Жизнь на Марсе? После 4 марта?
http://nikolaysolo.livejournal.com/93853.html
Есть ли жизнь на Марсе… после 4 марта?
Ошибка – это хуже, чем преступление.
Москва, 29 февраля. В прямом эфире Александр Проханов предупреждает
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Здравствуйте. Это программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. Александр Проханов как всегда по средам в этой студии. Здравствуйте, Александр Андреевич.
А.ПРОХАНОВ: Здравствуйте, Татьяна.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Масса сюжетов есть буквально, вот, для вас и только для вас.
А.ПРОХАНОВ: Валяйте.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как великого писателя.
А.ПРОХАНОВ: Валяйте.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, давайте про сакральное жертвоприношение.
А.ПРОХАНОВ: О, это моя тема.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это ваша тема на 146%. Владимир Путин, премьер-министр, кандидат в президенты говорит о том, что некие провокаторы могут выбрать сакральной жертвой кого-нибудь известного и грохнуть его, обвинив в этом силовиков. Сценарий, по-моему, серьезный и закрученный.
А.ПРОХАНОВ: Нет, во-первых, не дай бог, чтобы мы с вами попали под эту разборку. И вы известны, и я относительно известен. Дай бог, нам пережить.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, я на сакральную жертву точно не потяну.
А.ПРОХАНОВ: Не зарекайтесь. Во-первых, все мы, рожденные здесь, - сакральные жертвы, мы обречены на эту жизнь. Это раз. А во-вторых, я понимаю, о чем говорит Путин. И речь идет, в общем-то, даже не только о возможных жертвах оранжевой революции. А, ведь, и Анна Политковская была сакральной жертвой. Не забывайте, что ее убили в день рождения Путина. Это был подарок, который кто-то или некто преподнес своему врагу Путину.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Про Анну Политковскую сегодня еще обязательно поговорим, благо и новости есть на эту тему.
А.ПРОХАНОВ: Вот я и говорю, что сакральная жертва – это тема, не чуждая Путину. Он понимает, что такое сакральный удар.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Может быть, он знает чего-то, чего не знаем мы?
А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что он знает не более того, что знаем мы с вами. Во всяком случае, я. И принесение сакральной жертвы Анны Политковской разрушило его, это был, повторяю, день его рождения, когда человек открыт, беззащитен, когда его пуповина помнит о том, что он явился в мир из изнеженных материнских утроб.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я напомню вам, что Владимир Путин тогда сказал, что Анна Политковская своей смертью больше вреда России принесла, чем пользы.
А.ПРОХАНОВ: И это правда, потому что удар...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как-то так вот он очень, как-то очень странно выразился.
А.ПРОХАНОВ: Это сакральный удар, который он получил. Он не скоро от него оправился. Это была мощнейшая парапсихологическая операция. Смерть, направленная в конкретного человека. Это трансляция смерти в Путина. Поэтому он прав, говоря о том, что может быть принесена сакральная жертва, через эту жертву может быть совершен вообще какой угодно и политический, и метафизический переворот в современной России. Я его понимаю.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, это будет... Просто я не очень представляю себе, как такое может быть, что кандидат в президенты вот такие сценарии озвучивает. Это очень странно, что он говорит, что есть люди, которые хотят каких-то стычек и к этому всячески подводят. Они и сами готовы принести какую-то жертву, обвинить в этом власти. Это звучит крайне тревожно. Такое ощущение, что там что-то готовится.
А.ПРОХАНОВ: Мне тревожно слушать постоянные приглашения несистемной оппозиции к своим сторонникам явиться на площадь в центре Москвы 5 числа во что бы то ни стало.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет таких призывов.
От публикатора: Ну и ну! Журналистка «Эха» ни звуков, ни эха звуков слышать не хочет! Не велено слышать?
А.ПРОХАНОВ: Ну, я постоянно их слышу. Я постоянно их слышу. И сегодня, когда я ехал в автомобиле...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Мы постоянно слышим, что сейчас с московскими властями идут переговоры.
