Глава 3.
Агент и полковник секретного ведомства разведки, начальник сверхсекретного подразделения того же ведомства Андрей Следопытов был не простой. Высокое звание и почётную должность ему принесла не фамилия, а нюх собаки и глаз орла. Это был блестящий, как начищенная кокарда сотрудник, и настоящий, как «настоящий полковник» агент. И если пресловутый Джеймс Бонд уже застолбил себе первенство под брендом 007, то Следопытову, как представителю Н-ского филиала досталось второе место, а если отбросить математику, то и вовсе первое, то есть - 07. Его так все и называли – агент 07 или просто - "Седьмой". Кто шутил, называя его "Шестым", с тем человеком полковник переставал общаться - обижался.
Следопытов был внимателен, любопытен, подозрителен до маниакальности и осторожен до подозрительности. Ещё в раннем возрасте, когда все дети, его сверстники не вылезали из колготок и ходили в космонавтах, он уже представлял себя шпионом. А повзрослев, будучи подростком, обычную бутылку вина он покупал так, как покупает наркоман какую нибудь дурь или террорист оружие: оглядывался, маскировался, прикрывался и шифровался. Он рано научился водить машину, катер, самолёт (не исключено что и космическую ракету), разбирался во всевозможной науке и технике, прекрасно знал психологию, коды и шифры, мог открыть любой замок... короче, способности агента Следопытова можно перечислять до бесконечности. Не попади он в нужное время в нужное ведомство, его навыки хорошо могли бы сгодиться и в прямо противоположной отрасли – криминале.
Последний год он почти всё время проводил в своём, обшитом свинцом, защищающем от проникающей радиации кабинете, смотрел в окно через пуленепробиваемый триплекс и почёсывал титановые пластины бронежилета через кевларовый костюм. Работы не было. Но выручил, можно сказать спас одноклассник и мэр Самохвалов – его телефонный звонок, и просьба. Требовалась работа агента. Невозможно описать ту радость что испытал Следопытов получив задание. С виду ликование было как бы незаметно, эмоции у профессионалов на лице, как известно на нуле. Но если отбросить всё служебное и напускное и показать его радость обнажённой и так сказать чистом виде, то её картина укладывается в одно слово – взрыв.
Сейчас Следопытову было что рассказать и поведать мэру, и он с не терпением ждал, когда тот появиться у себя в кабинете. Себе же Следопытов отвечал так: «Для начала звонок, а следом визит, как сперва разведка, а потом и бой.»
***
Мэр зашёл в кабинет и замер у окна: «Вороны летят, куда, зачем?..» Ему было дурно. И когда тяжёлое похмелье и воспоминание о пугающих метаморфозах в сознании через глиняные изваяния шептали ему однообразные мысли, типа: «Надо завязывать и с выпивкой, и с этим проклятым подвалом» раздался звонок.
- Мэр Н слушает.
- Здравствуй Самохвалов, это я агент…
- Привет седьмой, узнал, - грустным голосом ответил мэр.
Лучше бы и не знал. Иван Иванович не ждал этого звонка с утра, тем более по такой теме. Он уже успел забыть про свою просьбу, а сегодня пытался забыть и саму тему, связанную с этой просьбой. Лучше не вспоминать. «Что я мог вчера натворить и наболтать под «газом»?» - не унималась бичевать саму себя голова мэра.
- Как дела Ваня?
- Как сажа бела...
- Понял Ваня, - понял и уже успел переварить Следопытов, - а теперь слушай меня, линия не прослушивается, - предупредил агент и вкратце рассказал такое, что Самохвалову стало ещё хуже.
