Как христианка я должна принять любую власть со смирением. И как христианка я должна быть на стороне слабых, угнетенных, обиженных, голодных, заключенных и больных. Как христианка я должна быть покорной властям, надо мною поставленным. И как христианка должна говорить правду. Как христианка я не должна противиться сильному. И как христианка должна выполнять гражданский закон.
Апофатизм и антиномичность христианства делают обязательной для нас большую ежечасную работу духа и разума. Кто не желает трудиться, кто без рассуждения принимает готовые для себя формулы и указания, неизбежно скатится в ересь, большую или малую, уже не важно.
Кесарю кесарево. Но где кесарь? И где закон его? Если кесарь попрал собственный закон и требует жизни по понятиям, что это означает для меня лично?
Это означает приковать свой ум к ежеминутному поиску источника силы в любой ситуации, потому что жить можно, только следуя указаниям грубой силы, изменчивой, неопределенной и питаемой, возможно, из источника зла.
На языке психологии это означает грубое нарушение личного психологического пространства.
Каковы последствия такого состояния для души человеческой? Душа, в которой хозяйничает некто, не сам хозяин и не Господь, получит ли искомое смирение?
«Кая бо польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит, или что даст человек измену за душу свою?» (Мф.16:27)?
Весь мир и не предлагается. Только вероятное, но необязательное, физическое выживание. В обмен на душу.