Чёрная прядь как чёрная ночь,
чёрный туман над чёрной водой,
чёрному взгляду дан чёрный покой.
Нет шанса уйти прочь.
Белое сердце чище первого снега,
светлее утренней звезды.
Белое сердце устало от бега.
Не умрёшь - не достать до мечты.
Он мечте завещал каждый вздох свой и стон,
все улыбки и взгляды. И слёзы.
Для единой мечты был когда-то рождён,
для неё стал стихом в мире прозы.
Серый мир как кино, всех измучивший бред,
пошлый, плоский и жалкий экран.
Только глядя в глаза своей вечной мечте,
он мог не замечать своих ран.
Гордая усмешка - в ней тысяча стрел,
в ней бесовское пламя и ангельский свет.
Зачем нужна спешка?
Решив медленно жить,
он сумел свою слепоту отложить,
осознал красоту и уродство равн`о.
И жаль лишь одно:
мечта и судьба от него вдалеке.
А он любит жить налегке.
Чтоб за плечами - лишь ветер,
единственный друг,
впереди же - закат и рассвет.
А ещё он любит сесть на скалу
и задумчиво в море смотреть.
Чтоб движенье созвездий,
краски света и тьмы
мчались где-то над ним - высоко.
А он - один из камней, что спокойны, мудры,
всё познали и постигли давно.
И сейчас ему точно не нужно спешить, чтоб куда-то успеть.
Он точно знает, где его место.
И он уже именно там, там можно и молчать, и петь.
Но он снова встаёт и уходит.
И чёрные пряди тревожно взметнулись,
и ветер играет ими.
А холод и пламя крадутся во взор,
борясь друг с другом за триумф и позор.
Уступает, желает, обладает, умоляет и убивает, и жертвует. И чёрное-чёрное небо, чёрное солнце, и луна, и звёзды. Велики части Вселенной, а в в целом она так мала, что запуталась в одной из этих чёрных прядей. Поэтому он один: он просто не хочет кого-то случайно испугать чёрной глубиной зрачков, в которых кружится стая планет и спирали галактик. Чёрно-белый странный человек, как тяжело сказать тебе, что...
Взошло солнце.
Луна ещё жива.