А.ПРОХАНОВ: Сегодня, когда я ехал в автомобиле, я слушал Антона Ореха, его такое эссе – он блестящий эссеист – и там постоянно говорилось о том, что возможна кровь, возможна если не сакральная жертва, то убийство, насилие и что власть будет ответственна за это насилие. Воздух пахнет кровью. А в наши дни и воздух пахнет смертью. Открыть окно, чтоб вены растворить. Вы это тоже чувствуете. И мне кажется, что не следует, ну, как бы, успокаивать людей накануне очень грозных и, может быть, страшных событий. Люди должны знать, что их ждет.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А что нужно, если не успокаивать? Просто информировать вот так вот?
А.ПРОХАНОВ: Ну, задача журналистов – информировать. А задача, конечно, идеологов – придавать этой информации определенную окраску.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Но информируя граждан о выступлении премьер-министра и кандидата в президенты, журналист неизбежно передает и ту эмоцию, которую Владимир Путин вкладывает. Ну, что это там за слово «грохнуть»?
А.ПРОХАНОВ: Владимир Путин, как мне кажется... Как мне кажется, Владимир Путин предупреждает москвичей о возможной беде. Он не раскрывает технологии этой беды. Но любой политолог, знающий, что такое оранжевая революция, он прекрасно понимает, что первый этап оранжевой революции – это объявление выборов нелегитимными, заранее эти выборы объявляются нелегитимными, что и сделано уже перед президентскими выборами. И второе, что в момент столкновения возмущенной нелегитимностью выборов толпы с органами правопорядка должна пролиться кровь. После чего демонизируется власть и, по существу, происходит страшная диффамация лидера.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, судя по всему, и к первой части тоже Владимир Путин подготовился, потому что сегодня он заявил, что некоторые сами будут вбрасывать. Ну, он говорит, я так понимаю, про оппозицию, про тех, кто уже сейчас говорит, что выборы не легитимны. Так вот про этих людей Владимир Путин сказал следующее: «Сами будут вбрасывать, сами контролировать, а потом предъявлять. Мы это видим и уже знаем». Видите? Путин-то заранее ко всему готов.
А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что он, конечно, встревожен. Нельзя называть его абсолютно спокойным, потому что ситуация, которая в стране, в СМИ, вообще та невралгия, которая охватила народ, она ужасна. И она передается всем. Всем лидерам – мелким, средним, большим, сверхлидерам. И мы живем в атмосфере такого полубезумия социального. И надо отдавать себе в этом отчет.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Довольно страшно жить в атмосфере полубезумия, да еще и накануне президентских выборов. Кого мы выберем в таком состоянии, Александр Андреевич-то, в полубезумии?
А.ПРОХАНОВ: Как хорошо, что вы не замечаете той атмосферы, в которой вы живете и которую отчасти вы и создаете.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я не создаю атмосферу полубезумия. Я как раз стараюсь атмосферу полунормальности хотя бы какой-то создать. Но с другой стороны, конечно, здорово, потом можно будет сказать, что «не знаю, чего мы там навыбирали президента. Мы были в состоянии полубезумия». Очень удобная отговорка.
А.ПРОХАНОВ: Это когда будет кровь и когда будут с ревом нестись санитарные машины по Москве, мигая своими этими лиловыми очами, вот тогда можно сказать, действительно, мир-то безумен.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, я надеюсь, до этого не дойдет. Сейчас минута перерыва и мы продолжим.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. Александр Проханов сегодня у меня в гостях. Еще одно заявление Владимира Путина: «Оппозиция должна подчиняться мнению большинства. Бороться за свои права, но законными методами». Как вы считаете, кто кому должен подчиняться и по какому принципу?
А.ПРОХАНОВ: Я – не юрист, я не знаю, как...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы – писатель, вы тоньше чувствуете.
А.ПРОХАНОВ: Я – не юрист, я не знаю, как должно быть устроено правильное общество. Но я писатель. И мой опыт, опыт существования после 1991 года, когда власть в стране захватило либеральное меньшинство, это ужасный опыт жизни под игом либерального меньшинства. И все 90-е годы – это годы беспощадного подавления русского большинства. И я знаю, что такое либеральная интеллигенция, которая приходит к власти. Это умное, очень деятельное, настойчивое, жестокое, беспощадное и аморальное меньшинство. Это меньшинство не признает ничего кроме себя. И не дай бог, если еще раз в России установится диктатура либерального меньшинства. Вот это я знаю.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вот последние 10 лет как бы вы охарактеризовали тех, кто был у власти?
