По ночам мы смотрели на звезды. Классный руководитель Вера Фёдоровна, учитель физики и астрономии, водила нас на Пихтовые горы. Астрономия была необязательным предметом, и Вера Фёдоровна никого не заставляла смотреть на звёзды. Но мы любили и Веру Фёдоровну, и прохладные, жутковатые, наполненные запахом сказочных трав уральские ночи, и звёзды… Хотя, если честно, при чём тут звёзды. Ну, Большая Медведица. Ну, Малая. Ну, Водолей там. Козерог и так далее. Разве ради этого мы взбирались раз в месяц глубокой ночью на Пихтовые горы…
Парни несли телескоп и некоторых девчонок, которые уставали взбираться на гору и останавливались, садились – мол, дальше не пойду! Была у нас одна девочка, Лена Ременец, она однажды шла, шла (это уже когда спускались с горы), а потом вдруг как заорёт! Мы все к ней кинулись: что, что такое? Вера Фёдоровна аж побелела от ужаса. А Ленка голосит:
- Я но-огу сломала-а-а!
- Как сломала?! – кричит Вера Фёдоровна и кидается к Ленке. Осмотрела её ногу и говорит:
- Что-то, господа, не вижу я здесь перелома. Наверное, просто растяжение сильное. Однако…Ну-ка, мальчики, раз-два, взяли!
В общем, взяли мы нашу Лену Ременец и понесли. Спустили с горы, да так она по ночному городу и поехала на наших руках, как королева. Аж до самого подъезда Ленку дотащили. Поставили ее на землю, а она вдруг как спрыгнет, как расхохочется, как закричит:
- Спасибо, мальчишки, что донесли! – и – фьють! – до своего пятого этажа. Только мы ее и видели. Симулянтка, значит. Идти ей, видите ли, надоело, вот она больную и разыграла.
Вера Фёдоровна сначала рассердилась на неё, а потом тоже рассмеялась:
- Ну, Ременец! Это же надо, ха-ха-ха! Артисткой будет. Точно, господа, артисткой!
И надо же, как сбылось. Что значит прозорливость учительская. Стала наша Ленка потом артисткой, даже в кино снималась…
Нет, звёзды – это тоже было замечательно. Но ходили мы, конечно, не за этим. Просто потом надо было провожать девчонок до дома. Такие ночи грех было прощёлкать. Родители отпускали нас с Верой Фёдоровной, потому что очень её уважали, и были уверены: рядом с этим учителем с их детьми ничего плохого не случится. Плохого, действительно, не случалось. Только хорошее. Как чудесно было провожать девочку до дома, всю дорогу болтать с ней о разных разностях, а потом, при прощании, вдруг осторожно поцеловать её. В щеку. Неуклюже так, глупо. И прощаться – до завтра. Точнее, нет: до следующей звездной ночи.
Хотя, конечно, сперва проводить Веру Фёдоровну. Это – святое.
К стыду сказать, некоторые из нас и без всяких провожаний умудрялись целоваться. Пока, значит, ничего не подозревающая Вера Фёдоровна про разные астрономические чудеса рассказывает, телескоп в небо направляет… Самые преданные ученики, конечно, столпились вокруг неё, слушают, рты раскрыв. А мы… Эх, да что говорить. Нет чтобы делом заниматься, созвездия изучать! Стоим да целуемся.
Вера Фёдоровна, хоть и темно было, замечала наши проказы, но не обижалась.
- Как вы помните, господа, семь звёзд Большой Медведицы похожи на ковшик с ручкой, - вдохновенно рассказывала она. - Обратите внимание на эту прелесть. Однако… Господа, вас много, а телескоп один. Не толпитесь. Медведица всех дождётся, никуда не убежит. Две самых яркие звезды этого созвездия… Да-да, умница, Коля Дымченко. Как приятно, что не все господа хлопают ушами на астрономии. Совершенно верно, эти звёзды называются Алиот и Думхе. Также напомню вам, что по двум крайним звёздам нашей знаменитой Медведицы можно обнаружить не менее знаменитую Полярную звезду. Конечно, Полярную можно увидеть не всегда. Однако сейчас апрель, и нам невероятно повезло. Именно в апреле эта звезда видна наиболее чётко. И, если господин Вова Старцев и госпожа Катя Мещерякова перестанут смотреть исключительно друг на друга, у них есть довольно большой шанс увидеть Полярную звезду…
Вот он, очередной вечер встречи выпускников. Почти двадцать лет прошло. Мало кто приходит на такие вечера ежегодно. Кто-то уехал в большие города, кто-то спился, кто-то сидит. Лейтенант, Вовка наш, Владимир Старцев погиб в Чечне в начале «нулевых»…
А школа всё такая же обшарпанная и родная. И Вера Фёдоровна как будто совсем не изменилась. Умница Коля Дымченко, отличный программист и примерный семьянин, и сегодня – ближе всех к любимому преподавателю.
