Глава 9. Прощальный музыкальный вечер

 

               
       Самое запомнившееся на всю жизнь событие, связанное  с отъездом из Тамбова  в родной Харьков,  было прощание с моими друзьями -  музыкантами и певцами из музыкального училища.
       Прощальный вечер со мной они организовали буквально  в последний перед отъездом  день. Поезд, которым я уезжал - Саратов-Москва.- останавливался в Тамбове   в 6 утра. А  наша встреча была назначена на 6 часов вечера накануне. Собрались в  доме Ревелева,  бывшего  завуча  музыкального училища, в его прекрасном, старинном деревянном особняке. Он находился  на большой отдельной усадьбе  на улице не то Флотской, не то Лермонтовской (помню только, что  обе они спускались к реке Цна от центральной - Советской). 
      Усадьбу эту я бы назвал  барской, настолько всё там, как и в самом доме, дышало стариной. Каким-то чудом там сохранился дух прежней, не советской по своему укладу жизни.
 
     Собрались только преподаватели и студенты-выпускники музыкального училища: сёстры Емельяновы: Нина - музыковед  и Таисия - сопрано, пианисты и мои неизменные концертмейстеры - Люба Борер и Эдик Сергиевский (кажется, он был племянником хозяина дома), певцы:  Володя Горин - тенор, Юра Морозов - баритон, Шишкин  - бас  и совсем молоденькая студентка(ни имени, ни фамилии её не помню) – потрясающее драматическое сопрано, любимица Марии Николаевны Ростропович. К сожалению, самой Марии Николаевны не было, она приболела.

     Семья Ревелевых   исконно русская, коренные тамбовчане. И пир они закатили истинно русский, хлебосольный: кулебяки  - мясная, и рыбная, икра – красная и чёрная, настоящий тамбовский окорок и другие мясные деликатесы, по тем временам настоящие «излишества», домашние соленья, всего не упомнить и  не перечесть.  И всё это,  с обилием водки и вина  подавалось на огромном столе, накрытом белоснежной скатертью,   с роскошным фарфором, хрусталём,  серебряными приборами и туго накрахмаленными  салфетками.
 
     Всю ночь мы пили, ели, слушали музыку и пели. Боже мой, какая всю ночь звучала   музыка!   Она была настоящим гвоздём программы этого роскошного ужина.
        В зале стоял старинный рояль. Пианисты играли Бетховена, Шуберта, Шопена, «Времена года» Чайковского, Рахманинова.
        А  как вдохновенно, прекрасно мы пели!  Без всякой подготовки, импровизируя - и соло, и дуэты, и все вместе, хором. Не помню более  прекрасного исполнения «Элегии» Массне, чем   спетая в ту ночь басом  Шишкиным. И мы с Таисией, кажется, никогда так слаженно, так замечательно не пели дуэт «Не искушай меня без нужды».
   Пиршество у Ревелева,  cкорее, пиршество духа, продолжалось в ту ночь до 5-ти утра.

       Вся атмосфера этого вечера была настолько духовной, настолько возвышенной, мы так любили друг друга, так ценили таланты каждого. Но была и грусть, и слёзы, ведь я прощался с ними.  Конечно же,  думали, что это – не навсегда. У большинства из собравшихся там  впереди была ещё целая жизнь, и  надежды на будущие  встречи  казались вполне реальными.
 
      Увы, оказалось, что эта встреча  была последней!  Уехав из Тамбова, мы с Лилей ещё раз побывали  там –  приехали встречать со старыми друзьями Новый, 1963 год, и   ещё раз я один ездил туда в специально организованную для себя командировку. У тамбовских друзей – юристов  мы были желанными гостями, были  задушевные  встречи  с ними, обмен впечатлениями,   много водки, а времени  встретиться с  моими друзьями – музыкантами не хватило. Очень жалко и стыдно…

      Прощаясь,  я не только не думал, что это прощание навсегда, но и  не подозревал, что тогда почти  навсегда   распрощался и  со сценой.
     В Харькове меня ждала совсем другая жизнь...


    Немудрёные вещички в дорогу  у меня предусмотрительно были с собой. Когда   приехала дежурная милицейская машина, чтобы отвезти меня на вокзал, мы  двинулись туда всей компанией.   Так что,  провожали меня, что называется, с музыкой!