А.ПРОХАНОВ: Последние 10 лет у власти находились те, кто вышел из сюртука Бориса Николаевича Ельцина. Это абсолютное логическое продолжение Ельцинизма, того срока десятилетнего, который воспевается по сей день либералами. Эта малина ельцинская – это была пора абсолютного расцвета либерализма, экономического либерализма, который позволил захватить народное достояние маленькой кучке, морального либерализма, когда расцветали пороки, гедонизм, гомосексуальные пляски.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот эти люди последние 10 лет были у власти.
А.ПРОХАНОВ: И эти ельцинские либеральные 10 лет постепенно, без революций, эволюционно и имманентно переросли в следующие 10 лет. Поэтому нынешние проходящие 10 лет – это абсолютно либеральная, особенно экономически либеральная пора, проповедуемая либералами ельцинского периода.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А следующие 10 лет? Они также будут эволюционны? Или у нас, все-таки, все кардинально поменялось за последнее время?
А.ПРОХАНОВ: Ну, я думаю, что следующие 10 лет, если победит оранжевая революция, они будут просто уже не русскими 10-тью годами. Если победит оранжевая революция 5-го, 7-го или, там, 20-го марта, Россия распадется на тысячу кусков, будет бойня всех против всех и у нас установится власть нескольких очень крупных империй, которые живут рядом с нами.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, с чего бы ей побеждать, в самом деле, Александр Андреевич? С чего бы побеждать ей, этой оранжевой революции, если вы считаете, что она будет?
А.ПРОХАНОВ: А почему эта мирная, тихая, чудесная революция победила в августе 1991 года в Советском Союзе? И почему она победила у Саакашвили? И почему она победила в Киргизии? И почему она провалилась у Лукашенко во время выборов? Она шла абсолютно по сегодняшнему сценарию.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Хороший вопрос. Еще один вопрос по поводу...
А.ПРОХАНОВ: А не хотите услышать ответ на этот вопрос?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну-ка? Удивите меня. Потому что у белорусов есть Лукашенко?
А.ПРОХАНОВ: Нет. Просто эта революция там провалилась, благодаря активности и превентивным действиям власти. А власть в Белоруссии осмысленнее, чем российская власть. Власть в Белоруссии...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Скажите, а.. Расскажите тогда...
А.ПРОХАНОВ: Хотите я вам договорю мою фразу?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Давайте.
А.ПРОХАНОВ: Власть Белоруссии осмысленнее...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Потом еще про Белоруссию обязательно поговорим. Так? Осмысленнее?.. Александр Андреевич? Ну, мне просто интересно, какие превентивные меры тогда... Будет большой блок по Белоруссии, хочу закончить просто с выборами. Какие превентивные меры правильно было бы принять нынешней власти?
А.ПРОХАНОВ: Вы меня 6 раз перебивали и я вам отвечаю в 7-й раз, может быть, последний. Значит, в Белоруссии, благодаря тому, что там целостная власть, там абсолютно минимальный потенциал для оранжистов, у них прекрасно действуют спецслужбы, в белорусском субъекте, то есть в администрации президента нет оранжистов в отличие от нашего субъекта политического, который окружает самого Путина множеством самых разных оранжистов, эту революцию удалось сорвать. И чудом там не появились трупы или кровь во время постпрезидентской ночи.
У нас все иначе. Потому что у наши оранжистов огромная поддержка в истеблишменте, наши оранжисты талантливее и способнее, и многочисленнее белорусских. А наша власть беспомощнее белорусской консолидированной власти.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так. Вы сами себе противоречите. Вы сказали, что нет там оранжистов. А теперь оказывается, они есть, просто не талантливые.
А.ПРОХАНОВ: Мне свойственно самому себе противоречить.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да, но у нас, с другой стороны, есть и целостность, и прекрасные спецслужбы.
А.ПРОХАНОВ: Откуда у нас прекрасные спецслужбы?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет у нас прекрасных спецслужб?