Сотрудники этого НИИ, Следопытов произнёс полную аббревиатуру НИИ, а следом и расшифровку, на что у него ушло 5 минут 43 секунды и 10 милисекунд, вообще ничем в своём учреждении не занимались. Основная работа этих вымерших ископаемых заключалась по-видимому держать в памяти полное название и расшифровку своего родного учреждения. Но самое загадочное, что научники не появились на новом месте, в том здании, куда год назад переселил их мэр. Вот номер – они не выходили с тех пор на работу! О коллективном запое не могло идти речи, т.к. половина сотрудников были ответственные женщины после пенсионного возраста. И ещё, а это наводило на самые различные предположения, бесследно исчезли - пропали! Но и это не самое главное. То, что он Следопытов узнал, он не может сообщить сейчас по телефону, а если скажет, то даже его, сверхсекретного агента могут запеленговать какие-то хитроумные радары.
- Мне надо поговорить с тобой с глазу на глаз, - перешёл вдруг на шёпот агент.
Настроение и состояние мэра было настолько хреновым, что он готов был сдаться немедленно, но ответил неопределённо, отодвинув визит на такое же неопределённое время:
- Зайди как-нибудь, на досуге.
- Хорошо, а что взять? – спросил агент намекая.
- Не надо, у меня всё есть, - ответил Самохвалов, но вдруг спохватившись, испугался: «А может не надо ему заходить вовсе?» И вдруг, словно это был не он, повинуясь непонятному инстинкту, произнёс каким-то чужим и даже не своим голосом:
- Зайди сейчас.
Через пару минут в стекло постучали. Самохвалов открыл окно своего кабинета на 3 этаже, впуская Следопытова.
- Почти рекорд, - сказал он, смотря на хронометр и выключая-заглушая какую-то установку, похожую на пропеллер всем известного персонажа. Бодро спрыгнул с подоконника.
- Проходи седьмой, садись...
- ??
- Ах да, присаживайся, - спохватился, опомнился мэр и подумал: «С этим агентом надо быть начеку». Похлопал по карманам – всё ли на месте? Всё.
- Давненько не гостил у тебя, дружище!
Тут в дверь кабинета вошёл заместитель Хваленко. Он знал Следопытова давно. Относился «постольку поскольку» одноклассник Самохвалова, хороший его приятель и прочее. Сам же зам не питал особого уважения к Следопытову, считая его карьеристом и выскочкой, но в целом признавал, что тот не плохой человек, а возможно и разведчик, правда испорчен «блатными понятиями» и с «прибабахом» - слишком уж агент заигрался в роли шпиона. Поздоровались. Агент предложил на троих. Мэр сначала отнекивался, а зам категорически мотал головой, но после согласились – действительно - давно не виделись. После первой бутылки речь пошла собственно о деле.
- Так вот, для начала я побывал там, куда их имущество перевезли. То есть в вашей бывшей конторе. Там научников не оказалось. Странно. Выяснил у фирмачей, соседей их, оошников-ипэшников всяких, а они сообщили, их и не было – никто не появлялся, никого не видели. Действительно, кабинеты заперты, но это для меня как... короче, барахло они своё даже не распечатывали и не расставляли, всё по углам в мешках и коробках свалено. Покопался в бумагах – ничего интересующего, связанного с их профессиональной деятельностью, так садоводство-цветоводство, литература художественная, живопись-скульптура, стишки-рассказики, будто книжки только читали, чаи гоняли. Ладно, думаю, надо напрямую, через их главную контору узнать, ведь в Н филиал, и вот тут начинает всплывать интересное...
Все за столом приятно засуетились, выпили и затихли как в кинотеатре перед показом фильма. Следопытов вновь показался на экране, естественно на коне и с шашкой. Начал рубить разведданными:
- Головной институт развалился ещё в феврале 85 года, а не в 90–х как я ранее наводил справки, и не развалился, а закрыли полностью, а все исследования свернули. И не так, что свернули, засекретили и бросили в архив пылиться, типа «совершенно секретно», или секретно до такого-то года и прочее, нет – полностью все исследования и документацию уничтожили! А в Н фактически и находился головной НИИ и вот каким необычным образом: так как всех сотрудников распустили, а их была хренова туча, то многие эти учёные собрались и спросили тогдашнего...