- Ах, Коля, Коля, господин Коля… - улыбается сквозь слёзы Вера Фёдоровна. – Где же твои знаменитые кудри?
- Подрастерял, Вера Фёдоровна, - улыбается в ответ Дымченко, и в его глазах тоже блестит влага. – Кудри дело такое. Нынче здесь, завтра там.
И оба смеются тихо и печально…
Катя Мещерякова пришла с мужем, шофёром. Он не местный, приехал в наш город недавно. Сперва смущается, но, пригубив, охотно подключается к разговору.
Вера Фёдоровна рассказывает ему о своем любимом классе. Снова всплакнув, вспоминает о Старцеве, обо всех.
- Илюша Трокай… Очень боялся прививок. Пятиклассник, а как медсестра Зинаида Ивановна, в класс заглянет – он белый как стенка становится. Намучилась я с ним.
Владик Панишев… Умный был господин. Однако… Сидит. Второй срок уже. Горе от ума. Горе.
Оксана Ашихмина… Хулиганистая была госпожа. Да, Оксана? Улыбаешься. А помнишь, как плакала, когда годовая двойка по географии грозила? Ну-ну, прошу прощения, не буду.
Алик Садыков… Славный наш доктор. Сколько детишек спас. Дай Бог здоровья.
Тамара Мисурагина… Очень хорошо пела. Как в школе концерт – так Тамара в первых рядах. Сейчас в Карелии, в музыкальном театре работает. Много у нас актрис. Вот и Лена Ременец тоже… Лена-то в городе, только прийти не смогла. Репетиция. Премьера у нее скоро. Пойдем всем классом смотреть, да? Соберемся и пойдем как раньше, а что? А Тамарочка Мисурагина и рада бы приехать, да всё никак не получается. Далековато. Который год уж собирается. Однако – пишет, пишет часто, не забывает нас…
Всё-таки сегодня и правда вечер особенный. Как-то неожиданно много народу пришло. Вдруг решили собраться старой шумной классной компанией. Немножко получилось. Вера Фёдоровна ещё не знает о сюрпризе. Алик Садыков написал для неё стихи. Алик вообще-то не поэт, он врач. Очень хороший детский хирург. Гордость города. Вдвойне гордость – что не уехал в областную столицу, когда звали. Остался на родине, несмотря на маленькую зарплату и прочие неприятности. Недаром говорят – талантливый человек талантлив во всём. Алик очень хорошо сочиняет стихи. Получаются они у него не хуже, чем те, что печатают в журналах. А то и лучше. Но он в журналы стихов не посылает. Скромный очень.
И вот Алик читает стихи, посвященные нашей классной. Читает, и голос у него срывается от волнения и грусти. Читает, и у всех у нас глаза на мокром месте. Читает, и Вера Фёдоровна уже не сдерживает слёз. Хлюпает носом, и слёзы текут по её старенькому прекрасном лицу.
Прохладные эти апрели
Вы, конечно, помните, да?
Мы на небо с Вами смотрели,
За звездой нам мигала звезда.
Улыбались тепло и устало
Вы, родная, звёздам в ответ…
И Медведиц – Большой и Малой –
Был так ярок, так светел свет.
Муж Кати Мещеряковой страшно удивлён. Он никак не может поверить, что такое возможно: ночные походы, звёзды, Пихтовые горы, Большая Медведица…
- Катюха, что ж ты мне никогда об этом не рассказывала? – возмущается он. А потом неожиданно громко и развязно спрашивает Веру Фёдоровну:
- И сколько, уважаемая, Вам за эти походы доплачивали, если не секрет?
И тут воцаряется возмущённо-смущённая тишина. Мы никогда об этом не думали. Вера Фёдоровна ходила с нами смотреть на звёзды за дополнительные деньги? Даже если и так – ну и что? Разве это плохо? Ведь это было так здорово, так чудесно. И разве она не заслужила за это хоть немножко прибавки.