А.ПРОХАНОВ: Ну, конечно, у нас нет... У нас нет ни прекрасных спецслужб, ни прекрасной армии, ни прекрасного правительства, ни прекрасных президентов. У нас есть разгневанный, рассерженный, обессилевший народ, которым можно манипулировать в силу того, что он абсолютно озверел от всего происходящего в России.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Путин еще есть.
А.ПРОХАНОВ: И Фельгенгауэр есть.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И Проханов есть.
А.ПРОХАНОВ: И опять Фельгенгауэр есть.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, я есть один раз. Не надо меня дважды...
А.ПРОХАНОВ: Нет, вы есть 25 раз.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Два раза меня зачем-то посчитали.
А.ПРОХАНОВ: А меня зачем посчитали?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И это вот так вот и на выборах будет.
А.ПРОХАНОВ: Вот, да, подтасовка.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: По поводу легитимности и ожиданий от того, что будет 4 марта в ходе голосования. Очень много наблюдателей в этот раз, народ прямо очень активно идет в наблюдатели и будут вебкамеры эти. Кстати, среди наблюдателей на президентских выборах будет даже кардинал из Ватикана совершенно неожиданно. Насколько это позволит снизить градус напряжения? Как-то, вот, все же заранее говорят, что все сфальсифицируют. Ну, при таком количестве наблюдателей, наверное, это поможет.
А.ПРОХАНОВ: Ведь, все зависит от того, кто будут наблюдатели.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Кардинал из Ватикана.
А.ПРОХАНОВ: Например, кардинал из Ватикана. А если бы был, например, какой-нибудь архиепископ или владыка, это была бы другая история. Понимаете?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Почему?
А.ПРОХАНОВ: А потому что кардинал из Ватикана – он симпатизирует оранжистам.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: (смеется) Почему?
А.ПРОХАНОВ: Ну потому что, господи. Все же оранжисты – католики наполовину. Потому что, видите, они выходят... У них у всех танзуры на головах, они все выходят в сутанах, они произносят свою молитву по латыни.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: С ужасом спрашиваю: а если бы раввин был наблюдателем?
А.ПРОХАНОВ: Наблюдатели ничего не решают. Наблюдатели из Евросоюза, которые приезжают на выборы в Россию или в Белоруссию, они говорят, что выборы нечестные и нелегитимные. Если набить, например, наши выборные участки наблюдателями из Евросоюза, то все они через 4 минуты по завершении выборов, даже до обнародования результатов голосования скажут, что выборы не легитимны. Так же, как, кстати, и оранжисты наши говорят, еще выборы не состоялись, но они уже не легитимны. Это фрагмент оранжевой революции. Выборы должны быть нелегитимными. Выборы 4-го нелегитимны, понимаете? И поэтому эти выборы должны быть отвергнуты, и поэтому должно быть создано конституционное совещание для новой Конституции.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А что, как вы думаете вообще, как будут 4-5 марта развиваться события? Как-то вы такие тревожные картины рисуете.
А.ПРОХАНОВ: Да так и будут развиваться, как будут развиваться.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да? Никто не сможет это дело отконтролировать никак?
А.ПРОХАНОВ: Да нет. Вот, видимо, судьба такая русская.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Спецслужбы, я смотрю, вы уже списали со счетов вообще.
А.ПРОХАНОВ: Да как вам сказать? Они же могут играть и на руку врага. Они же очень часто...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Слушайте, вот, вас послушать, так кругом враги и все сговорились, и во всех сферах нашей жизни одни сплошные оранжисты. И вы один, Александр Проханов в этом вот кольце врагов.
А.ПРОХАНОВ: Да почему? И вы рядом со мной в одном кольце. Мы же с вами были внутри Садового кольца, когда эта белая змея протянулась вдоль Садового?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Я была на бордюре.
А.ПРОХАНОВ: Вы были на бордюре?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да.
А.ПРОХАНОВ: Вы были частью змеи?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Частью змеи, конечно.
А.ПРОХАНОВ: А, вы были частью змеи, вы были хвостом змеи...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну да, такой, гремучей, которая гремела.
