Публикую одну из глав новой книги. Продолжение "Радуги для друга" - Повесть "Возвращение Трисона". Первая книга здесь: https://eksmo.ru/book/raduga-dlya-druga-ITD187227/
Глава 16
Не знаю, то ли маскарад повлиял, то ли моя старость подходит, то ли телевизора обсмотрелся, но в последнее время стали мне какие-то странные сны сниться. Беда просто с ними. Судите сами.
Недавно снится мне, что собаки со всего мира собрались на какой-то съезд. Всё как у людей, громадный зал, сцена, трибуна, президиум, микрофоны, видеооператоры, фотографы, журналисты. Все снуют, толкаются, ругаются друг на друга. Смотрю, какой-то лохматый пёс протискивается с фотоаппаратом, а полная такая такса рычит на него:
- Ну, куда ты лезешь? Проспал, так стой теперь сзади.
- У тебя забыл спросить, - рычит в ответ пёс.
- Что вы грызётесь, как люди? - делает им обоим замечание пожилой бульдог. – Вы же интеллигентные собаки.
Звучит собачий вальс – это, наверное, что-то вроде нашего гимна. Все встают и подвывают. К потолку взлетает какой-то многоцветный флаг с двумя крест на крест косточками. Музыка смолкает, и на трибуну поднимается убелённый сединами длинношёрстный сенбернар.
- Уважаемые дамы и господа! - начал он свою речь. – Поздравляю всех делегатов с открытием «Первого международного собачьего съезда». Мы собрались здесь для того, чтобы принять Всеобщую Декларацию прав собак и создать международный орган, который будет контролировать её неукоснительное соблюдение во всех странах. Мы вынуждены пойти на такой шаг, поскольку люди совсем потеряли стыд и совесть. Мы больше не желаем терпеть тот произвол, который творят так называемые наши старшие братья. Пренебрежение и презрение к правам собак привели к варварским актам, которые возмущают собачью совесть. Мы обязаны создать свой, собачий мир, в котором все без исключения собаки будут иметь свободу гавкать, рычать, выть и скулить! Все собаки земли должны быть свободны от страха и нужды!
Зал взорвался аплодисментами и диким воем. Докладчик продолжил:
- Все собаки рождаются свободными и равными в своём достоинстве и правах. Мы наделены отвагой, преданностью и честностью, а потому будем всегда служить человекам примером для подражания.
Снова раздались бурные аплодисменты.
- Каждая собака должна обладать всеми правами и всеми свободами, провозглашенными настоящей Декларацией, без какого бы то ни было различия, как-то в отношении породы, цвета и длинны шерсти, социального происхождения, имущественного, сословного или иного положения. Кроме того, не должно проводиться никакого различия на основе политического, правового или международного статуса страны или территории, к которой собака принадлежит, независимо от того, является ли эта территория независимой, подопечной, несамоуправляющейся или как-либо иначе ограниченной в своем суверенитете. Далее: каждая собака имеет право на жизнь, на свободу и на личную неприкосновенность. Никто не должен сидеть на цепи или находиться в подневольном состоянии. Цепь, ошейник и собакоторговля запрещаются во всех их видах. Ни одна собака не должна подвергаться пыткам или жестоким обращению и наказанию.
В зале раздался громкий лай. Делегаты повскакивали со своих мест и стали неистово аплодировать. Стоявшая рядом со мной болонка смахнула слезу и зашептала:
- Какое счастье. Наконец-то мы дожили до светлого дня! – она повернулась ко мне и стала рассказывать о своих бедах. - Представляете, уважаемый лабрадор, у меня уже третий раз люди утопили всех моих щенят. Я умоляла хозяина не делать этого. Но вы думаете, он послушал меня? Эти люди такие бездушные, чёрствые и жестокие. Как вы думаете, что-нибудь изменится в нашей жизни после этого съезда?
- Не знаю, - честно признался я. – Время покажет. С человеком сложно спорить. Он очень силён.
- Но ведь и мы не слабаки, мы смелые и сильные! – гордо заявила болонка на всякий случай громко тявкнула.
Осмотрев свою соседку сверху до низу, я чуть было не рассмеялся. Тоже мне, силачка нашлась. Но я сдержался. Неожиданно к нам подошёл бультерьер и попросил разрешения сфотографировать нас вместе с моей собеседницей. Я согласился, а соседка почему-то завиляла хвостом. Пока фотограф настраивал свой аппарат, болоночка куда-то исчезла. «Ага, - подумал я, - ты не только сильная, но и очень смелая!» Как только бультерьер-фотограф удалился, моя отважная соседка снова появилась.
- А вы почему убежали? – удивлённо спросил я.
- Ой, вы знаете, господин лабрадор, - вильнула она хвостом, - не стала рисковать. Так хочется потявкать, повозмущаться, себя показать, на собак посмотреть. Но, понимаете, какая незадача. Если мой хозяин узнает, что я участвовала в этом мероприятии, он выгонит меня из дома и снимет с довольствия.
- Ах, вон оно что! – усмехнулся я. – Аргумент веский.
- Тяф-тяф» - согласилась болонка.
А тем временем на трибуну поднялся серый пёс, больше похожий на волка, чем на собаку. Оказалось, он и есть наполовину волк.
- Друзья, - начал он. – Если мы хотим действительно добиться качественного улучшения нашей жизни, мы должны смотреть правде в глаза. Меня очень огорчает тот факт, что на съезде нет ни одного делегата от волков и диких собак. И это неправильно…
В зале раздался лай и шум. Кто-то с заднего ряда крикнул: «Что за чушь? Давайте сюда ещё шакалов позовём!» Шум нарастал, где-то в середине зала началась потасовка, председатель постучал в микрофон и обратился к залу:
- Спокойно, господа, спокойно! Мы говорим о свободе слова, но почему-то не хотим слушать выступающего. Это несправедливо. Давайте выслушаем всех. Так же нельзя. Не будем устраивать здесь базар. Иначе люди только посмеются над нами, и всё останется на прежних позициях.
Зал утих. На трибуну поднялась немецкая овчарка.
- Уважаемые делегаты, мне кажется, мы затеяли какую-то чушь собачью. О какой свободе мы рассуждаем? Давайте спустимся с небес на землю. Свободы хотите? Хорошо. Будет вам свобода. Завтра ваш хозяин скажет вам: свободен, живи, как хочешь - вон бог, вон порог. Не проси у меня больше ни корма, ни крыши над головой. И что вы станете делать со своей свободой? Вы об этом подумали?
Зал снова зашумел.
- Спокойно, спокойно, - овчарка подняла лапу вверх, - я не возражаю против соблюдения наших прав. Я выступаю против жестокого обращения. Но говорить о нашей с вами полной свободе, мне кажется, преждевременно!
Из зала завизжала собака какой-то непонятной породы:
- Это провокация! Гоните эту нечисть с трибуны! Она против свободы! Свободу! Мы хотим полную свободу! Никаких ограничений! Гав-гав-гав!
Такой поднялся шум и гам, что я проснулся и ещё долго озирался по сторонам. Ну, надо же, такому присниться. С ума можно сойти!