Тут Следопытов с гордостью назвал фамилию с одного портрета. Самохвалов довольно улыбнулся, а Хваленко благоговейно замер. – И вот Этот и разрешил сотрудникам переехать по их просьбе в один филиал и занять особняк в Н. Им поначалу правительство даже платило ренту, типа пенсии, но в 90-х забыло окончательно и брать они стали сами, но в виде арендной платы с предпринимателей. Многие кабинеты пустовали, т.к. многих учёных уже не было в живых, умерли. Те, что были на суду – вот они все собственно и были. А сейчас и этих уже нет.
- За год все преставились? – спросил зам.
- Да, исчезли, - ответил агент.
- Ну чем, чем они занимались, ты так и не сказал, - спросил мэр.
- Да, чем? – спросил Хваленко и переглянулся с Самохваловым.
- А зачем вам это надо, господа? – подозрительно посмотрел агент на обоих.
- Да нет, не надо знать, просто так, любопытно, интересно всё это, - стали оправдываться начальники как школьники, которые копались в столе у классного руководителя и не видели как этот руководитель незаметно вошёл в класс, да ещё стоял, смотрел и наблюдал за ними несколько минут.
- Я же говорю, что их исследования были настолько секретные, что их даже засекречивать не стали, а сразу уничтожили. Удивляюсь, как их самих не уничтожили, ха-ха-ха. Впрочем, знаю почему...
- Ну и? – хором спросили начальники. Тут их любопытство уже не просто боролось с конфиденциальностью, а откровенно сражалось.
- Большой НИИ это как сложный механизм, а сотрудники в нём всего лишь детали – поодиночке ничто. Каждый винтик работает на своём месте, исследует свою определённую область, пишет свою главу в один большой отчёт. Поодиночке они не представляют большой опасности в разглашении информации. Вот их начальники...
- А где их начальники? – спросили начальники.
- Давно уже все померли, НИИ существовало с 20-х годов, а точнее с марта1922!
- Ого! – сказал мэр.
- И все исследования уничтожены? – не унимался зам.
- Абсолютно, но моё любопытство откопало кое-что интересное. И этим «кое-что» я вам сейчас отвечу на ваше любопытство, - интригующе сказал Следопытов и потянулся ко второй бутылке коньяка, разлить на всех.
Начальники были в хорошем расположении. Голова Самохвалова проветрилась алкоголем и даже вечно напряжённый Хваленко был непривычно умиротворён и расслаблен. Оба предвкушали от нетрезвого агента это «кое-что». Они хорошо знали Следопытова, его профессиональные способности, а также особенность беречь самое интересное на потом, как берегут лучший козырь плохие игроки к концу такой же плохой игры. Они переглядывались между собой, словно предупреждая друг друга как бы кто из них сам не проболтался Следопытову о чем нибудь «интересном». Для них это тоже была игра, и ещё не известно у кого в ней козырей было больше.
- Так вот господа, - выпивая, отрезая лимон и закусывая им, присаживаясь в кресло начал агент. – Раз научники исчезли, а официальные источники ничего не давали, я пошёл другим путём...
Тут агент вновь потянулся к бутылке. Взял её повертел в руке и поставил на стол, вероятно вспомнив, что только выпил. Было видно что он волнуется, но как-то по-доброму, можно сказать приятно нервничает в предвкушении «охав и ахав» слушающих, как фокусник перед завершением своего номера.
- Каким путём? – спросили начальники.
– Но где-то же они должны были быть, жить, существовать, хоть один из них, задавался я вопросом и я не был бы полковником, агентом Следопытовым если бы не нашёл всё таки одного из них! Да!!
Следопытов-фокусник сиял, его публика была на пределе.
- И?? - ещё минута и прогремел бы взрыв, это бы сдетонировало любопытство.
- Я снова вернулся в их пустые кабинеты, перерыл все старые документы: договора на аренду помещений, на вывоз мусора, оплату ЖКХ и везде, везде адреса организаций, реквизиты банков, счета бланков и ничего, ничего личного, частного, ни одного адреса местожительства, ни одной зацепки – ноль!