А.ПРОХАНОВ: Который проглотила пасть змеи. Спецслужбы разрушили СССР, спецслужбы, возглавляемые Крючковым, были частью заговора против России. Спецслужбы сегодняшней России абсолютно не консолидированы. Мы были свидетелями несколько лет назад о том, как спецслужбы чуть было не перестреляли друг друга. Это был казус.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Зато они раскрыли покушение на Путина. Но, правда, украинские спецслужбы, но, все-таки. Это же тоже прекрасный сюжет, покушение на Путина.
А.ПРОХАНОВ: Что здесь смешного? Вот я считаю, что...
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, это ничего... Трагично достаточно.
А.ПРОХАНОВ: ...это предмет глубоких печалей наших с вами.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Попытка покушения на Путина? Или то, что не наши спецслужбы это раскрыли?
А.ПРОХАНОВ: И третье еще что-то присутствует. Все печально. Что бы ни было сказано по этому поводу, глубоко печально. Великопостно.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну да, вполне соответствует нынешнему времени. А насколько вообще вас это сообщение о срыве покушения на Путина заинтересовало, удивило, стало как-то для вас наоборот ожидаемым?
А.ПРОХАНОВ: Оно меня как-то тупо огорчило.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Чем?
А.ПРОХАНОВ: Ну а чего здесь хорошего-то? Ну, вот, раскрыли покушение на Путина в этот период, когда все нервы напряжены у людей. И эта информация должна воздействовать на людей так или иначе. Может быть, эта информация воздействует на людей таким образом, что если враги рода человеческого покушаются на Путина, то он достоин того, чтобы он был нашим президентом, и будем голосовать за него вдвое энергичнее. Есть и другое ощущение, что вот эти лукавцы – они устраивают мнимое покушение, такой самострел. И мы-то это знаем. И как это неприятно и неприлично. И наше доверие к Путину в результате этого самострела – оно уменьшается. И 2% долой из его сторонников. Это же все зависит от того, куда пойдет эта информация, на какую почву и что здесь прорастет.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, вот, вы как восприняли эту информацию?
А.ПРОХАНОВ: Вот я вот так и воспринял. Уныло. Мне кажется, что и то, и другое ужасно.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вы упомянули уже имя Анны Политковской. Сегодня были новости тоже на эту тему. Фигурант дела об убийстве Политковской назвал заказчиками преступления Березовского и Закаева – об этом сообщил его адвокат. Но сам Березовский уже выступил с опровержением этой информации, сказал, что ничего подобного быть не может и нет. Еще один сюжет для вашего пера.
А.ПРОХАНОВ: По-моему, я вначале, если мне не изменяет память, упомянул вот эту ситуацию. Упомянул ситуацию, что Политковскую должны были убить враги Путина. Потому что сейчас, ведь, повторяю, вот эти дешевые трюки о самострелах, о мнимых покушениях, они уже не проходят. И в ход вступают очень сложные технологии. В данном случае, как мне кажется, были в ход пущены так называемые магические технологии. И эти магические технологии... Вы как верующий человек понимаете, что магия – это не совсем постороннее для общественной жизни явление. Эти магические технологии предполагали, что в день рождения (у Путина в это время был день рождения) следовало бы ему подарить вот этот вот чудовищный страшный подарок, убить человека и направить смерть эту против него. И, действительно, сразу после смерти Политковской, после убийства Политковской Путина стали обвинять в том, что он – заказчик этого преступления. Это был удар по его репутации, по его престижу. Ни один осмысленный политик не стал бы совершать такого рода злодеяние, понимая, что оно в первую очередь повлияет на его репутацию. Это раз.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Не припомню я, чтобы Путина в этом обвиняли, но...
А.ПРОХАНОВ: Как это не припомните? Переверните подшивки газет и также синхроны «Эха Москвы» - вы услышите там огромное количество обвинений в адрес Путина.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Так по поводу Березовского и Закаева. Это тоже часть плана большого? Все укладывается в один пазл?
А.ПРОХАНОВ: Ну, я думаю, что вот эта точка зрения, которую я вот сейчас вам предложил, она рассматривается и в информационных сферах, и в политологических сферах. И там ищут, кто бы мог быть заказчиком, кто так ненавидит Путина, кто так ненавидит Путина, что пытается использовать против него уже крайние формы.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И нашли сразу двоих!
