В детстве, когда я занимался лыжными гонками в детско-юношеской спортивной школе Олимпийского резерва, нам привезли лыжероллеры. Вообще-то лыжероллеры были и до того, но, то были старые массивные неуклюжие советские роллеры с надувными колесами, а привезли новенькие легкие производства ГДР.
Лыжероллеры были замечательными, но их было мало, и использовались они на износ. Одной из основных частей в них была так называемая «трещотка» - устройство в передних колесах, предназначенное для предотвращения обратного хода при передвижении лыжника при классическом ходе (а иного тогда просто не было). В этой самой трещотке главную роль играла пружинка, сделанная из тонкой сталистой проволоки. Запчастей к этим лыжероллерам, естественно не было, а поэтому, когда «полетела» первая же трещотка, наш тренер Леонид Степанович, разобрав ее, внимательно осмотрел части и быстро принял решение.
- Ребята, - попросил он меня и моего одноклассника. – Принесите мне гитарную струну, можно порванную, а я из нее сделаю пружинки.
Надо сказать, что кроме занятий спортом, мы еще играли в вокально-инструментальном ансамбле в Доме культуры: по праздникам – на концертах, в выходные – на танцах, и почти каждый день репетировали. Самоучки, мы сами подбирали аккорды к песням, осваивали музыкальную грамоту и в-общем, мы кое-что в этом понимали. И вот, когда Леонид Степанович попросил нас принести струну мы, естественно, спросили:
- А какая струна нужна?
- Несите струну «до», - уверенно заявил тренер.
- Но такой гитарной струны нет, - возразили мы. – Самая тонкая – «ми».
- Вы ничего не понимаете, - сказал решительно Леонид Степанович и начал нас поучать. – Первая – до, вторая – ре, и так далее, шестая – ля. Поняли?
Мы с товарищем переглянулись, понимая, насколько наш тренер заблуждается, и с подколкой спросили:
- А где же «си»?
- А ее на этой гитаре нет, - убежденно и невозмутимо заявил тот. – Она только на семиструнке, в чем и их различие с шестиструнной гитарой.
После этих слов стало понятно, насколько Леонид Степанович далек от музыки в целом и гитары в частности. Потом мы вдвоем с другом долго спорили с тренером, пытаясь объяснить основы построения гитарного строя и азы музыкальной грамоты, но безуспешно. Мы убили много времени, но так и не смогли его ни в чем убедить.
Струну мы на следующий день все-таки принесли. Тренер был доволен, и лыжероллеры работали с самодельными пружинками не хуже, чем с заводскими, но Леонид Степанович так и остался глубоко убежденным, что это была струна «до».
С тех пор, когда я встречаю таких людей, как наш бывший тренер, в чем-то некомпетентных, но убежденных в своей правоте, я не убеждаю их, а даже более того, не пытаюсь убедить их в ошибке. А зачем? «До», так «до». Лишь бы в радость.
27.02.2012г
На фото: Я не концерте.