Следопытов опять удалялся от кульминации, а точнее слишком медленно к ней приближался. Он был мастер закручивать интригу.
- И?? – подтолкнули его начальники.
- И вот перетряхивая их старьё в одной книжке, а именно «Робинзон Крузо», издательство «Детский мир», Москва, 1962год, на странице 53-й обнаружил вот – это!
Следопытов выложил козырь на стол. Для него это была обычная старая открытка, тематическая, из набора открыток, какие раньше продавались в каждом книжном магазине или отделении «Союзпечати», их покупали коллекционеры, эрудиты, и просто обычные граждане. Темы самые разные: города, поезда, живопись, артисты и т.п., а наклеив на открытку пару копеечных марок она становилась вполне функциональной, те могла дойти до адресата. Это и было находкой, зацепкой агента – адрес, но если бы он в тот момент посмотрел на распаренные коньяком лица начальников, то заметил бы, как они разом побелели. Он впрочем заметил, но промолчал.
Самохвалов сжал нэцкэ в кармане, словно слепил там фигу, и первый взял открытку со стола. Он не торопился узнать адрес или содержание, он рассматривал картинку, а после прочёл про себя и надпись: «Русское резное творчество. Рукопожатие. Кость. Вторая половина 18 века – начало 19 века. Неизвестный мастер».
- Поздравляю с 23 февраля, мужским праздником. Желаю соответствовать, - уже вслух прочёл мэр содержание, а в графе «От кого», - Катя Бэ.
- Действительно «Бэ», раз так поздравляет, - пошутил зам над сухостью послания и пытаясь скрыть волнение, добавил, - а где «счастья, здоровья, богатства», любви наконец?..
- Главное картинку выбрала, - вмешался Следопытов, - вообще вкуса у бабы нет, полно других, почтовых, с 23 февраля, - и вдруг поинтересовался:
- А у тебя кстати когда-то такая безделушка была, видел...
- Была, потерял, - отрубил мэр.
- Ты адрес прочти, - сказал агент, - не отвлекайся. Мэр как завороженный рассматривал картинку.
- Город Н, улица Революционная, дом...
- Наш город, - узнал зам.
- Вот именно! - как опытный следователь, "который в результате оперативно-розыскных мероприятий навёл оперативно-следственную группу на след предполагаемого преступника", воскликнул агент, довольный мыслью, что в кармане у него ещё полно козырей, а на столе коньяка:
- И я побывал, там, у него, на Революционной!
- Правдину Вячеславу Вячеславовичу, - прочёл мэр в графе «Кому». Больше открытка ничего важного не сообщала, за исключением адреса Кати Б.: Н, улица Спутниковая и т.д., т.е. послана она была из того же города.
Следопытов разлил коньяк по стопкам и заботливо протянул их начальникам.
- Сейчас я расскажу, как побывал у этого Вячеслава Вячеславовича. Ну, будем здоровы! - выпил агент. - Ух, хорош, а я смотрю вы порозовели господа! Не болейте, - пожелал он здоровья и продолжил рассказ.
