Гигантский муравейник притих перед часом Х. Всеобщее безумие последнего времени, вызывающее нарастание негативной активности, ухнуло вниз, достигло минимальной точки, но изготовилось к новому взлету…
Муравьишки большей частью замерли в своих ячейках, послушно повинуясь гласу свыше – думать О. О том важном – преважном, определяющим их дальнейшие судьбы, судьбы муравейника, и других, и всего... Не так подумаешь – БУДЕТ ХУЖЕ. Вот беда то приключилась, головы пухнут, не до радостей жизни.….
. Однако некая часть мало или слабо думающих все ж сновала по привычным тропам, по своим нуждам, для такого большого сообщества их тоже оказалось немало…
И в этом «немало» были чужаки.
Внешне неотличимые, но думающие не о всеобщем О, главной думе, а исключительно о своем собственном о … Потому и чужаки.
Судьба свела их в этом чужом для них городе весенним субботним вечером, как раз накануне часа Х.
В городе пахло свежестью, сыростью, подтаявшим льдом, и тем особым, уловимым лишь для посвящённых, духом..
Они были посвященные, поэтому могли сдержанно улыбаться, ну так не особо открыто, чтобы не раздражать озабоченных думающих. А то ведь подумают, что улыбка от того, что правильно придумали уже.. а им думать еще весь вечер, всю ночь..
У каждой были свои дела, которые успешно поделались к середине дня, и осталось еще время до убытия в родные пенаты. По разным тропкам они пришли в одну точку, в одно место, и в одно почти время, и дальше оказалось по пути, по огромному диковинному лабиринту города.
Была бы их воля и время, было бы славно заблудится в них, и не очень то искать выхода, прижиться, обжиться..
Но воля была чужая, времени – уже с гулькин нос.
И чужой город был настороженный, неприветливый и непреклонный.
Чужаки желали тоже.. забиться вместе в маленькую ячейку, и подумать там о своем.
Нет - без объяснения причин, ибо имели на то право – говорили владельцы ячеек..
Неприветливый город.
А часы – тик- тик, а час Х всё ближе, хотя может и фиг с ним, с этим часом, но паровозы то уже гудят…
Задуло, заморосило мокрым мелким полудождем-полуснегом.
Дрожь по телу, и не только от холода.
И тут неожиданное спасение, вывеска у подворотни, 24 часа…
А пошли- ка мы в баню?
А пошли ;
И пошли мы в баню. Очень классное место для продрогших дам.
Отдельных кабинетов- саун не было, но банька была маленькая, народа – всего-ничего, три дамочки среднего, ближе к старшему, возраста, в простынях, сидели за столом в предбаннике, пили чай из термоса, обсуждали что-то оживленно. Доносилось « Ну что, девочки, за кого голосовать то будем? Вот ты кому своих детей доверить можешь?»
Улыбнулись приветливо на наше «Здравствуйте», у нас традиция - говорят, мы всегда перед выборами в баню ходим…Располагайтесь мол, девочки, парилочка жаркая, мы только оттуда.. Вы мол парьтесь, а мы пока по чаю.
Разделись, покосились друг на друга.. Хотя чего, собственно коситься то, что мы, голых женщин не видали, что ли.. В своих пенатах тоже баньки, сауны, бассейны посещаем.
Так что под душик скорее подмерзшие тела, и в парилочку..
Эх, хорошо….Да поддай, конечно…
Пошло дело. Согрелись, напарились, красота.
Вышли передыхнуть. Женщины как раз подняли кружки « За Миронова!». Определились, значит.
И в парилку пошли. А мы уж тут, остынем чуток…
Смеркалось. Пора и честь знать. Кстати, очень подходящая к ситуации фразочка.
Но мы еще успеем автобусом доехать до великой реки, спуститься по гранитным ступенькам до застывшей ледяной поверхности, пройтись почти до середины, остановится и увидеть, впитать в память светящийся город с такого нереально-прекрасного ракурса…
И – во- свояси, по пенатам…
**
Судьба свела нас в этом чужом городе весенним субботним вечером как раз накануне часа Х, выборов Президента.
Наконец-то свела. Мы так долго мечтали оказать именно в этом, богатом традициями, городе вместе.
И пусть у нас было несколько общих часов, и пусть суровый северный город накануне выборов, исполняя свои решения о борьбе с пропагандой однополых отношений, не пустил нас в парочку почасовых гостиниц, мы все равно благодарны ему, любимому Питеру, за полупустые вечерние улочки, позволяющие, держась за руки, разглядывать его монументальные здания, за толстыми стенами которых в своих ячейках – квартирах коротали вечер жители, думающие о том, за кого бы завтра проголосовать, а совсем не о порицании двух бредущих мимо, держась за руки, лесбиянок.
И особая благодарность за эту маленькую баньку во дворе-колодце.
За ее жаркую сауну, в которой так сладко целоваться, оглаживать друг друга по скользким, вспотевшим телам, сидя рядышком на полке, поочередно хлестать и поглаживать лежащую любимую веничком, и, тут же проводить ласкающей рукой там, между расставленными чуть ногами…
За бьющие струи прохладного душа, под который можно заскочить вместе, и продолжить, охлаждая после парилки тело, разогревать страсть до точки кипения, и негромко кончить, благодарно положив голову на плечо любимой…
За уютный предбанник с прохладной бутылочкой пива, одной на двоих, больше нам и не надо, нас пьянит любовь…
За приветливых женщин, собравшихся голосовать за Миронова, за то, что их было только трое, и они так корректно соблюдали очередность в сотворении ритуального омовения.
И, конечно, за заледеневшую Неву, посреди которой маленькими муравьишками посреди огромного города, стояли, держать за руки, две счастливые любящие женщины, которых судьба наконец-то свела вместе.
В общем, спасибо, Питер.
До свидания, Питер.
Здравствуйте, воспоминания и мечты.
4.03.2012