А.ПРОХАНОВ: Вы сказали, подсказали, спасибо. Вы правы. Я согласен с вами. Вы правы, да.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, мне...
А.ПРОХАНОВ: Но как вы-то?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Воплощение ненависти к Путину – Борис Березовский?
А.ПРОХАНОВ: А, вы считаете, что Березовский и Путин – друзья, да? Закаев и Путин – друзья?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, когда-то точно были.
А.ПРОХАНОВ: Когда-то все мы были друзьями в детстве.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну да.
А.ПРОХАНОВ: А сейчас перессорились очень крепко. И, похоже, навсегда.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это очень печально. У нас все «Особое мнение» сегодня довольно грустное. Ну, наверное, времена такие. Сейчас 3 минуты перерыва и мы вернемся.
НОВОСТИ
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Продолжается программа «Особое мнение», меня зовут Татьяна Фельгенгауэр. Александр Проханов у нас сегодня в гостях. Не работает у нас, к сожалению, кардиограмма эфира – сейчас в перерыве уже поплакали.
А.ПРОХАНОВ: Я ее нарисую, я сам ее нарисую.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: И я тоже нарисую, а потом сравним по ощущениям от эфира. Давайте про Белоруссию теперь наконец-то уже подробно и обстоятельно поговорим. Ну, там все совсем печально с Евросоюзом. Уезжают белорусские послы из стран ЕС, а страны ЕС отзывают послов своих. И что вообще происходит? Вроде вот этот постоянный танец Белоруссия-Евросоюз – он, все-таки, как-то, но двигался. И вроде даже получалось у Александра Григорьевича балансировать.
А.ПРОХАНОВ: Я вот сейчас был в Минске. Опустел город. Понимаете? Ни одного посла. Иду по улице, ищу, где бы найти посла Польши. Нет. Германии – нет. Все сгинули. И что делать теперь приезжающим в Минск? Пустыня! Эти послы не были изгнаны, ни посол Евросоюза, ни посол Польши. Им было элегантно предложено на время покинуть столицу Белоруссии, чтобы обсудить со своими мидовцами ситуацию в отношениях Евросоюза и Белоруссии. До этого Белоруссия отозвала своих послов из Польши и из Евроцентра, из Брюсселя. Поэтому нечего здесь нагнетать истерию. Это обычный такой психологическо-дипломатический демарш, направленный на твердую, жесткую республику Беларусь и лично на Лукашенко, которому, на мой взгляд, повторяю, нет равных в Европе. Все эти ничтожные президенты типа Саркози и Берлускони – они в подметки не годятся твердому, мощному, авторитарному лидеру Лукашенко.
Что касается того, почему это произошло. Ведь, мы же с вами говорили о том, что оранжевая революция захлебнулась. И организаторы этих погромов в ночь после президентских выборов, когда громили административные учреждения, были арестованы. Некие из них покаялись, выпустили их на свободу, некоторые все еще в тюрьме. И было проведено расследование того, что же произошло. Это расследование, в частности, выявило, что спецслужбы Польши и спецслужбы Германии напрямую воздействовали на этот оранжистский поток, создавали коммуникации финансовые. Деньги в больших количествах скапливались на счетах в Литве, а оранжисты ездили в Литву и в чемоданчиках перевозили эти деньги в Минск для своих нужд. Поэтому Польша изначально занимает лютую антибелорусскую, впрочем и антирусскую позиции. И если бы, повторяю, наша власть, Медведев или Путин были также последовательны и тверды по отношению к врагам, то у нас ситуация была гораздо спокойнее. А то Медведев и Путин (Путин, в основном) приглашают к себе на встречу своих лютых врагов, ненавистников, которые глумятся над ним на площадях, в эфирах.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Настоящий демократ.
А.ПРОХАНОВ: И устраивает им встречу.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Им можно только восхититься.
А.ПРОХАНОВ: Ну, это им может восхититься слабый, дряблый слюнтяй. А человек, понимающий, что такое власть в период кризиса, все это вызывает недоумение и даже презрение.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Странно, действительно, почему так Путин, зная, что это может вызвать недоумение и презрение, зачем он себя так ведет?
