Мягкий туман окутал вершины старинных домов, которые благодаря бесконечному движению времени постепенно теряют одежду. Лоскуты её кружились в воздухе вместе с потухшими листьями и ровным слоем покрывали землю, создавая тонкий пружинистый пласт второй, а быть может, и 3 другой по счету, оболочки.
Дым опускался с небес и стелился по земле, проникая в каждую пору свободного пространства. Попытки проверить и узнать какие-либо изменения венчались успехом. Каждая темная грань этого места стиралась, и возникали цветные вспышки на белом пергаменте книги. Все неизвестное становилось до скуки известным.
Он скользил по поверхности, то поднимаясь ввысь и взбираясь на некие объекты, смысл и назначение которых так и остались неизвестными, и понятным была лишь их ненужность, отсутствие острой необходимости; то опускаясь и углубляясь в низины, где не могло быть ничего постороннего.
Чьи-то тонкие, длинные и костлявые пальцы пустили нити над городом. Они тянулись по всему небу, которое раскинулось над головами бездумных, неживых людей. Паутина заволокла воздушное пространство, определяя нужную дозу солнца и, соблюдая строгость мер, цедила дождь и рассыпала горсти снега, где и когда считала нужным. Нити натягивались до предела... для чего? кому это было нужно? зачем? Непременно что-то пробегало по паутине, но никто не мог это увидеть. Оно могло осмотреть весь город, видеть почти все, что поддавалось изучению. А люди, поднимая взор ввысь, находили лишь куски неба, разбитые на неравные части.
Туман продолжал ползти, медленно, пытаясь все ощупать и теряя часть себя при малейшем движении. Когда "горы людей" остались позади, и граница была уже ощутима, впереди раскинулась зеленая, побитая красными взрывами пустыня... И мертвое молчание жизни распространилось по всей округе. Эта божественная тишина... Едва ступив на "проклятую" землю, туман утонул в этих просторах, рассеялся мокрый дым, пришедший с чужой земли...
Тишину нарушил лишь долгожданный вздох облегчения...