- Скажу сразу, Правдин этот при смерти. Уж не знаю, исследования его сгубили, радиация, химикаты, эксперименты, какими они там, в своём НИИ занимались или что либо ещё – не знаю. Да это и не важно. Короче, мужик, молодой, лет как нам 40-45, в кровати лежит, не встаёт. Трезвый. Дверь мне открыла эта самая Катя Бэ. Она ему то ли жена, то ли любовница, хрен поймёшь, короче живёт там у него и ухаживает за ним, лежачим. Симпатичная кстати бабёнка. Сразу мне с порога заявила: «Как вы его нашли?» Объяснил ей, с какого я ведомства, представился. Она пошумела немного потому как меня за собутыльника этого Правдина приняла. После представился самому Правдину. «Я хотел бы узнать, какой деятельностью вы занимались в НИИ», ну и всё такое профессиональное и служебное. Про твою, Самохвалов просьбу промолчал, а лучше бы сразу рассказал, т.к. он начал запираться: «Это были секретные разработки, и разговаривать я имею право только в присутствии специальной комиссии и учёных знакомых со спецификой данного исследования» Ну и всё в таком роде говорил, пока я не перешёл на «Т», прямо не заявил: «Слав, давай выпьем! Ведь тебе может и не долго-то совсем осталось!» Как он обрадовался, ребята вы бы видели... «Ну так бы сразу и сказал! А то начал стращать!» - ответил этот Правдин. Я сгонял. Правдин как увидел 0,7 так и прослезился. Я ему: «Мой любимый объем!», про свой ведомственный номер 07 правда умолчал. Кому эта официальщина нужна! Ну вот, присел там у него в комнатке, Катя эта Бэ побурчала маленько, ну потом правда закуску, стопки принесла, сказала: «Вы там не громко болтайте и без продолжения», пальчиком нам погрозила и в соседнюю комнату ушла, телек смотреть. Короче сама понимает, мужик при смерти и всё такое, это как покурить перед смертью. Ну короче...
- Короче, короче! - перебил и передразнил подвыпивший мэр.
- Так, Следопытов, - развязано заявил нетрезвый Хваленко, - у кого «короче» тот дома сидит, - понял?! Ты расскажешь нам про их деятельность или будешь басни плести как ты с этим покойником водку пил, его поминал! Ха-ха-ха!
- А давайте вы господа не будете меня перебивать! – встал в позу агент.
- А давайте без «давайте»?! – уже стоял в этой позе зам.
- Седьмой, - возмутился мэр, - долго рассказываешь, кота за яйца тянешь...
- Так вы, что господа, бакланить вздумали?! – осёкся вдруг Следопытов, заподозрив страшное. - Меня не уважаете?! – обвёл вызывающим взглядом.
И тут произошло то, что могло произойти лишь при застольях, разборках и посиделках «видавших, топтавших, сидевших» и прочих блатных граждан. Агент потянулся к кобуре:
- Да я бля буду...
- Дёрнешься легавый - голова отвалится, - тихо сказал зам, держа у горла агента столовый нож. С потрясающей, просто армейской сноровкой, ловкостью и скоростью он схватил его со стола, а с преданностью сторожевого пса осадил:
- Много говоришь Следопытов и говоришь не по делу. Не думай что ты один здесь крутой!
- Всё, всё, - пытался мэр внести мир, боясь, что не узнает самого интересного. Он уже пожалел, что перебил рассказчика. Ведь знал же что из Следопытова начинает лезть по пьяни всякая уголовщина. «Ну чтобы зам туда же?!. Не ожидал!.. Молодец!..»
- Держи своего подчинённого, - обиженно прохрипел агент в сторону мэра.
Мэр подошёл к обеим. Достал из кобуры на поясе Следопытова пистолет, затем отвёл руку зама с ножом от его шеи, отступил на пару шагов, держа на прицеле то одного, то другого и произнёс:
- Уважаете меня?.. Вы?! Оба?!
- Уважаем, - прошептали и испуганно кивнули "оба", с испугом поглядывая на ствол пистолета.
Мэр поднял пистолет и выстрелил в потолок:
- Миру мир, войне пиписька! Ха-ха-ха!
После подошёл к столу, своей рукой наполнил 3 стопки, протянул каждому и торжественно произнёс:
- Ребята, давайте жить дружно!
- Мир! – звякнули стеклом все трое.
Да, умел однако мэр избежать ссор и кровопролития. Агент Следопытов продолжил рассказ, но он уже не клеился. Внимание слушателей нарушилось – про интересующие начальников скульптуры Следопытов не упоминал, научные термины, которые употреблял агент были им не знакомы, а после рассказ и вовсе превратился в описание пьянки секретного агента с умирающим научным сотрудником. Весело ли такое слушать?
