Уже полночь. Где-то раздается лай собаки. Где-то идет дождь, но это так далеко от меня так же далеко как и музыка Баха, что наполняет мою комнату новыми красками, изводя невидимые линии в процессе идущих часов, которые заняли прочное место на моей стене. Я стою возле окна, оно выходит на чудесный парк, освещенный в это время фонарями. Я уже привык смотреть на них, на их сеяния, оно подобно моей душе, даже не знаю как обьяснить, противоречий слишком много. В моей комнате нету света, я в темноте, так лучше рассматривать пейзаж. Мои глаза то открывают свой шепот ,направленый в никуда, то снова закрывают двери в эту реальность, унося меня в водоворот различных размышлений. Временами я противлюсь этому, хочется лишь смотреть в окно,находясь имено в моей квартире, а не блуждать за ручку со своим внутреним "я" по лабиринтам измученых вопросов и касаться руками памятника с надписью" Сдесь была идеология". Но в основном я желаю это изведать, как желает изведать музыкант новую гитару, только что сделаную и данную ему, для проверки ее качества. Он удареят каждую струну не спеша, ставля с удовольствием аккорды на различные лады, гладя мастрески высеченую поверхность музыкального инструмента. Я сравнюю свою жизнь с дверью на которой весят множество замков. К ней каждый день подкрадуется человек в темном плаще, он похож на хитрую кошку, каждый его жест пронизан
иголками утончености. Хочется понять его намерения, доселе неизвестные мне и по эту секунду. Но для понимания мой ум слишком фаталичен, слишком томимый муками нашего бытия. И этот человек достает большой лом и начинает срывать замок за замком, еще не много и
уже не останется защиты для моей двери, она откроется и незнакомец войдет в самые потайные комнаты и ,напивая какуе-то мрачнуе песенку, будет воровать все драгоценности, мять фотографии и разбивать ломом стекла зеркал, а когда он закончит, то возьмет зажигалку, и языки огня, что словно руки моего мрачного "я", коснуться стен, пола, все будет догорать тихо- тихо, подвергая мое сердце в хаотичные отбивы последних мгновений. Как помешать этому ? Я не знаю. Слишком этот человек долго стоит в моей душе, в моей мелодии жизни. Имено с того момента как умерла она. Да имено "она", я пытаюсь не вспоминать ее имя, тем самым затирая ненужные слова с моего личного листка. Она была всем, имено всем для меня, другие слова тут лишнее ,лишены смысла, как лишен смысла подвиг человека, который попытался показать правду в кругу аморальных людей. Я с ней познакомился 5 лет тому назад. Я и до сех пор помню этот день. Тогда был май, дома улыбались солнцу, солнце улыбалось им. Тени старых ив нежно падали на землю, подвергая в ясность каждый уголок нашего пыльного города. Хотелось петь, петь так сильно чтобы голос мой касался всех красок природы. Я работал учителем школы, преподавал американскую литературу для учеников средних классов. Как раз тогда я должен был проводит экскурсию в исторический музей, там я и встретил ее. она работала секретарем при директоре этого же музея. Я заглянул в ее глаза и сразу мое сердце узрело стрелу Амура. По всему телу пробежали волны огня, они кусали мои мышцы, придавая коже чувство красный оттенок.