвского периода
считаются воспоминания В.П.Горчакова, А.Ф.Вельтмана, И.И.Липранди. Ни в
одном из этих воспоминаний нет даже намёка на поэму "Гаврилиада", хотя о других его произведениях они пишут много и подробно.Их сведения о Пушкине дополняют и корректиют друг друга.
Горчаков пишет о Пушкине в жизни, но о Пушкине поэте, а не просто озорнике, как некий Кишинёвский Прункула, который писал рассказы о "проказах" Пушкина, полные фальсификации.Эти рассказы появились в1857г. Тогда В.П.Горчаков, поэт-дилетант, преданный памяти и таланту Пушкина, выступил с опровержениями.
В мемуарах Липранди в облике Пушкина, в окружавшей его в Кишинёве среде
почти угадываются члены тайных обществ. Он писал так правдоподобно, что в
последствии должен был отводить от себя подозрения в причастности к заговорщикам. Он писал только о том, что знает, но вместе с тем он положил на портрет Пушкина совершенно новые краски и его Пушкин - человек углублённых исторических интересов. Липранди мало говорит о стихах. Если верить Липранди, то Пушкин лицо не столько поэтическое, сколько историческое.
Образ Пушкина разошёлся под пером Кишинёвских мемуаристов, но они не искажали факты.
За Одесский период мемуаров о Пушкине нет. То, что о нём известно, это благодаря воспоминаниям Вигеля, Липранди и совсем немного от М.Д.Бутурлинка и И.Ф.Вяземского. Но эти воспоминания ничего не добавляют об истории поэмы "Гаврилиада". Воспоминания современников о Пушкине помогли мне понять суть души поэта, события и дух окружающей среды и всё это сыграло роль в моих окончательных выводах: был ли Пушкин автором "Гаврилиады".