С алкоголем у нас обоюдная несовместимость. Пить я никогда не умела. До начала первого курса я даже не пробовала алкоголь на вкус. А тут первый курс, студвесна, тусовка, ослабление родительского контроля и т.д.
Первый раз я напилась уже на старших курсах. Мы встретились с одноклассником Димкой и долго говорили за жизнь сначала в баре XL, потом в буфетной зоне «Бэхетле». Мама трагично воздевала руки к обшарпанному потолку подъезда и тихонько подвывала, пока Димка осторожно выгружал меня из лифта и приставлял к стене рядом с квартирой.
- Мама! – я категорично махнула рукой сверху вниз – Я трезва! – я засучила ногами, пытаясь удержать равновесие, потолок равномерно раскачивался и грозился сорваться на меня.
Дома я первым делом приложилась к бутылке воды, сделала большой глоток и моментально отрезвела. В бутылке была неразбавленная перекись водорода.
- Мамаааа… - виновато упала я в комнату – я перекись выпила, что делать?
Мама взметнула на меня черные, полные печали, глаза.
- Воды попей!
Утром мама, закрыв кухонную дверь, названивала тетке и с надрывом шептала «А Алсу – то вчера пьяная пришла! Боже мой! Женский алкоголизм – он ведь практически неизлечим! Что делать… что делать…»
Мне было стыдно, больше пьяная я не приходила.
Первый год работы после института подружка Ленка решилась выходить замуж в Набережные Челны. Я провожала её со слезами и пятью бутылками вина в одно лицо. Ближе к ночи началась карусель. Я крутила головой и весело передавала Ленке свои ощущения. Они были для меня в новинку. Посреди ночи я почувствовала резкое желание позвать Борю. Последующие три часа я провела, слезно клича Борю в жерло унитаза.
-Буэоря! Буэээооряяя! – бесполезно рыдала я. В ответ мне раздавался плеск воды. Желудок не простил мне глотка перекиси и каждый раз напоминал мне о нежелательных последствиях перепития. На утро сказавшись отравленной печенюшкой, я долго мучилась дома в сильнейших головных и желудочных спазмах и клялась не прикладываться к алкоголю.
То лето на Алтае выдалось особенно холодным. Над Телецким озером дул сильный ветер и лил мелкий дождь. Мы уже второй день не выходили из домика и забавлялись старинным сибирским способом – пили водку. Девчонки пили наравне с парнями, я незаметно присоединилась – делать все равно было нечего. Телецкое я так и не увидела. Когда наконец – то немного просветлело и мы сели в лодку, тоска по старинному знакомому Боре вновь начала меня одолевать. Я отчаянно пыталась отыскать неуловимого Борю в глубоких водах озера и жалобно призывала его в особо острые моменты печали. Тоска по Боре в этот раз была особенно сильна и длилась почти сутки.
- Буууоооряяяя! – шептала я в ночи и выбегала посмотреть на хозяйские грядки, не пришел ли он. Боря не приходил, и тоску я хорошо присыпала землей.
... Я не пью уже три года. То есть совсем. Ни капельки. Религия не позволяет, да и Борю звать надоело. Все равно он никогда не приходил.