А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что это ошибка. А как говорят, ошибка – это хуже, чем преступление.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Как-то не ожидала я такого от Владимира Путина. А, вот, про вот эту вот раскрытую схему – это Лукашенко вам рассказал?
А.ПРОХАНОВ: Нет, она печаталась, она была опубликована и в белорусской, и в российской печати. И даже, по-моему, на «Эхо» об этом говорилось.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вы же с ним общались прямо вот так вот несколько часов?
А.ПРОХАНОВ: Да, я с ним недавно... У нас с ним была 3-часовая встреча.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как у него настроение?
А.ПРОХАНОВ: М?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Как настроение у него?
А.ПРОХАНОВ: Ну, он встревожен ситуацией в России, должен вам признаться. Он хотел бы передать свой опыт общения с оранжистами. Но, в целом, он тверд, он в здравии, он крепок, он очень надеется на Евразийский союз, он желает победы Путину на выборах.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, в принципе, отношения Белоруссии с ЕС никаким, ведь, образом не влияют на отношения Белоруссии и России, и ее участия в этом Евразийском союзе.
А.ПРОХАНОВ: Влияет, влияет. Знаете, почему? Потому что белорусская продукция, например, трактора – она примерно на 80% комплектуется из российских деталей. То есть российские рабочие, которые делают эти детали для белорусских тракторов, они получают рабочие места и заработки. Когда идет бойкот белорусской продукции на Западе, от этого страдает не только Беларусь, но и Россия в лице тех рабочих, которые строят на 2/3 эти трактора. Влияет. Сейчас все влияет друг на друга.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А как же тогда быть с тем, что мы хотим, чтобы Белоруссия была больше к нам расположена и с нами больше общалась, а не с Европой?
А.ПРОХАНОВ: Ну так и быть. То, что я сказал, не противоречит тому, что я только что произнес.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Бизнес есть бизнес?
А.ПРОХАНОВ: М?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Бизнес есть бизнес? Выше политических каких-то интересов.
А.ПРОХАНОВ: Нет, почему? Бизнес есть бизнес, но бизнеса без политики не бывает. Бизнес абсолютно политизирован, особенно в современном мире и в Европе. Бизнес, а потом авианосцы и бомбардировки.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Опять мы скатываемся к каким-то ужасающим картинам. Что же это такое?
А.ПРОХАНОВ: Ну, нет этих картин. Я просто нагнетаю. Таких картин в мире нет.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Зачем вы нагнетаете? И так же, видите, все на пределе. Сами говорите, что все на пределе и еще нагнетаете. Александр Андреевич?
А.ПРОХАНОВ: Ну просто я смотрю на мир, вот смотрю на Ливию. Чудесная процветающая страна, которая не знает ни бомбардировок, ни авианосцев. Или Сирия.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Сирия – тоже хороший пример.
А.ПРОХАНОВ: Оазис тоже. Прекрасная страна.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Город-сад Хомс.
А.ПРОХАНОВ: Да, в который не вмешиваются боевые подразделения. Или Иран, который хотят бомбардировать.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А вот еще есть Северная Корея. Замечательные новости оттуда пришли совершенно неожиданные. КНДР согласилась ввести мораторий на испытания ядерного оружия и запуски ракет дальнего радиуса действия. И кроме того, прекратить работы по обогащению урана. Представляете, сколько всего сразу? Достаточно было другому человеку прийти к власти – и, пожалуйста, реформы, либерализм.
А.ПРОХАНОВ: Я просто помню такой же мораторий на испытания ядерного оружия, объявленный Горбачевым после прихода к власти. И потом мне повезло, я присутствовал при выходе Советского Союза из этого моратория. Я поехал в Семипалатинск и видел первый термоядерный взрыв на полигоне после того, как мы вышли из моратория. Я думаю, что мораторий на испытания в Северной Корее продлится не слишком долго.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: А, то есть раньше времени радуются эксперты, которые говорят, что вот это вот заявление о моратории на ядерные испытания – это начало к разрешению вот этих бесконечных, 6-сторонних бесконечных переговоров вокруг ядерной программы Северной Кореи и прочего-прочего? Рано радуемся?
