http://www.proza.ru/2015/02/20/1254
Да, итальянские вина и кухня были прекрасны, и весёлая роща шевелила за окном золотистой листвой, а с той стороны большого стола сидели несколько коллег по работе, пара соседей по даче и, в основном, наш лесной круг, «лесники». Почти не пели, но когда под ровный рабочий шумок уже было произнесено достаточно слов, на стене в телеэкране с большой диагональю гости увидели себя (или соседей) такими, какими были сорок пять лет тому…
Четвёртый, «лесной» круг возник лет через пять после нашей свадьбы, когда у «828-го» круга изменились интересы: все переженившись, обзавелись детьми! Мы же с женой-студенткой пока воздерживались. Каждую субботу выезжали мы в леса подальше от Ленинграда вместе с возникшими откуда-то «лесниками», хотя и медленно, но сближались с ними. А накрепко сплотило нас всё-таки тоже потомство - оно вскоре появилось почти одновременно у всех. И хотя сын «лесника» Гришки Газарха и мой старший нередко обижали сына «лесника» Жорки Трощиненко, это только ближе соединяло всю команду…
Та запоздалая весна обещала три роскошных майских дня, и утром на выбеге апреля мы шли от станции Яппиля через заваленный снегом (уже почти фирном) лес по ледяным дорогам, по чужим следам в сторону знакомого с прошлого года озера. Солнце просвечивало сквозь кроны сосен, пахло смолой и яблоками, а на развилке в луже лежала чужая бутылка водки... Из рюкзака какого разини выскользнула она, что выговаривали ему спутники на привале - Бог весть!). В восторге мы долго кричали ушедшим вперёд, требуя, чтобы вернулся наш «оператор» и своим узкоплёночным отснял находку… И вот сегодня вновь лицезрели на телеэкране (молодцы ребята, сумели к юбилею перевести на DVD) её, мокрую и блестящую, ещё не початую, не опорожненную, не отданную матери-командирше и потом втихаря распитую в чисто мужском кругу! С содроганием и смехом смотрели мы на себя, купающихся в лесном озере, наполовину покрытом льдом, и поражались, какими «модельными», мощными были наши торсы и шеи. И как играли мы мышцами во втором фильме, когда, раскатав на брёвнышки купленный в Сестрорецке «дом на снос», перевозили его на чудом доставшийся мне участок в Белоострове (не было, ну, не было у меня, инженера, денег, чтобы купить материалы на строительство дома, да и самих-то материалов не было в то время на базах и в магазинах!).
А потом кто-то из гостей предложил зачитать отрывки из роскошно изданной книги под названием «Мужчины о женщинах и о любви», преподнесённой юбилярам «лесником» Мишкой Скабовским. Передавая книгу друг другу, перебивая друг друга, извлекали мы глубокие мысли из первоисточника:
«она была настолько хороша собой, что мужчины могли думать о ней только плохое»,
«кровать – немой свидетель семейной жизни»,
«на золотой свадьбе понимаешь весь ужас бессмертия»
и - особенно обрадовавшее всех -
«тёлки обречены на козлов, от которых рожают только баранов»…
Не знаю, удастся ли дорассказать о том, как завершился «золотой» юбилей – слишком вскипела во мне неуёмная подруга-память, уже мешает она моим планам! Пожалуй, как-нибудь в другой раз напишу про золотосвадебный подарок от сыновей, о том, как в конце октября они отправили нас на Сейшелы погреться на осеннем солнышке. Как со своими чемоданами на колёсиках поздним вечером долго шли мы по движущейся ленте из терминала прибытия аэропорта «ДеГолль» в терминал убытия вдоль зеркальной стены справа. В ней отражалось нескончаемое окно, и в сиянии прожекторов и огней, синих и красных, в нём отражались, отдыхали или взлетали «боинги», люди, аэробусы, автобусы, заправщики... А нам навстречу по такой же ленте, иногда обгоняя друг друга, ехали и шли белые и чёрненькие фигуры и фигурки в свитерах или строгих костюмах, или в чалмах таких и сяких... Стояли девушки в немыслимо коротких юбках или в чёрных балахонах (а лица, лица-то где? – только очки между чёрным!). Металлом попахивал тянувший навстречу ветерок, шевелили слева ртами тётки в хиджабах, бегали дети, целовалась пара…
Нам предстоял десятичасовой перелёт до острова Маэ…
Вернулись мы с Сейшел только десятого ноября, а через день позвонил «лесник» Мишка и пригласил на свой восьми-десяти-летний юбилей на 27-ое число. Я хмыкнул и позвонил Григорию. Пять лет назад мы с ним приглашения от Мишки на «полукруглую» дату не получили. Явились тогда незваные и зачитали «гадости» - стихи (каждый свой, но согласованные) - отмстили зажимщику. Гости тогда оборжались, Мишка потел. Теперь надо было снова что-то придумывать. А ещё через день позвонил Лёха Дегтярев (тоже Лёха, но из «агитбригадского» круга) и… тоже пригласил на восьми-десяти-летний юбилей на 27 ноября! Успей Лёха раньше, быть бы нам у него – как-никак мы с ним уже шестьдесят лет, а с Мишкой только сорок пять. Но – согласие было уже дано!...