Катя сидит пунцовая, отвернулась от мужа. Вот же бестактный человек этот муж её. Эх, Володька Старцев, был бы ты на его месте – разве бы ты спросил об этом? Кого ж ты в спутники жизни выбрала, Мещерякова ты наша Катюха…
Молчим. Молчим. И Вера Фёдоровна молчит. Долго молчит, а потом вытирает глаза, медленно и спокойно говорит:
- У меня никогда не было даже мысли о том, чтобы просить у руководства какие-то доплаты. Я ходила с ребятами, потому что очень любила их и свой предмет. И люблю по-прежнему. Если бы не здоровье – ходила бы и сейчас. С нынешними молодыми учителями говорила об этом… Они удивляются: «Зачем эти ваши ночные походы? Ответственность огромная, а толку с них? Если и разрешат – доплачивать за это вряд ли станут… Школа-то бедная». Да, доплачивать им надо, это правильно. Плохо они живут, тяжело. Нам хоть немного, да легче было. Попробуй загони сейчас молодого учителя в школу. Скоро одни старики здесь останутся. И дети другие, и родители другие, и жизнь другая. Даже звёзды со временем меняются, господа.
- Выпейте, Вера Фёдоровна, - Коля Дымченко осторожно наливает и протягивает ей бокал вина.
- Спасибо, господин Коля, - мягко улыбается Вера Фёдоровна. Берёт бокал, долго вглядывается в него. Ставит на стол. – А главное, знаете… - говорит она. – Знаете...
Вера Фёдоровна медленно встаёт и подходит к окну.
- Дети больше не хотят смотреть на звёзды… - совсем тихо произносит она, задумчиво вглядываясь в темнеющий двор. – Нынешние дети… Совсем не хотят.
Шофёр берёт гитару, проводит по струнам, пытается затянуть какую-то бойкую и смешную песню. Смотрит на нас. Обрывает. Кладёт гитару, машет рукой, бормочет:
- Извиняйте, если что не так. Я – курить.
Спрашивает у Дымченко:
- Друг, спичек нет?
- Не пей больше, Паша, - тихо просит его Катя Мещерякова, вставая.
- Имею право, я сегодня не на колёсах! – задиристо отвечает ей муж.
Оба выходят из класса.
Мы сидим за столом. Как двадцать лет назад. В этом же классе. Такие же, только совсем взрослые. И Вера Фёдоровна, как когда-то, в далёком-далёком прошлом, стоит у окна. И, кажется, сейчас повернётся к классу, и улыбнётся, и скажет:
- Господа, прохладно… Однако – небо в самый раз. Пару дней продержится, это точно. Откроем дневники и запишем: «В пятницу для желающих – ночная экскурсия».
И по классу тёплым, смущённым шелестом пронесётся: «Ура-а-а-а…»
«На Пихтовые горы, Вера Фёдоровна?»
«На Пихтовые горы, госпожа Лена Ременец. Только попрошу всех одеться потеплей».
«А Медведицу будет видно?»
«Тебе какую, господин Володя Старцев? Большую или Малую?»
«Желательно обе…»
«Понимаю. Однако – там будет видно. Ещё раз повторяю: одеваться теплей. Не забудьте перчатки. Особенно мальчики: вам нести телескоп и некоторых прекрасных дам».
Класс смеётся.
………………………………………………………………………………
Помнишь, мы с тобой ходили смотреть на звёзды? Это было ночью, да-да, глубокой ночью. Как же ты не помнишь? Просто это было давно и ты забыла. Мы смотрели на Большую Медведицу в маленький телескоп. Иногда видели Полярную звёзду. Учительница прощалась с нами, и я провожал тебя домой. Мы целовались. Это был я, именно я, просто ты забыла. Конечно, ведь прошло столько лет. А потом я возвращался домой, один, и мечтал, что когда-нибудь мы с тобой поженимся, и никогда не расстанемся, и у нас будет много детей. И апрельскими ночами мы будем подниматься с детьми на Пихтовые горы. Вспоминать нашу учительницу. Смотреть на звёзды. Вот, господа дети, Большая Медведица. А вот…
Я тогда ещё не знал, что дети не захотят смотреть на звёзды.