Глава 5 Детский дом
- Короче говоря, Ириша, добрался твой папка сначала до сестры моей, потом, через Западную Украину в Румынию. А из Румынии, через год, в США подался.
- Он не пытался меня искать? – сдавленным шепотом спросила Ирина.
- Я не дал это сделать. Сама понимать должна. Коли начал бы это предприятие, не жить ему. И твое будущее повернулась бы к тебе филейной частью. Каково быть дочерью врага народа, поди понимаешь?
- Понимаю. Испытала я уже. Ладно, хоть не долго. Потом, вроде как забылась история моего появления в том учреждении.
- Забылась?
- Ну, да. Понимаете, просто так ребенка не будут дразнить его же сверстники, если от взрослого подачки не будет. Разумеется, клевали меня. Как гадкого утенка. То щипали, то пауков подкладывали в постель. Учебники в первом классе рвали и пачкали. На меня сваливали. А все почему? Потому, что ввели меня в коллектив и сразу объявили: «Знакомьтесь дети, Климова Ира. Ее отец – враг народа. Сидит в тюрьме. Он опорочил нашу страну и выдал секреты Советского Союза капиталистам». Такое тут началось…
С первого дня над Ириной начали издеваться. Кровать в комнате ей поставили в самом сквозном месте. Отчего долгое время девочка простывала и проводила много времени в лазарете.
Стоило ей поставить под кровать чемоданчик с личными вещами, как практически со всеми ими она и распрощалась. Вытащили. Мол, делиться должна. А дочь врага народа и вовсе не должна личных вещей иметь. Не положено.
Время обеда. Детям кашу перловую в тарелки кинули. Хоть Ирина и не любительница такого «изыска», да голодная, жуть. А в столовую товарки не пустили. Закрыли ее в спальне. Ручку двери стулом приперли. «Дети врагов народа не должны питаться в одной столовой с нормальными людьми».
Когда ее выпустили, каша была съедена. Досталась ей от поварихи за опоздание оплеуха вместо обеда. Благо, нянечка мимо проходила. Пожалела. Поманила ее к себе, подтолкнула в каморку. Вытащила из холщевого мешочка кусок хлеба, да баночку квашеной капусты. Накормила. Так даже вкусней обед-то получился, хоть и не такой сытный.
А к ужину ближе, та же нянечка специально прошла мимо комнаты, где расположили Ирину. Проверила, не закрыли ли девчонку. Не лишили ли ее ужина.
Через три дня первая простуда от сквозняка. Лазарет. И здесь покоя не дали. Девчонке плохо, в жар бросает. А медсестра, которая, казалось бы, как мать ухаживать должна, ворочает ее как бревно. Уколы ставит, как гвозди заколачивает. После такого ухода сидеть невозможно. А еще ходит и ворчит, что передали ей такое сокровище выхаживать. Нет, чтоб нормального члена общества. Только нянечка ее и навещала. Жалела, да в кармашек халата карамельку ли, сахарок подсовывала.
В школу пошла – новые проблемы. Что бы ни случилось – Климова крайняя. Хоть ее и рядом не было. Успеваемость из-за того низкая. По баллам, не по знаниям. Знания девка впитывала как губка. Вызовут к доске. Все расскажет, задачу решит, не ниже пятерки ставить надо. Но от того, что «поведение у девочки плохое», ставят «тройку».
- Да-а, дела… А потом, что же?
- А потом, у начальницы мужа с сыном посадили. Она изменилась до неузнаваемости. Сама начала меня защищать, обидчиков наказывать. Подкармливала. Успеваемость у меня резко улучшилась. С троечницы в отличницы вылезла. А когда пришло время выходить из детского дома, не общагу, а комнату в коммуналке мне начальница выхлопотала.
Отношение к Ире поменялось резко. Кровать ее переставили в самый теплый уголок. Когда появлялись какие-то вещи, сначала начальница давала примерить их Ирине. А уж то, что ей не подходило, отдавала другим.
Росла девочка, в девушку превращалась. Мальчишки ухлестывать думали. Но сама же начальница, видавшая многое на своем веку, всячески ограждала Климову Ирину Сергеевну от неумелых, нелепых и пошлых «ухаживаний».
- Как фамилия начальницы?
- Федорова, Фаина Васильевна.
- Хм, помню такую. Муженек ее к нам попал. В зону, где я фельдшером работал, и откуда твой отец сбежал. Приезжала она, видеться хотела. А кто ей даст увидеться? Только знал я, куда тебя определили. Пришлось помочь бабе. Но с условием.
- Чтоб у меня послабление было?
- Вроде этого, - криво усмехнулся Доктор и рваный шрам на его щеке, казалось, стал глубже.
- То есть, это Вас я благодарить должна?
- Отблагодаришь еще, будет время.
- Когда?
- Когда с отцом соединишься. Надеюсь, ты согласна? – вернулся к началу разговора Павлов.
- Еще бы. Конечно, согласна! – восторженно ответила девушка.
- Трудностей не боишься?
- Нет. Что нужно делать?