- Слушай Дрон, - заговорил Самохвалов, - ты знаешь, я чувствую, что виноват перед этими научниками, что выселил их из этого здания и всё такое, я пожалуй лично нанесу визит этому Правдину, поговорю с ним, извинюсь, может чем помогу, если это поможет, - и спросил по дружески, - ты мне эту открытку с его адресом оставь.
- Да без базара, Вань! – не менее дружески ответил агент и протянул мэру открытку.
– Только с пустыми руками в гости не ходи, знаешь, они бедно живут эти учёные... По всему было видно, что учёный как человек очень понравился Следопытову, хорошо разбиравшемуся в людях, ценившему и дорожившему дружбой.
- Да какой базар Дрон! – воскликнул мэр и тут же загорелся другой идеей:
- Слушай, а ты сейчас можешь гитару достать? – спросил шеф.
- Да без базара! – ответил агент.
- А сколько у тебя уйдёт на это времени? – поинтересовался зам, смекнув, для чего шефу потребовалась гитара.
- Да минут 10! – радостно произнёс Следопытов.
- Ну тогда седьмой давай, не в службу, а в дружбу, слетай за гитарочкой, сейчас наши дворовые сбацаем, рокенрольчика дадим, молодость вспомним! – потёр руки шеф и распорядился:
- Так, Стёпа, а ну-ка проводи Андрея.
Хваленко направился с агентом к окну:
- Ты как, в таком состоянии, долетишь?
- Не уважаешь, - сказал Следопытов, заводя движок.
Самохвалов направился к двери.
***
- А вот эту помнишь, Косой на своей лабал, когда из шести струн в тот вечер четыре осталось!..
- Помню, на всю жизнь запомню! Я в тот вечер ещё со Светкой Пироговой из твоего подъезда был, её того... ха-ха-ха!..
- Ха-ха-ха!..
Самохвалов был неотразим. Хваленко пребывал в эйфории. А Следопытов не переставал и не уставал говорить, как он дорожит друзьями и особенно друзьями детства, а ещё он не знал, а точнее не помнил, чтобы Иван так здорово играл на гитаре. Он вообще многое чего не помнил, и не знал...
- Маша, оденься и сходи-ка ты нам за коньячком, а то магазины закроются... Хорошо, кошечка моя?..
- Да, мой котик! – сказала «кошечка», лениво сползая с колен начальника.
На каком-то моменте веселья трёх друзей, мэр пригласил и свою секретаршу - пусть повеселится, а то весь день скучает, ну и разумеется, разбавит мужскую компанию. Андрей Следопытов, который был холост, как и подобает настоящим агентам, и за которым шла слава героя любовника, который с радостью нёс это бремя как второе, и не менее сложное ремесло самого Джеймс Бонда, был предупреждён Самохваловым относительно Маши. Мэр популярно объяснил, что она его любовница и шуток он не потерпит, а зам убедительно подтвердил, щёлкнув себе по зубу: «Бля буду!» Агент понял. Сама Маша была среди троих мужчин как их старая боевая подруга, пила наравне, крепко выражалась и одна веселилась так, как веселится неделю весь карнавал в Рио-де-Жанейро. Она даже исполнила на столе один из танцев этого карнавала. Не беда что на ней не было пёстрых тканей и разноцветных перьев, Маша согласилась станцевать обнажённой, а кого стесняться, ведь все свои. А наряд шеф обещал достать, «на днях».
Весёлая компания покинула мэрию далеко за полночь. Начальники на служебной машине развезли по домам Машу и Андрея, а доставивший мэра заместитель в этот раз как-то неубедительно и вяло оправдываться перед его строгой супругой - он сам еле держался на ногах.
Всю ночь Самохвалову снился один кошмар. Будто глиняное войско ожило, задвигалось и собралось на центральной площади Н - послушать выступление градоначальника. Шеф ещё не знал, что из кармана его пиджака исчезла фамильная нэцкэ.
***
Продолжение следует.