Шел снег. Не сегодня. Шел в никуда. Люди озабоченно выглядывали из окон- кто из-за штор... Один поднял жалюзи, чтобы лучше рассмотреть. Женщина с нижнего этажа набрасывала халат и погасила ночник. Плакал ребенок. Было темно. Многозначно темно. Только свет фонарей.
И он. Этот снег...
Такой любимый и ненавистый.
Такой завораживающий и безмолвный.
Он шел.
Падал и растилался. Он был честным и не виновным...
Мой взгляд был направлен на утро. Вчерашнее пасмурное, темное утро.
Я не винил снег ни в чем... И он как-будто понимал меня. Осознание этого пришло по легкому ознобу от холода, со стороны дивана.
Там сидел Снеговик. А может Снежный Человек. А может просто кто- то. Но он был. А я здесь. Мы молча моргали. Он делал это лучше.
Я замечал, что он не шутит и я сдался.
Пальцы рук пролезли между босых пальцев ног. И запутались.
Откуда-то снизу я спросил. Нервно глотая слюну.
-Ты кто?
- А ты кто?
На губах повисло клейкой лентой молчание. Мой ум не знал ответа. Тот, кто пришел, это понял. Точнее знал, но не подавал вида. Он просто изменился. А я извинился. Ааа за что?
Я не стал больше говорить. Хотя, наверно, стоило бы.
Неожиданно я пополз по стене прижимаясь телом к гладким обоям и неровной стене.
Снеговик был прост- подошел к краю стены, от правого угла квартиры, и начал сворачивать всю ее неровность вместе со мной.
Тоннель...
Сверху было как-то не удобно, и я перелез повыше. Там было получше- тело соскачив, отдалось свободному парению вниз, провалившись по горло. Стало холодно, и я накрылся одеялом. Но ветер сдул его. И тогда мои ноги стали подниматься высоко, коленями почти до лба, перемещая мою массу дальше по простыне, переползая через цветущие одуванчики. Что-то дернуло всю поверхность, и огрубевшие, потрескавшиеся пальцы, грязными ногтями впились в кожу парашютика, одну из составляющих белоснежно- ватного купола растения.
Фонарик светил так, что я зажмурился. Странное ребристое жужжание заставило приоткрыть одно веко. Зрачок сжался.
-Привет!
Меня вырвало. И я отпустил парашютик. Я не упал, а как бы замер в воздухе- нахождение моего положение было на бархатисто- костлявых лапах сетчатоглазой Мухи. Это она поздоровалась и спасла меня. И почти убила.
Мое сердце бешено колотилось. Она все поняла.
В баре мы заказали по одному Famous Grouse. Она со льдом, а я не хотел. Слышались постоянные прилипания мягких огромных снежинок к крепкому, стройному телу стекла. Они возбуждающе скользили вниз, создавая рисунок страсти и отчаяния. Снеговик, или Снежный Человек, нервничал. Он таял, сидя на уличной, металлоизогнутой лавке вблизи стены барного здания. Он не пил. Но выкурил. Четыре.
А мы за стойкой. Никто не обращал внимание на трепет крыльев Мухи.
Ее рассказы о жизни были знакомыми до боли!! Я посмотрел- действительно один из них стал прибивать меня гвоздями к стулу. Часть к барной стойке. Удары были точные, выверенные. Выражение лица рисовало восхищение. Я запаниковал, и забыл, что в кармане у меня была мелочь. Никто не растроился.
Я стоял в зеркале, и видел, как отвалилась моя голова. Да! Она ее, тварь этакая, отгрызла!
Соплей не было. Только кровь и виски. Немного битого стекла и щепок.
Я отвернулся и ушел. Туда. К нервному. Снежному.
- Откуда ты появился?
Он виновато смотрел.
Я не винил его ни в чем... И он как будто понимал меня.
Мы сидели долго. Очень долго. До зари.
Мое тело было съедено еще около полуночи. Сейчас там прибирались.
Уборщица напевала популярную песню, размерно вытирая пятна крови хлопковой шваброй. Новой. Потом грязно- бардовой.
Он все время курил, и медленно, капля за каплей таял... Он знал это, а я- тоже.
- Куда теперь?
Он с последним блеском в глазах указал и превратился в облачко пара.
А я пошел. За ним. За его взглядом.
В Бесконечность и потерю сна.... За Реальностью...