А.ПРОХАНОВ: Я думаю, что вообще мы рано чему-то радуемся. Но я думаю, что это дипломатический шаг. Под этот мораторий Северная Корея получит много дизельного топлива от Америки, много чего еще.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ну, Америка уже говорит про продовольственную помощь.
А.ПРОХАНОВ: Ну и продовольственная помощь. Так что они не напрасно прекратили.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Вот тут вам оранжевый квадратик специально включили к нашему эфиру под конец.
А.ПРОХАНОВ: А что там такое?
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Нет, все, уже выключили. Эх. Вот это просто какое-то оранжевое полотнище вывесили. Но согласитесь, что это выглядит достаточно революционно, ну, в хорошем смысле (подобные заявления от Северной Кореи).
А.ПРОХАНОВ: Ничего подобного – они прекращали уже несколько раз и обогащение, и мораторий вводили. Это выглядит традиционно, а не революционно. Это выглядит абсолютно ситуационно. Я бы особенно не радовался, не возмущался этому.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Печаль. Александр Проханов в программе «Особое мнение». Что делать 4 марта? Выдайте инструкции вашим поклонникам, которых тут огромное число у нас в SMS.
А.ПРОХАНОВ: 4 марта, мне кажется, нужно проявлять стоицизм, и я никому не могу рекомендовать кандидата, за которого следует отдать голоса. Видимо, сам я не пойду на выборы, потому что у меня нет предпочтений среди этого списка. Но надо готовиться к очень тревожным событиям 5-го, 6-го числа. И не впадать в истерику, в эйфорию и в панику. Просто трагическое колесо русской истории, которое один раз провернулось в феврале 1917 года, второй раз провернулось в августе 1991 года, готово провернуться еще раз в марте 2012 года и прохрустеть русскими костями.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Но тут возникает... Даже не знаю, задавать ли вам вопрос «Есть ли жизнь после 4 марта?»? Или судя из всего сказанного, пока непонятно?
А.ПРОХАНОВ: Как Мандельштам сказал, «и кровавых костей в колесе».
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Жизни нет после 4 марта, судя по всему.
А.ПРОХАНОВ: Да будет жизнь! Она была, ведь, и после февраля 1917-го, и после августа 1991-го.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Будет, но какая? Вот вопрос.
А.ПРОХАНОВ: Но какая. Просто русская либеральная интеллигенция – она обладает поразительной способностью ввинчиваться в эту централистскую власть, упрекая ее в отсутствии гуманитарных представлений, справедливо упрекая в отсутствии гуманитарных представлений, в конце концов, приводя эту власть в прах, в труху, после чего возникает ситуация, в которой гибнут все гуманитарные представления, за которые сражалась эта либеральная интеллигенция, и сама она оказывается растоптанной, окровавленной и расстрелянной. После этого она частью исчезает вовсе, частью уходит в подполье, мимикрирует под другую интеллигенцию. А потом опять в ней происходит регенерация и все начинается снова. Вот такая абсолютно трагическая фатальность.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Это какой-то трагический замкнутый круг.
А.ПРОХАНОВ: Фатальность. Это не круг, это колесо называется.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Да. Трагическое колесо.
А.ПРОХАНОВ: Солженицын назвал это колесо «красным», а я называю его черным – это колесо черной змеи, которая движется, шелестит и сверкает вдоль Садового кольца.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Та была белой.
А.ПРОХАНОВ: Она покрасилась белой. Она взяла зубную пасту и покрасила себя в белый цвет.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Ах, это была зубная паста? Ну хорошо. Спасибо, что не зубной порошок.
А.ПРОХАНОВ: На здоровье. Ради бога.
Т.ФЕЛЬГЕНГАУЭР: Александр Проханов был в программе «Особое мнение». В следующий раз – уже после выборов, заодно и проверим, есть ли жизнь после 4 марта. Всем большое спасибо, эфир для вас вела Татьяна Фельгенгауэр. Звук включенного телефона тоже на прощание. Всем пока.
А.ПРОХАНОВ: Благодарю.